— Немножко.
Я молча кивнул и, больше не произнося ни слова, двинулся дальше, надеясь, что хотя бы удастся отыскать ординаторскую. В реанимацию, конечно, никто меня не пустил бы, а видеть папочкиных подружек тоже не было огромного желания. Единственным и необходимым спутником для меня сейчас была тишина. Благодаря ей в сознании многое менялось.
Прислушиваясь к эху шагов, я подошел к лифту и коснулся кнопки. В шахте загудело и кабина начала движение, а мне показалось в этот миг, что я услышал голос Моревой. Такой чистый, родной, но уже в следующий миг прогнал эту мысль. Что Кате здесь делать?! Тем более в такой час? Нет, она точно уже спит дома, планируя, как завтра отправиться на учебу или все же искать деда.
Створки лифта раскрылись, и я шагнул внутрь, так и не обернувшись, чтобы убедиться, что ее голос — всего лишь мираж.
Глава 43. Катерина
Требовалось срочно решать, как быть дальше. Меня разрывало изнутри от переживаний, от неизвестности, в какой-то миг я даже начала бояться собственной тени, вздрагивая на каждом шагу.
Боль душила, а страх заполнил каждую клетку. Наверное, еще никогда я не стояла перед таким сложным выбором. На одной чаше весов — поиски деда, на второй — Андрей.
Как же тяжело порой определиться, не ошибиться в своем решении, не кусать после локтей и не сожалеть, коря, что можно было все сделать иначе.
— Что-то произошло? На тебе лица нет! — приглядываясь внимательно ко мне, произнес отец.
— Все в порядке, — кивнула, не желая посвящать его в свои проблемы.
— Врать ты никогда не умела, дочка, — покачал он головой, словно пытаясь меня пристыдить.
— Пап, — взглянула на него с укором, но спорить не стала, посчитав, что попусту потрачу время. — Ты сможешь вразумить единственного, как мне казалось, адекватного мужчину в моей семье? Скажи ему, что его ждут дома! А мне требуется отлучиться… Убедиться, что все хорошо, и вернусь.
— Конечно, — улыбнулся отец, кажется, радуясь, что ему предложили сделать что-то важное. Похоже, моя просьба являлась для него ценной. Не знаю, как он, но я почему-то подумала, что это неплохой шанс для отца хотя бы немного реабилитироваться. По крайней мере, у него действительно был выбор. И если бы папа проигнорировал мои слова, наверное, я не обиделась, потому как старалась не возлагать на него больших надежд.
Дед бы пожурил, пальцем погрозил, заявив, что я заранее пессимистически отношусь к итогу, а я старалась быть реалистом во всем, что касалось родителей. Не верила, что люди исправляются, хотя… перед глазами был пример Белова. Но у того вроде как было желание… или я только хотела так думать?!
Выдохнув немного с облегчением, что хотя бы отец займется чем-то полезным, а не проведет эту ночь с дружками, напиваюсь вусмерть, я направилась по адресу, который продиктовала Настя. К счастью, общественный транспорт еще ходил, а клиника была в паре кварталов от места жительства родителя.
Добравшись на трамвае до больницы, я с трясущимися руками вошла на территорию, воспользовавшись дырой в заборе, тем самым сократив путь. У приемного покоя было относительно тихо, водители скорой курили возле кустов сирени, и никто даже не обратил на меня внимания, да и мало ли… Если учесть, что больница, по-видимому, в этот день являлась дежурной.
Очень хотелось верить, что Настя ошиблась. Да и, возможно, полно на свете Беловых Андреев, в нашем городе наверняка с десяток бы нашлось.
Но стоило очутиться в холле и мои тщетные надежды тут же растаяли, превратившись в горький туман. Сердце забилось так, будто бы я только преодолела марафон. В голове шумело, колени подгибались и безумно хотелось найти точку опоры, чтобы вцепиться пальцами, пытаясь удержаться и не рухнуть на холодный пол.
Думаю, она меня тоже заметила, потому даже не пыталась пройти мимо, сделав вид, что мы незнакомы. Хотя я бы предпочла никогда не пересекаться с ней, особенно после ночи с Андреем в моей коммуналке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тело еще помнило его прикосновения, поцелуи, кожа была пропитана его запахом, да и перед глазами стоял образ Белова так отчетливо, что хотелось броситься в этот омут, отрешившись от всего.
От ее надменного взгляда мороз пробежал по позвоночнику, никогда не переварила напыщенных куриц, которые всегда и везде пытались показать себя со всех сторон, демонстрируя лоск и достаток. А если смыть все раскраску, переодеть, то, по сути, и представлять собой ничего не будут. Юля была из таких.
Она гордо вскинула подбородок в тот же миг, когда наши взгляды встретились.
— Тебя только здесь и не хватало, — хмыкнула девица, хлопнув ресницами, и вытерла слезинку в уголках глаз.
Я нахмурилась, стараясь не раскисать, не биться в припадке, задавая ей тысячу вопросов.
— Рада тоже встрече, — скроила гримасу в ответ, делая вид, будто оказалась здесь случайно. Только врать было глупо, конечно, все с легкостью можно было прочитать на моем лице. Ледяной волной страх накрывал, заставляя дрожать, я не могла справиться с эмоциями, как бы ни старалась. Прав отец — не выходило у меня врать и изворачиваться. Я была открытой книгой. Но как бы ни старалась подавить в себе эту адскую тревогу, все равно та выплескивалась наружу, выдавая меня с головой.
— Слушай, — щёлкнула Юля манерно пальцами в воздухе, прошипев ядовито, — топала бы ты отсюда, деточка. Пока я не пожаловалась кому следует и тебя не вытолкали за двери.
Ее слова заставляли меня кусаться в ответ, да и сама Юля действовала на меня как красная тряпка на разъяренного быка. Хотелось рычать, фыркать и затачивать ножи. Однако каждую секунду напоминала себе, по какой причине я оказалась здесь.
— У меня имеется встречное предложение. Могу договориться со знакомым врачом, и он выпишет тебе направление на МРТ, головушку бы стоило проверить. Хотя, — развела я руками, гаденько так растянув губы в улыбке, — пустая трата времени, даже на таком расстоянии мне отчётливо слышен звон. Знаешь, что это такое? — понизила голос, поманив Юлю к себе пальцем.
Та нахмурила лоб, но чуть придвинулась, будто бы ожидая, что я открою ей неведомую истину.
— Это пустота в твоей голове. Извини, — всплеснув руками, собралась я двигать дальше, а именно обратиться к дежурным, уж они точно бы подсказали, как быть.
— Идиотка, — закатила подружка Белова глаза. — Ты только тратишь время впустую. Рассчитываешь, что такой, как Андрей на тебя внимания обратит? Ха. Да ты ему и даром не нужна. Посмотри на себя в зеркало и убедись в этом. Нищета, — брезгливо скривила та губы, ставя себя на ступень выше.
Ну да, да, куда мне было до нее. Ни дорогих шмоток, ни возможности ходить семь раз в неделю по салонам красоты, вкалывая в себя омолаживающие средства, дабы сохранить товарный вид и красоту.
А еще я не тусовалась в крутых клубах, никогда не была на курортах и не имела огромного счета в банке, да вот только разве в этом счастье-то? Жизнь меня убеждала в последнее время, что смысл все-таки в другом. Пусть я была лишена комфорта, зато умела ценить те мелочи, что окружали. Маленькую комнатку, торт со свечами, который каждый год пек дед к моим именинам, милые безделушки под елкой на Новый год, стипендию за отличную учебу. Для меня это много значило и со стопроцентной уверенностью я могла сказать: ни на что бы не променяла моменты. Они, словно бусины, нанизывались на нить судьбы, и я любила перебирать их в память, ощущая неподдельную гордость.
— Если тебе больше нечего мне сказать, то я, пожалуй, пойду. Неподходящее время для выяснения отношений.
— Нет уж, думаю, как раз самое то, — ткнула Юля пальцем меня в плечо, — он — мой, и никогда не будет принадлежать другой женщине, особенно такой оборванке. У Андрея все в порядке со вкусом, а ты сколько угодно можешь бегать за ним и вешаться на шею, он на такую и не посмотрит. И сейчас ему нужна забота и любовь, а ты никто. Только путаешься под ногами. Пошла вон.
