Судя по всплескам ее импульсов, ждать придется долго. К ней он не станет применять воздействие.
Жаль, что Лара не из чистой линии, не сработает на улучшение качества потомства. У нее неплохой экстерьер, правильная форма носа… Слабое утешение. По линии Денери передается много видов генетического брака.
Она видела его в долине корпорации, и он… ее как будто чувствовал раньше. Но где? Почему не может вспомнить? Ее энергетические импульсы попадали в поле восприятия. У него была идеальная память до внедрения ремаса. Может ли марсианский симбионт создавать помехи в его разуме?
Эйнар попытался найти ответ на поставленный вопрос и пришел к неутешительному выводу. Что если ремас неисправен? Вдруг нелегально вывезенные с Нового Марса искусственная защитная субстанция и боевой корабль — бракованные товары? Это похоже на правду. “Мария Громова” — корабль с существенными дефектами. Иначе бы она не начала называть его Гришей, не отказывалась порой стрелять из главной пушки и не выделывала бы самопроизвольных маневров в небе. Хуже всего, что при его опыте работы с программным обеспечением космических кораблей, он так и не сумел вычислить неуловимую системную ошибку, не смог остановить прогрессирующих сбой программы управления “Марией”.
Эйнар отложил на время размышления о проблемах с марсианской добычей.
Если бы его соперником в борьбе за благосклонность Лары было живое существо, Эйнар убил бы его, не раздумывая, но как уничтожить постулаты галактического содружества, которые ненавистный Релти внедрил в сознание юной Лары, которая принадлежит к числу тех нелианок, что как Тиана боятся морских моллюсков и не умеют охотиться? Нет… она другая. Тиана не станет тосковать о нем и о Коди, зная, что они мертвы.
Эйнар не хотел отпускать девушку, она стала для него жизненной необходимостью, спасением он непонятной и неприятной реальности чужого враждебного мира. Он чувствовал состояние гостьи: она пережила стресс, ей требовался отдых. Он молча подставил свою жесткую ладонь под подбородок девушки и приподнял ей голову.
Лариса
Лариса открыла глаза. Ей вдруг почудилось, что это Кэм прикоснулся к ней, и налетевший вихрь приятных чувств помог не вернуться во тьму гнева, даже когда перед ней снова предстал Эйнар — картинно безупречное лицо, но омерзительное для нее настолько, как если бы оно было вымазано зловонными помоями.
Нелианец положил правую ладонь на ее голову и на миг они застыли как скульптуры посреди зала, освещенного пасмурным светом, с трудом преодолевающем преграды из туч и окон, потом расслабленная ладонь мягко соскользнула, пригладив непослушные жесткие волосы. Этим ритуалом Эйнар принял гостью под свое покровительство. Он счел недостаточным признать ее подчинение.
“Кажется, я ему понравилась”, — Лариса обрадовалась успешному началу работы под прикрытием, — “Я вроде как большая ценность для него, сокровище королевского двора”, — но радость быстро испарилась, — “Разоблачение сделает сокровище деликатесом… И все равно, у меня есть повод для маленького тайного праздника. Я жива, первый уровень невиртуальной игры под названием: “Миссия выполнима” успешно пройден”.
ГЛАВА 26. Тронный зал
Лариса
— Пойдем, — Эйнар пригласил Ларису перейти из холла прихожей в прямой широкий коридор, и она повиновалась.
Она шла позади него с дистанцией в несколько шагов. Путь оказался непростым. Трехмерные картины оживали при ее движении: по голубому потолку плыли белые облака, на полу распускались яркие цветы. Вестибулярный аппарат Ларисы отказывался воспринимать движение под ногами в качестве картинки, у нее кружилась голова, она едва не споткнулась. Ей даже всерьез захотелось догнать Эйнара и схватить его за руку, пока она не расшиблась о скользкий пол. Светлая память отца, Веника и последовавших вслед за ними велян остановили это ее стремление. Девушке пришлось рискнуть идти прямо и твердо, силясь не показать, что двигается она как заводная игрушка, батарейки которой исчерпывают последний резерв. На стены смотреть было еще опаснее, чем на пол. Из глубины полукруглых темно-синих стекол в момент приближения к ним шагали навстречу правители прошлого: немолодые мужчины и женщины в замысловатых одеждах, все угрюмые, с дикими, мертвецки стеклянными взглядами, устремленными вперед и чуть вверх, мимо проходящих по коридору. Лариса свалилась бы от страха при виде выскочившего ей навстречу первого правителя Велы, неопрятного, в черных лохмотьях, мужчины со сморщенным сердитым лицом, густо заросшим пегой растительностью, если бы заранее не была предупреждена Обилером о существовании зала Славы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В следующий зал Совещаний, предназначенный для беседы правителя и мудрецов, который по мнению Ларисы, правильнее было называть тронным залом, она влетела стрелой и едва сдержала облегченный выдох, убедившись в неподвижности пурпурного орнамента, рассыпанного мелкими завитками на полу.
Девушка присела на ближайший табурет из необработанной светлой древесины, потемневшей и отшлифованной от времени, и осмотрела пространство зала. Табуреты, надежно прикрепленные к полу, располагались возле круглого низенького стола, будто наспех сколоченного подслеповатым ремесленником из деревушки древних русичей. Гарнитур предназначался для Совета Мудрецов. Он призван был напоминать об отрешении сидящих за столом от мирской роскоши, и не гармонировал по стилю с интерьером зала: высоким светящимся потолком, облепленным стеклянными сосульками огненно-рыжего и морозно-синеватого цветов; стенами, покрытыми желтыми витиеватыми узорами на коричневом фоне и четырьмя колоннами, широкими и массивными. Колонны находились возле скругленных углов помещения. Внутри них с интервалом в пару секунд вспыхивали языки пламени. Наполнив зал бликами, огни пропадали снова, но это был не настоящий огонь, а объемная виртуальная графика.
Напротив стола мудрецов у правой от входа стены на светлом возвышении располагался трон правителя, старинное деревянное кресло с узорами переплетенных ветвей на подлокотниках и широком основании, заменяющем ножки. Трон построили для некоего толстого великана — сделала очередной вывод Лариса. Голова перестала кружиться и вернулась способность осмысливать. Шпионское хладнокровие постепенно брало верх над горькими чувствами. Смотреть на Эйнара без отвращения помогал трон, великоватый для восседающего на нем нелианца, хотя тот был высокого роста. Лариса представила вместо него забавного толстяка, а рядом тоненькую рыжую дамочку с микрофоном — диетолога Марину из программы “Худеем вместе” и едва не рассмеялась.
Подкатывающий смешок убило появление дапатитии, так что и бороться с нежелательным звуком не пришлось. Недавнее общение с Пати помогло Ларисе не вскочить и не разразиться диким визгом, когда вылезшее из-под стола животное скользнуло по ее ноге и поползло к Эйнару.
Лариса наклонилась рассмотреть морду дапатитии. Это была не Пати, у той на носу желтое пятно. “Пушистая змейка ручная”, — подумала девушка, — “Странно, что Эйнар завел домашнее животное”.
Взгляд Ларисы прыгал от дапатитии к захватчику. Безмолвный Эйнар полностью сосредоточился на ползущем к нему зверьке. Лариса оказалась вне его поля восприятия.
“Неужели воздействие?”
Лариса спешно прогнала вернувшийся страх и хладнокровно уставилась на зверька.
Дапатития легко заползла по правой ноге Эйнара к нему на колено. Нелианец взял ее за голову и приподнял вверх. Дапатития развернула кольца жирного туловища, покорно повисла в его руке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Лариса не пошевелила ни единой мышцей, когда ее враг оторвал дапатитии голову. Внутри нее что-то тихо оторвалось и упало вслед за головой зверька на расписанную ярким орнаментом плиту.
— Ты голодна? — Эйнар невозмутимо посмотрел на Ларису. Теперь его внимание полностью сосредоточилось на единственном ближайшем живом объекте. — Держи.
Он вспорол когтем брюхо зверька и бросил еще извивающееся тело девушке. Рефлекс, выработанный во время игры в волейбол, помог ей поймать жуткое угощение на лету.
