— Мальчики, что-то холодно, — пожаловалась Лиса. — Может, еще раз прогреем?
— Бензин надо беречь, — зло сказал Берса. — Спите!
В будке воцарилась тишина.
Проснулся Берса от собственной тряски. Будка уже остыла. Конечно, здесь было еще не как на улице, однако влажность от дыхания напитала одежду, и сейчас она мерзко прилипала к телу. Мокрым был даже армейский бушлат.
Он осторожно встал на четвереньки и пополз к дверям.
На улице было тихо. Берса не видел, но чувствовал, как снежинки ложатся на лицо и тают.
Он осторожно прикрыл дверь и направился к въездным воротам. Это было единственное место, где они не установили растяжку. Все остальные подходы изобиловали сюрпризами, которые Гниляк с Мосляком должны были снять утром. Но Берса знал, что они никогда не сделают этого.
— Гниляк, ты? — спросил из темноты Речник.
— Почему вы такие тупые? — возмутился Берса. — Приказано было не кричать, имен не называть!.. — Он различил в темноте силуэт Речника и подошел вплотную. — Все нормально?
— Тихо.
— Постой!.. — Берса перешел на шепот и сделал вид, будто вглядывается куда-то ему за спину. — Что это?
— Где? — Речник развернулся.
— Тихо! — цыкнул на него Берса. — Дай автомат!
Речник стянул с плеча ремень. Едва оружие оказалось в руках Берсы, как он, не размахиваясь, коротко, но сильно двинул прикладом в голову парня, тут же выдернул нож и ударил в спину. Солдат засипел, опустился на снег и стал скрести его руками. Берса присел и потянул рукоять вверх, но лезвие застряло в ребрах. Ему пришлось встать на ноги и выдергивать его уже двумя руками. Едва нож освободился, он вогнал его снова. Потом еще.
После того как Речник затих, Берса еще долго сидел, приходя в себя. Потом он встал и начал тереть снегом лицо и руки.
Шатаясь из стороны в сторону, Берса вошел во двор. Там по-прежнему было тихо. На ходу доставая гранату, чеченец подошел к машине и встал, вспомнив про мины, уложенные за перегородкой. На затылке, под шапкой, шевельнулись волосы.
А если произойдет детонация?
В конце концов Берса решил, что с боеприпасами ничего не случится, выдернул кольцо, приоткрыл двери и кинул гранату внутрь. Взрыв прогремел, когда он был уже у ворот.
Глава 47
Трудное решение
— Уверен, что поступаешь правильно? — спросил Шамиль, когда они вышли из здания аэропорта.
— Ты стал много говорить, — одернул его Вахид, размышляя над словами Лече.
Берса Алхастов — действительно проблема. Двадцать лет назад, еще будучи оперативным уполномоченным, Вахид вошел в доверие к брату Берсы, одиозному полевому командиру по кличке Слон. После месяца разработки он был ликвидирован, а Берса объявил Вахида кровником.
— Вам куда, парни? — Мужчина, появившийся на их пути, настороженно посмотрел на Шамиля и уставился Вахиду в глаза.
Он безошибочно угадал в нем человека, который будет принимать решение.
— Почему спросил?
— Так, может, нам по пути! — Мужик подкинул на ладони брелок с ключами.
— По пути, говоришь? — Насмешливо глядя на него, Вахид замедлил шаг. — В Днепропетровск нам надо.
Мужчина нисколько не удивился.
— А оттуда в Федоровку.
— Откуда знаешь? — Вахид внимательнее посмотрел на этого дядьку.
Ничего особенного. Обычный водитель. Траурная кайма под ногтями, сбитые пальцы, масляные пятна на рубашке говорили о том, что и ремонтом он занимается сам.
Они дошли до перрона, где останавливаются автобусы на Киев.
— Там находятся люди, к которым вы едете.
— Ты что, мент? — насмешливо спросил Вахид.
— Говорю же, водитель я, — ответил мужчина.
— Не похож ты на таксиста.
— Вон моя машина. — Мужчина показал рукой на новенький микроавтобус с тонированными стеклами.
Вахид напрягся. Что все это значит?
— Так едете или нет? — не унимался таксист.
— Сколько? — Вахид сделал вид, будто его заинтересовало это предложение.
— Договоримся, — заверил его таксист.
— А вдруг у меня нет столько, сколько ты захочешь? — продолжал допытываться Вахид.
— Пошли. — Таксист устало вздохнул и направился к микроавтобусу.
— Что будем делать? — спросил Шамиль.
— Если это служба безопасности или милиция, то убегать бесполезно, — ответил Вахид. — Раз захотели нас потрясти, все равно своего добьются. Поэтому лучше уж сразу.
Вахида нисколько не удивил мужчина в очках, сидящий в салоне спиной к водителю. Друзья устроились напротив, лицом к нему. Машина тронулась.
— Здравствуйте, аль-Валид, — выдал очкарик с едва уловимым акцентом, присущим англоговорящим людям.
— Я так и подумал, что нас с кем-то перепутали. — Вахид сделал вид, будто расстроен.
На самом деле он почувствовал, что им улыбнулась удача.
«Хорошая идея с угрозами руководителю нашей республики, — похвалил про себя Вахид аналитический отдел ГРУ. — Я сразу стал другом всех, кто ненавидит Россию. И резюме никакого не надо».
— Только что я посмотрел ваше послание главе Чечни, — в подтверждение его мыслям продолжал незнакомец. — Впечатляет. В нем видна и боль, пережитая вами, и желание идти до конца в борьбе за свободу своего народа.
— Хорошо. — Вахид сделал вид, что сдался. — Кто ты?
— Меня зовут Томсон Хайкл.
— Американец?
— Угадал.
— Что тебе от нас нужно?
— А вас не интересует, как я узнал о вашем прилете?
— Ничего особенного здесь нет, — сказал Шамиль. — Едут два бородатых чеченца из Турции…
— О вашем прилете мне сообщил Осама, — не дал ему договорить Томсон.
Вахид не был удивлен услышанным. Такое положение дел являлось обыденным. Его отряд принимал грузы, которые сбрасывали с британских самолетов, он лично получал деньги от американского офицера за вывозимый антиквариат, присутствовал при разговоре Осамы по телефону с неизвестным куратором, когда согласовывалось время и место бомбардировок авиацией коалиции мест сосредоточения боевиков. Вахид уже понял, что ИГИЛ — глобальный коммерческий проект Запада, поэтому такая вот новость не произвела на него никакого впечатления.
— Что ты от нас хочешь? — напрямую спросил Вахид.
— Сейчас батальоном, в который вы направляетесь, командует Берса Алхастов, — сказал Томсон и выжидающе уставился на Вахида.
— Повтори, что ты сказал? — Тот сделал вид, что не поверил своим ушам, и подался вперед.
— Ты не ослышался. Берса Алхастов.
— Этот человек в свое время предал Джохара Дудаева, а теперь командует батальоном, который назван его именем? — изумился Вахид.
Томсон молчал.
Вахид понимал, что американец не просто так встретил его и Шамиля. Он ожидал подобной реакции Вахида на такую новость. По крайней мере, она не оказалась для него неожиданностью. Томсон даже бровью не повел.
— Мы возвращаемся! — Вахид сделал вид, что ему с трудом далось такое решение.
— Не торопись! — попросил Томсон. — Берса сейчас в тылу у ополченцев и наверняка не вернется оттуда.
— Как это? — не понял Вахид.
— Все это время он не только занимался батальоном, но и готовил диверсионную группу из украинцев, с которой и ушел.
— Хочешь сказать, что этот трус возглавил какую-то операцию?
— Буду откровенен, мы создали условия, при которых он был вынужден возглавить группу, — признался Томсон.
— Почему вы так сделали?
— Ты уже ответил на этот вопрос, упомянув о своем отношении к этому человеку.
Глава 48
Издержки войны
Оказавшись за воротами элеватора, Берса направился в сторону линии фронта, однако неожиданно встал. Что-то было не так. Ему вдруг показалось, что один из бесформенных кустов пришел в движение. Берса зажмурился, тряхнул головой. Черное пятно на заснеженном фоне некоторое время стояло на месте, однако потом снова дернулось и поплыло.
Берса, твердо уверенный в том, что это обман зрения, вызванный хроническим недосыпанием, присел на корточки, зачерпнул пригоршню снега и прижал к лицу. Холод взбодрил и успокоил его. Он утерся рукавом и выпрямился. Мысли его обрели ясность. Он почти сразу понял, что идти с одним пистолетом через район, кишащий секретами и патрулями, по меньшей мере опрометчиво.
Он развернулся и двинулся обратно. Бетонные стены элеватора тревожно пульсировали багровым свечением. Машина горела. Надо было торопиться. Берса нашел автомат, брошенный им у тела Речника, и только после этого отправился на запад.
Вскоре окрестности осветила вспышка, через какое-то время раздался раскатистый грохот разрыва. Берсе даже показалось, что его слегка подтолкнуло в спину воздушной волной. Он ждал, что мины рванут, но даже не обернулся. Не хватило сил. Берса в очередной раз смалодушничал и, спасая себя, загубил еще пятерых человек.
