— О да, наверняка.
— И, если он узнал тебя…
— Не узнал.
Восстановив самообладание, Кофилд переплел пальцы и положил на стол.
— Иначе не помахал бы мне. Духу бы не хватило.
Чувствуя, как затряслись руки, постарался расслабить их.
— Этот человек — просто идиот. За один год жизни на улицах я понял больше, чем он за все годы пребывания в университетах. Да и, в конце концов, мы здесь, а не на судне.
— Но он в курсе, что мы на острове, — настаивал Хокинс, злобно хрустя суставами. — Теперь они все в курсе. И могут принять меры.
— Что только добавляет игре остроты — пришло время сыграть по-крупному. Раз уж доктор Квартермейн присоединился к Калхоунам, полагаю, следует познакомиться с одной из леди.
— Ты не в своем уме.
— Берегись, старый друг, — мягко предупредил Кофилд. — Если не нравятся мои правила, никто не держит тебя здесь.
— Именно я заплатил за чертову яхту.
Хокинс провел рукой по коротким жестким волосам.
— И уже целый месяц варюсь во всем этом. К тому же вложил немалые деньги.
— Так предоставь мне придумать, как их вернуть.
Кофилд поднялся и неспешно подошел к окну. В ухоженном палисаднике распустились симпатичные летние цветы. Что напомнило, какой длинный путь он прошел от съемных квартир южного Чикаго. А с ожерельем уйдет еще дальше.
Возможно, уютная вилла в южных морях, где он сможет расслабиться и отдохнуть, пока Интерпол носится кругами, разыскивая его. Уже припасен новый паспорт, новое прошлое, новое имя… и некая сумма денег, обрастающая процентами на секретном швейцарском счете.
Большую часть жизни он занимается подобными делишками и весьма успешно. Изумруды интересуют его не просто как хрустящие банкноты, которые он получит после сбыта краденого. Камни манят его. И он твердо намерен их заполучить.
Пока Хокинс метался по комнате, Кофилд продолжал пристально смотреть в окно.
— Теперь припоминаю, что во время моей недолгой дружбы с прекрасной Амандой, она рассказывала, что ее сестра Лила больше всех знает о Бьянке. Возможно, и про изумруды ей тоже известно больше остальных.
Вот это уже ближе к делу, решил Хокинс.
— Собираешься захватить ее?
Кофилд вздрогнул.
— Это твой стиль, Хокинс, а я, уж поверь, буду действовать гораздо изящнее. Думаю, пора посетить Акадию. Говорят, тур по природному парку весьма познавателен.
Лила всегда любила нескончаемые солнечные летние дни. Хотя то же самое могла бы сказать про долгие темные зимние вечера и, по правде, именно их и предпочитала. Она не носила часов. Время, безусловно, нужно ценить, но это не означает, что за ним надо следить. Однако сейчас — впервые на своей памяти — желала, чтобы минуты текли быстрее.
Лила тосковала без Макса.
Не имело значения, как глупо она себя чувствовала, влюбленность заставляла ощущать восхитительную легкость в мыслях. Когда эмоции настолько мощные, обидно за каждый час, проведенный порознь.
Макс покорил ее своей деликатностью и незыблемой порядочностью, впечатление усиливало осознание его уязвимости, словно она имела дело со сломанными крыльями и искалеченными лапами, которые мечтала вылечить.
Лилу по-прежнему привлекали все эти качества, но теперь проявилась и другая сторона натуры Макса. Властность. Лила поежилась при воспоминании о вчерашнем разговоре и могла бы поклясться, что сочла поведение Макса наступательной операцией. Однако его атака совсем не обижала. Согревала.
Макс взял всю ответственность на себя. Ответственность за нее, подумала Лила, вспыхнув от волнения. Хотя она все еще злилась на сравнение с трудной студенткой, его решимость восхищала. Он просто объявил свои намерения и следовал им.
Лила прекрасно знала, что несколькими умело подобранными словами сумеет заморозить на полпути любого мужчину, если он попытается командовать ею. Но Макс — не любой мужчина.
Оставалось надеяться, что он тоже начинает верить этому.
Лила внимательно следила за группой, хотя мысли витали далеко. Иорданский водоем был любимым местом туристов, поэтому они требовали ее полного внимания.
— Пожалуйста, не рвите растения, понимаю, что цветы манят, но после вас придут еще тысячи посетителей, которые захотят насладиться ими в естественной обстановке. Цветок в форме бутыли, который вы видите на воде, — желтая водяная лилия или кувшинка. Листья, плавающие на поверхности — пузырчатка, произрастающая в большинстве водоемов Акадии. Именно их крошечные пузырьки способствуют росту водяных растений и служат западней для мелких насекомых.
Кофилд, в джинсах с прорехами и потрепанным рюкзаком за плечами, тоже слушал лекцию. Внимательные глаза, спрятанные за темными очками, зорко поглядывали вокруг, хотя рассказ о болоте совершенно его не интересовал. Он едва сдержал насмешку, когда группа задохнулась от счастья, увидев пролетающую над ними цаплю, которая приземлилась на отмели на расстоянии в несколько ярдов.
Якобы очарованный, он периодически поднимал камеру, висевшую на шее, и фотографировал птиц, дикие фруктовые сады, даже выползшую погреться лягушку-быка.
Но в основном выжидал.
Лила продолжала рассказывать, неустанно отвечая на вопросы, пока люди вереницей тянулись вдоль спокойной воды. Совершенно покорила утомленную мать, усадив ее малыша себе на бедро и указав на семейство черных уток.
После окончания экскурсии туристам предлагалось либо обойти еще раз водоем, либо направиться к своим автомобилям.
— Мисс Калхоун?
Лила оглянулась. Она заметила бородатого путешественника в группе, хотя он ни о чем не спрашивал. В голосе звучал намек на южный говор.
— Да?
— Просто хотел выразить восхищение вашей лекцией. Я преподаю географию в средней школе и каждое лето вознаграждаю себя поездкой в национальный парк. Вы действительно один из лучших гидов, с которыми я когда-либо сталкивался.
— Спасибо.
Лила улыбнулась, но почему-то не захотела протянуть ему руку, как делала обычно. Она не узнавала этого туриста, но что-то в нем насторожило.
— Постарайтесь посетить Центр Природы, пока вы здесь. Приятного отдыха.
Мужчина схватил ее за предплечье небрежным жестом, далеким от каких-либо притязаний, но который почему-то страшно ей не понравился.
— Я надеялся, что вы сможете провести для меня небольшую индивидуальную экскурсию, если найдете время. Люблю выдавать детям самую полную информацию, когда они осенью возвращаются в школу. Многим из них никогда не придется побывать в парке.
Лила постаралась отбросить неприязнь, напомнив себе, что это ее работа, а она всегда ценила людей, расспрашивающих о парке с подлинным интересом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
