спотыкаешься и падаешь.
Она застонала.
— Боже. Пожалуйста, скажи мне, что ты лжешь.
— Не-а. — В конце я добавил. — Пользователь HenryisMine7765 установил его на прекрасный ремикс песни Генри «До свидания, любимый».
— Отлично, — разозлилась она. — Многие его фанаты думают, что я их конкурентка. Ты понятия не имеешь, сколько там таких видео.
— О-о-ох… После последних нескольких часов у меня появилась хорошая идея. Не волнуйся. Я прикрою твою спину. И уже пожаловался на всех них, — с гордостью заявил я.
— Ты слишком добр ко мне, — шепнула она дразнящим тоном, который заставил меня скучать по ней еще больше.
— Нет. Я не настолько хорош. Потому что сначала их все просмотрел. — Я потушил сигарету и отправился обратно внутрь, готовый погрузиться в свою кровать и разговаривать с Ливи в течение любого времени, которое она была готова дать мне.
— Хорошо, я прощаю тебя.
— Хорошо, потому что некоторые из них я посмотрел дважды, — признался я. Потом быстро добавил, — но это было только потому, что мне понравилось, как твои сиськи отскочили, когда ты подпрыгнула.
Она рассмеялась, вызвав улыбку на моем лице.
— Думаю, я не могу злиться на это сейчас, не так ли? Итак, как ты закончил просмотр видео на YouTube обо мне?
— Это началось раньше, когда, против своей воли я посмотрел на ваши фотографии с Томасом Реигнсом. Я должен сказать, что чувствую себя немного неадекватным сейчас.
— О, неважно. Твой член намного больше, чем у него.
— И-и-и… Теперь я чувствую себя лучше. Спасибо тебе.
Она снова засмеялась, а я залез в кровать, закрыл глаза и потерялся в музыкальном звучании.
— Должно быть, приятно иметь возможность смотреть все, что ты хочешь узнать обо мне. Я хотела бы иметь возможность на расследование твоего прошлого.
— Ладно. Давай сделаем «равные условия игры». Если бы перед тобой был компьютер, что бы ты набрала в строке поиска?
— М-м, даже не знаю. Когда были твои последние отношения?
— Мы расстались около двух месяцев назад, но не были по-настоящему вместе с тех пор, как Анна умерла. Она достаточно милая девушка, хотя моя мама сегодня назвала ее сучкой. — Я посмеялся над воспоминаниями.
— Что? — она наполовину ахнула, наполовину рассмеялась.
— Да, так что, видимо, Мег позвонила и сказала маме, что мы встречаемся. Она заходила на допрос.
— Вот черт. Ты сказал ей правду?
— Эм… — промямлил я, попытавшись выиграть себе еще немного времени. — Она моя мама, Ливи. Клянусь, она никому не скажет.
Оттенки сомнения звучали в ее голосе, но это не было большой проблемой.
— Ну, что она сказала о нас?
— Ничего особенного. Она не против этого. О! Я дал ей обещание спросить, знаешь ли ты Лайонела Ричи.
— Вообще-то, я вроде как знаю. Пару лет назад встречалась с ним на церемонии награждения.
— Хорошо, я собираюсь солгать и сказать ей, что ты не знаешь.
— Почему? Знаю его агента. Возможно, я могла бы заставить его подписать кое-что для нее.
— Потому что моя мать невероятная женщина и мама, но, когда дело доходит до Лайонела, она теряет голову. Ты не захочешь быть единственным человеком, стоящим между ней и этим мужчиной.
— Заткнись. Ты серьезно?
— К сожалению. Когда ты вернешься, попрошу ее достать фотоальбом. Я был Лайонелом на Хэллоуин каждый год, пока мне не исполнилось шесть. Почти уверен, что она назвала бы меня в его честь, если бы мой отец не остановил ее.
— О. Мой. Бог. Мне нужны эти фотографии.
Как можно скорее.
— Я посмотрю, что смогу сделать. Теперь, что еще ты хочешь знать? — я глубоко вдохнул через зубы, с тревогой ожидая ее следующего вопроса.
— Ты куришь?
— Нет. Вообще-то, я в постели.
— Мне еще рано просить тебя бросить?
— Слишком рано просить? Нет. Слишком ли рано ожидать, что я смогу это сделать? То ответ будет «да». Но ты будешь счастлива узнать, что моя мама сегодня надирала мне задницу и заставляла поклясться бросить курить.
— Мне нужен адрес твоей мамы, — быстро добавила она.
— Для чего?
— Потому что, если она действительно заставит тебя бросить, то я найду способ заставить Лайонела Ричи лично доставить ей цветы.
Я расхохотался.
— Пожалуйста, не делай этого. Она либо умрет от сердечного приступа, либо окажется в тюрьме из-за отказа отпустить его.
Она хихикнула и вздохнула:
— Жаль, что я сейчас не с тобой.
— Мне тоже, — вздохнул я. Боже, я тоже этого хотел. Но ей от этого легче не стало бы. Поэтому и сменил тему разговора. — Ну, по крайней мере, ты получила свой телефон обратно. Увидела мою фотографию с пивом?
— Да. Теперь она стоит у меня на основном экране. Это также причина, по которой я пропустила ужин, потому что была занята в душе.
Я практически подавился языком. Она хихикнула, когда я закашлялся.
— Серье-езно? — протянул я.
— Серьезно, — прошептала она, застонав. — Это было не так хорошо, как когда мы принимали душ вместе. Мои руки были слишком мягкими, но им придется делать это в течение следующих нескольких недель.
Мой член набухал в джинсах при мысли о пальцах Ливи, игравших между ее ног, в то время как она представляла образ моего тела. Это гарантировало, что я, вероятно, пропустил бы ужин вместо долгого душа сегодня вечером. Это также гарантировало, что приседания и новый абонемент в тренажерном зал будет куплен уже завтра.
— Ты должна остановиться, — зарычал я. — Или расскажи подробности. Тебе решать.
Она тихо хихикнула.
— Могу я спросить тебя кое о чем?
Я поправил свой член и, к моему ужасу, предположил, что она готовилась остановиться.
— Что угодно.
— Почему ты иногда забираешь окурки, а иногда оставляешь их на земле?
У меня внутри все упало, и я переместился на другую сторону кровати, посмотрев в пустое пространство, где Ливи провела только одну ночь, хотя это навсегда осталось ее стороной.
— Анна, — ответил я вскоре. Мне нужно было сказать, но потребовалась секунда из-за комка в горле.
— О, — вздохнула она. — Мне очень жаль.
Я тяжело проглотил.
— После одного из ее приступов они с мамой поссорились, поэтому Анна переехала ко мне.
— Сэм, ты действительно не должен отвечать. Я не знала.
— Нет. Все нормально. Я не возражаю. Так что… В любом случае… Анна переехала ко мне, и это было очень мило, на самом деле. Мне понравилось, что она рядом, и это дало моей маме тот необходимый перерыв после того, как она провела свою жизнь, заботясь о людях. То, что я помогал ей, чувствовалось хорошо, и это дало мне душевное спокойствие, знание, что Анна была в безопасности. В любом случае, она ненавидела, что
