— Блайнд — это, наверное, ставка… — предположила я, наблюдая, как мужчины начали бросать на кон плаки в двести пятьдесят тысяч, и оказалась права.
— Да. Первый раунд на префлопе обычно проходят быстро. А вот когда пойдет флоп, тёрн и ривер, там уже интреснее, — кивнула Барбара и, видя мой растерянный вид, с серьезным лицом и без демонстрации превосходства над моим незнанием начала пояснять:
— Префлоп — первый раунд торговли, когда все делают ставки с двумя картами на руках. Первый игрок ставит половину блайнда и затем, когда все пройдут круг ставок, должен закрыть свою ставку или выйти из игры, если ему кажется, что рука пришла слабая.
— Рука?
— Пришедшие к нему две карты.
Я кивнула и спросила:
— То есть сто двадцать пять тысяч в начале и в конце префлопа…
— Да, — кивнула она, а в это время дилер выложила на стол, вернее на борд, как его назвал кто-то из игроков, три карты, и Барбара шепнула:
— А это уже флоп. Игроки сопоставляют свои шансы собрать комбинацию и соответственно делают очередной раунд торговли. Каждый должен поставить блайнд в двести пятьдесят тысяч или выйти из игры.
— Ясно, — кивнула я и спросила: — А что такое “терн” и “ривер”?
- “Терн” — это четвертая карта, которую вскрывает дилер. “Ривер” — пятая.
— То есть всего четыре круга, и и после каждой карты игроки должны сделать блайнд или выйти из игры?
— Как минимум, — подтвердила Барбара, пока мужчины, попивая дорогой алкоголь или куря сигару, продолжали игру.
Посчитав, что за одну партию игрок ставит миллион на кон, я чуть не присвистнула, а в это время мужчины по очереди начали бросать в общий котел фишки по двести пятьдесят тысяч. Правда, кто-то из них сказал “чек” и ничего не поставил, а Коул бросил “рэйз” и увеличил ставку, кидая плак в пятьсот тысяч.
— М-м-м… Мистер Коул часто бывает тайтовым агрессором, — серьезным тоном произнесла Барбара, и я внимательно посмотрела на нее. — Это агрессивный стиль покера, когда игрок повышает ставки и тем самым прощупывает оппонента.
— Как это? — с интересом спросила я, не отводя взгляда от Коула.
— Поднимая ставку, игрок якобы показывает силу своей руки, и другие играющие встают перед выбором. Уравнять подъём или сбросить карты.
— Если мистер Коул повышает ставку, значит на руках хорошая карта? — предположила я очевидное, чувствуя некую радость за Смерть.
— Не всегда, — покачала Барбара головой. — Мистер Коул умеет блефовать.
— О да, — подтвердила спутница мистера Ши. — Как то раз он сорвал кон, имея на руках всего лишь одну пару, и выиграл у моего бойфренда с каре.
Я вновь перевела взгляд на Коула, с невозмутимым видом смотревшего на стол, и, отмечая, как игроки призадумались, улыбнулась — агрессивная стратегия Смерти работала.
Двое сбросили карты, остальные уравняли шансы.
— Теперь понятно выражение “покерфейс”, - произнесла я, наблюдая, как мужчины, вроде бы, и разговаривали, и временами шутили, однако истинных эмоций на этих лицах было не распознать.
— Покер — это игра заблуждений, — улыбнулась миссис Уорд. — Излишние эмоции вредят игроку. Успех в покере определяются терпением и владением собой.
— Наверное, не только в покере… — отметила я, наблюдая за спокойствием Коула.
— Это точно, — кивнула Барбара, а я, рассматривая поблескивающий от плаков кон, спросила:
— А бывало такое, чтобы проигрывали состояние?
— Ну, бывают, конечно, ситуации, когда игрок идет на “олл-ин”, но не в этой покерной, — улыбнулась она, давая понять, что мужчины, собравшиеся здесь, контролировали свой азарт и могли себе позволить крупные ставки без ущерба для бизнеса.
Между тем дилер положил на борд еще одну карту, которую Барбара назвала “терном”, и на этом этапе покеристы не так быстро скидывали плаки в общий котел, сумму которого уже было страшно представить.
Мистер Фэн и Ханг, сбросив карты, произнесли “фолд”, что, видимо, означало выход из игры, а остальные, среди которых остался и Вэйж, пошли на следующий круг ставок.
— А молодой мистер Чэн умеет держать удар Акул… — усмехнулась Барбара, попивая коктейль. — Дошел до “Ривера”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Возможно, карта хорошая идет, — предположила я.
— Покер — это игра мастерства и математических вероятностей, а не удачи, — покачала головой Барбара.
— Ох, жаль, что Ханни вышел на “тёрне”, - вздохнула Лин, и в её голосе звучало сожаление — она переживала за своего мужчину.
Наступило время последней карты — “ривера”, за столом осталось пятеро, и я затаила дыхание. Рассматривая игроков, я ловила себя на мысли, что искренне и неподдельно болею за Коула. Пусть и не так открыто, как Лин за Ханга. Это было странным, учитывая, что я не могла любить Коула и относилась к нему, скорее, как к проводнику в новом Мире, который он позволил посмотреть. От волнения во рту пересохло, и мне пришлось сделать глоток шампанского. Что сказать — я почувствовала азарт. Сильный. Захватывающий. Заставляющий учащенно биться сердце. Никогда не думала, что во мне есть эта черта, но сейчас я открывала не только новый мир, но и себя в нем.
Я предполагала, что сейчас, как в фильме про Джеймса Бонда, за столом останется два игрока, однако этого не случилось. Вэйж поднял ставку, остальные ему ответили, за исключением Уорда, который сбросил карты.
— Вскрываемся, — произнес Коул с усмешкой на лице, а Барбара и Лин начали подниматься.
“Вероятно, нам можно подойти к столу”, - предположила я и быстро направилась к Коулу вслед за женщинами.
— Красиво, — усмехнулась Барбара, рассматривая карты на столе, правда, чьи, я так и не поняла.
— Мистер Ши, красивый стрит собрали, — произнесла одна из дам, и я нахмурилась, рассматривая карты игроков. Во-первых, я нервничала, не ориентируясь в выигрышных комбинациях, о которых так и не успела спросить у Барбары, а, во-вторых, распереживалась, что Коул эту партию проиграл — ведь у него на руках была всего лишь двойка и десятка пик.
— И у Чэна красивый трипс из валетов, пусть и с Джокером, — отметил кто-то из игроков.
Коул был невозмутим, будто не проиграл больше миллиона, и я понимала, что сочувствие или жалость только унизят такого человека, как он. Однако, накрытая волной эмоций, азарта, сожалений и веры в будущую победу, я улыбнулась и, наклонившись, тихо ему прошептала слова Терри Пратчетта, которого обожала моя сестрица:
- “Свет считает, что он быстрее всех, но он ошибается. Неважно, как быстро летит свет — темнота уже на месте и дожидается его”. — Коул бросил на меня внимательный взгляд, а я добавила: — Уверена, что в следующей игре все сложится удачно для Смерти. Иначе и быть не может.
— Ну тебя, Гор, уже не поздравляем, иначе, опасаюсь, это войдет в традицию. Флеш шикарен, тебе везет на пики, — послышался голос Уорда, и я увидела комбинацию на столе, которая вместе с картами Коула собирала пять пик.
Вся груда ярких, отполированных до блеска плашек, покрытых многочисленными ноликами, начала сдвигаться в сторону Коула, и только сейчас я сообразила, что он победил в этой игре.
От радости, от смущения, от казуса, в который попала по незнанию, я стушевалась, вся покраснела, и это не укрылось от зоркого глаза хозяина казино.
— Как замечательно, когда за тебя так трогательно и смущенно радуются, — произнес мистер Уорд, отмечая мое состояние, и все посмотрели на меня.
От всеобщего внимания я еще сильнее покраснела, но взяла себя в руки и, не прекращая улыбаться, поблагодарила миссис Уорд за лекцию о покере, и тем самым перевела на нее взоры присутствующих.
— Ну что, пойдем на второй круг без перерыва, — послышался голос мистера Ши, все игроки поддержали без возражений, мистер Фэн обронил “нужно отыграться”, а Вэйж улыбнулся и добавил:
— Перерывы нам не нужны.
Мой взгляд упал на молодого Чэна, который ловко играл плаком в пальцах, и пусть его лицо освещала спокойная улыбка, я чувствовала его азарт, уверенность и желание реванша.
