— Таксс, вам Ардисс проссто не победить! Ваша магия здесь в ледяном мире сслабее, чем дальше вы от Бездны, тем ваша магия осслабевает…
— Вот же паучья тварь! Аки!
— Прикрой меня ненадолго! — я понял, что имел в виду Амэ. Пора было заканчивать эту игру.
— «Проклятие лунной тьмы создай из Бездны сотню копий мне, взглянув лишь на отражение в воде», — я произнес заклинание и помимо пауков вокруг стали появляться мои теневые копии, наполненные частицами потока Бездны.
— «Огненной судьбы пролейся дождь моих кошмаров и утони в потоке, словно растаявший мой дух», — произнес заклинание Амэ и мгновенно исчез из поля зрения паучихи.
Испуганно она начала озираться по сторонам в поисках Амэ. Ее глаза наполнялись страхом, она теряла контроль над ситуацией, поляну все больше заполнял льющийся, словно ниоткуда, огонь. Тем более, что между деревьев царил просто хаос, мои фамильяры сражались с пауками, но среди них же теперь и сражались, повторяя запрограммированный набор действий, мои копии. Ее внимание нам удалось рассеять. Она не могла найти ни Амэ, ни меня.
— Попалась, глупое насекомое! — Амэ появился прямо перед ней из столпа пламени.
Она хищно улыбнулась, ее хитиновые лапки с лезвиями на концах воткнулись в его тело, продырявив сердце… из раны по ее лапам стала течь кровь…
— Нет, это ты попался мне-сс, некромант, Ардисс сследила за тобой и видела где ты, огненный маг… теперь ты труп…
Амэ театрально разыграл свою смерть…
— Спасибо, брат… что поймал ее для меня, я появился за ее спиной и клинком Бездны срубил сначала три лапы, ударив справа, а затем с разворота отрубил и три левые лапы, воткнувшиеся в тело Амэ… ну как тело… он поднялся в воздухе напротив нее, личина была повреждена и уже начала спадать… но лишенная своих лап Ардисс, больше не могла сражаться против нас. Я увидел, как ее магическая и духовная энергия разом иссякли.
— Эй ты, паучиха… а ты никогда не задавалась вопросом почему нас называют Повелителями Смерти? Может потому, что мы уже сами давным-давно мертвы, а? — на нее улыбчиво смотрел скелет-лич в темной мантии.
Я воткнул меч в паутину под нами образовалась пентаграмма заклинания.
— «Этим мечом я открываю короткий путь в Бездну, дабы казнить…» — произнес я заклинание и Бездна начала завывать, открывая короткую спиральную дыру под нами.
— Что ты такое? — прошептала эта женщина кайя в ужасе.
— Мертвец… я… кто же еще… эх… — Амэ коснулся своей костлявой рукой ее подбородка. — Ты могла быть нам полезной, а теперь будешь сброшена в Бездну и там либо сгниешь, либо превратишься в отвратительного демона. Ардисс… Королева ликорисовых пауков и ледяных фей, именем Повелителя Драконов, я Амэ фон Штэтэрн приговариваю тебя к заключению в Бездне за нарушение законов равновесия, переход предела пустоты, а также за заговор с Эвергрином против Повелителя… я низлагаю тебя, лишаю твоего титула Великой Королевы Вселенной, лишаю власти и отправляю в Бездну…
На ее лице успел застыть ужас и отчаянье. Прежде, чем Амэ толкнул ее вниз и спиральный путь в Бездну закрылся.
— Ну вот, похоже, у нас на одного демона Бездны станет больше. Эта женщина не так проста, как кажется. Ведь за что-то Эвергрин ее выбрал.
— Амэ, теперь это уже не так важно. Мы исполнили волю Повелителя. Теперь нам пора вернуться в Кирит и ждать окончания сражения между Повелителем и Эвергрином.
— Что-то я не понимаю, что в итоге они не поделили между собой? Они ведь были друзьями, точнее я не уверен, что правильно разобрался во всей этой истории, но разве Повелитель не сама захотела так, чтобы эта ситуация дошла до такого состояния, когда исправить уже ничего нельзя?
— Иногда я думаю, что они просто не поделили саму суть бытия. Их мировоззрение на судьбы тех, кто не стоит на одном уровне развития с ними, очень сильно отличается. Повелитель готова спасать и жертвовать. Гильгамеш готов спасать, но не готов жертвовать. А Эвергрин не готов делать ни того, ни того… но это и не значит, что его позиция не имеет права на существование. Именно поэтому, они не смогут ужиться в одной Вселенной, потому, что очень сильны и их взгляды так сильно разнятся. Они обречены сражаться, чтобы не произошло. А мы обречены сражаться за того, кого избрали своим Повелителем, на кого возложили наши надежды и мечты.
После исчезновения Ардисс в темной спиральной дыре, ее пауки вокруг начали истлевать, и на месте каждого из них из земли прорастал алый ликорис. Его лепестки словно паучьи лапки, осыпаемые снегом, медленно падающим с неба.
— Великий Король после перехода «предела пустоты» становится либо Повелителем, либо Демоном Бездны… — констатировал Амэ.
— Да, потому, что-либо пустота сжирает тебя и превращает в демона, и твое существование возможно только в проклятом измерении Бездны… либо ты переходишь гораздо дальше, чем лежат границы бессознательного. Как это произошло, я думаю, с Харэ и Эльребой. Их границы бессознательного «я» стерлись и стали частью Вселенной растворившись в ее бесконечности. Эльреба установила границы развития для всех кто обладает силой Королей не просто потому, что так потребовали весы равновесия, а потому, что она прекрасно знает… как это быть всем и абсолютно никем…
Амэ сорвал длинный зеленый стебель с алым цветком и вдохнул его аромат.
— Цветы смерти… близится конец, — его глаза стали ярко кристально лилового оттенка, он не спешил возвращать себе человеческий облик, полы его темной мантии развивал ветер.
— Что ты видишь в Бездне?
— Близится конец этого времени. Они уже все решили. После битвы в Нифльхейме, они запечатают ледяного Короля, а затем отправятся в Белый Город за Оскурасом, а дальше наступит конец. Эльреба развоплотит его, затем погрузит всех драконов в сон, и уничтожит Вселенную, дав ей новое начало.
— Это ее решение, мы должны его принять. Мы не знаем ошибочно оно или нет, только ей дано это знать. Харэ сказал тебе это, верно? Он сейчас там в измерении Бездны?
— Да… думаю, мы видели Лилирио последний раз в этой Вселенной. Итак, сколько же времени прошло с того момента, как мы покинули Бездну и до сегодняшнего дня, брат…? сколько времени прошло для нас? Мы чувствуем время также, как и драконы… оно вроде бы существует, но потоки его частиц двигаются где-то в стороне от нашего существования.
— Целая вечность. Это удивительно. Амэ, я не помню говорил ли я тебе это… но… ты должен знать, я рад… что у меня есть брат.
Его личина начала восстанавливаться и вот он уже смеялся от удивления, моя внезапная откровенность его всегда смешила или удивляла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
