стрижка не понравилась Леське! В первую очередь потому, что теперь, навещая мать после школы, она не могла заплетать ей косички. А на Танин взгляд причёска «под мальчика» была маме к лицу. Она так и сказала ей, когда впервые увидела! Но мама стала совсем невосприимчива к комплиментам. Она отказывалась смотреться в зеркало, и только к приходу Олеськи приводила себя в должный вид.
Сестра пребывала в счастливом неведении! Она легко поверила в то, что клиника — это дом отдыха, а «тётеньки в белых халатах» — это его персонал. Только никак не могла разобраться, почему в санатории мать отдыхает одна, а не с ней.
Выбрав нужный режим, мама уставилась в книгу. «Порочный ангел», — успела Таня прочитать на обложке, прежде чем мама её опустила.
— Я думала, ты ушла? — она спрятала в складках постели своё пикантное чтиво.
— Уже ухожу! — Таня взяла с пола сумку.
— Тань? — окликнула мама.
Она обернулась. На материнском лице отпечаталось выражение странной тревоги.
— А у тебя всё хорошо на работе? — услышала Таня. Она кивнула, удивлённая тем, что маму это волнует.
— Но будет не очень, если я опоздаю, — добавила, посмотрев на часы.
— Подожди! — мать вздохнула, словно желая собраться с духом. Она обвела взглядом комнату, — Скажи мне, ведь это же всё не бесплатно?
Таня махнула рукой:
— Тебя не должны волновать эти мелочи!
Но мама в ответ только сильнее нахмурилась.
— Нет, это не мелочи! — сказала она убеждённо, и вдруг, точно прозрела, — Это они тебе дали деньги?
Теперь пришла очередь Тани вздыхать. Ведь под словом «они» в их семье подразумевались вполне конкретные люди. Говоря так, мама имела ввиду родителей мужа, Таниных бабушку с дедушкой. Те никогда особо не привечали невестку, а когда умер единственный сын, обвинили её в этой смерти. Не прямо, конечно! Но ведь фразу: «Это ты его довела», — тоже можно считать обвинением. С тех пор они не общались! Точнее, это мать запретила им видеться с внучкой. Она пресекала любые попытки, пока те не иссякли.
— Мы не общаемся, ты же знаешь, — напомнила Таня.
— Они звонили тебе! — взвилась мать.
— Так это когда было? — Таня махнула рукой.
Мама притихла, плечи её поникли. Как будто события давно минувших лет опять напомнили о себе.
— А откуда же деньги тогда? — продолжала она.
Таня, предвидя такой вопрос, озвучила ей легенду, которую сочинила на «всякий пожарный». О том, как щедрое руководство отеля выдало ей кредит в счёт будущих отпусков.
Мама смотрела на неё недоверчиво.
— И к чему было так шиковать? — она взбила подушку и устроилась поудобнее, — Лежала бы в обычной клинике, как все нормальные люди.
Телефон в сумке пропиликал. Таня достала его, ожидая увидеть гневный Инкин посыл. Наверняка, подруга уже на посту? Но вместо этого на экране высветилось оповещение.
«В 19–00, в ресторане «Астория», — написал «кредитор», встреча с которым предстояла ей этим вечером.
Глава 28
Насколько огромной была тарелка, настолько же маленькой была и порция. Пирамиду, в которой чередовались между собой кусочки рыбы и сыра, украшала ветка петрушки. И Таня, глядя на это великолепие, поняла, что решение подкрепиться перед походом сюда было правильным. Она подцепила вилкой сырный квадратик и отправила в рот.
Разговор за столом шёл серьёзный! Но Таня в него не вникала. Она думала, как бы незаметно вытащить из сумочки телефон, чтобы ответить на сообщение. Димка прислал ей интимное фото. Ну, как интимное? Он хвастался новой татуировкой на бицепсе. Просто в этот момент в отражении зеркала стало заметным ещё кое-что…
— Твоя спутница будет вино? — уточнил незнакомец.
Конкурент? Нет, скорее, один из партнёров Рогозина. А с ним вместе — какой-то очкарик.
Таня хотела кивнуть, но Рогозин предпочёл отказаться.
— Она не пьёт, — ответил он, и вернул разговор в серьёзное русло.
«Зачем он вообще меня взял», — думала Таня. Как громоотвод? Она подхватила вилкой кусочек рыбы. Тот оказался солоноватым на вкус. Эти переговоры длились всего полчаса, но Таня уже заскучала. Она принялась «бродить» глазами по залу. Разглядывать людей, представляя себе, о чём они говорят. Сбоку сидела парочка! Романтичный настрой обоих угадывался по жестам, и по букету, который украшал их застолье. Таня тут же домыслила, как будет развиваться их вечер. В её сценарии на столе, вслед за букетом, должна была появиться коробка с кольцом…
Она вспоминала, как Димка её уверял, что его «маленький друг» появился на фото случайно. И что на самом деле он «не такой уж и маленький»! Ей стало смешно, и она прикусила губу.
— Дорогуша, — сказал незнакомец, — Вы любите тирамиссу?
Таня встрепенулась, поняв, что он обращается к ней. Седой, но эффектный мужчина, на вид пенсионного возраста, был ещё ого-го. Его взгляд не настаивал, а предлагал.
— Наверное, — пожала плечами Таня.
Он удивился и с укоризной взглянул на Рогозина. Вслед за аперитивом им принесли горячее. Пюре из картофеля было божественно нежным, а красная рыба рассыпалась во рту. Таня старалась, как могла, деликатно отщипывая вилкой небольшие кусочки. Хотелось разом прикончить всю порцию!
Парочка неподалёку уже поглощала десерт. Их руки на столе соприкасались друг с другом. И Таня подумала: «Как выглядят ноги? Наверняка, конечности обоих ведут незаметную беседу под столом». Принесли десерт и она, ковырнув его ложкой, зажмурилась от удовольствия.
— Здесь готовят лучший тирамиссу на побережье, — сказал незнакомец с галстуком в цвет пиджака. Он ел не спеша, и на тарелке у него ещё лежали остатки ростбифа.
— Спасибо, очень вкусно, — ответила Таня.
— Сколько вам лет, дорогуша? — спросил он с улыбкой.
— Двадцать пять, — сказала она, привычно добавив себе для проформа шестёрку.
Мужчина кивнул одобрительно, его брови взметнулись ко лбу:
— Надо же! Какой замечательный возраст!
Рогозин хмыкнул. Сегодня он был одет по-другому. Но все костюмы повторяли друг друга, как реплики. Тот же свободный покрой, та же палитра в стиле «дождливая серость». На его фоне Таня смотрелась как цветочная клумба. На ней было платье «бохо» и кружевное бельё. То самое! Которое Рогозин заставил ей отстирать.
— Иди в номер, — сказал он ей, когда волшебное тирамиссу было съедено.
Таня с радостью простилась. И, оставив это скучное мероприятие, удалилась с электронным ключом в руках.
Номера отелей, как одноразовые бахилы, сменяли друг друга. Всегда красивые и чистые в начале, к концу их действа они превращались для Тани в «перепачканную резинку». Войдя, она равнодушно скользнула взглядом по сдержанным линиям интерьера. Сбросила туфли и с наслаждением прошлёпала в ванную комнату.
Глянцевый бортик раковины украшали миниатюрные пробники. Гель для душа, шампунь и туалетное
