Из палатки раздался его голос. Он звал меня.
Когда я вошел, я увидел, что он тоже волнуется, но не сильно — наверное, он очень устал и, к тому же, слишком ясно сознавал, чем мог окончиться для него этот опыт.
— Все уже почти готово, Эдвард.
Я выплюнул сигарету и взглянул на наш странный аппарат. После подключения к динамо-машине он ожил и сейчас тихонько гудел. В укрепленном над ним змеевике то вспыхивали, то гасли рубиново-красные огни, от чего палатка изнутри выглядела очень своеобразно. Лицо Майкла Кейна, освещенное тем же рубиново-красным светом, было прекрасно и возвышенно, как у существа неземного, почти бога.
— Пожелай мне счастья, — он попытался улыбнуться. Мы пожали друг другу руки.
Он занял место в аппарате, и я наглухо закрыл за ним дверцу. Я взглянул на часы: осталась всего одна минута. Я не осмеливался даже подумать о том, что я собирался сейчас сделать.
Секунды шли. Я прочитал информацию с датчика, проверил приборы, еще раз повторил про себя инструкцию. Протянув руку, я нажал на одну из кнопок и повернул выключатель. Такие простые действия, но они могли убить человека или забросить его на край света.
Вдруг откуда-то сверху раздался пронзительный звук, и огоньки забегали по проводам с лихорадочной быстротой.
Я знал, в чем было дело.
Кейн был в пути.
Но куда? И в какое время? Может быть, я этого никогда не узнаю.
Что ж, дело сделано. Я медленно вышел из палатки, зажег сигарету.
Я думал о Кейне, вспоминал его рассказы о приключениях на древней Красной планете, о его возлюбленной. Я не переставал спрашивать себя, был ли я прав, когда поверил ему. Был ли я прав?
Кроме этих сомнений и страха за Кейна, я испытывал чувство утраты, как будто из моей жизни ушло что-то важное. Я потерял друга.
И вдруг из палатки раздался голос.
Как странно, это же был голос Кейна. Однако звучал он как-то по-новому.
Итак, у нас ничего не получилось. Аппарат не работал — Кейн остался на Земле. Наверное, в вычисления вкралась ошибка. Со смешанным чувством облегчения и тревоги я ворвался в палатку. И снова неожиданность!
Стоявший у транслятора человек был почти обнажен.
Это был Кейн, но не тот, с кем я только что, буквально несколько минут назад, простился.
В изумлении я уставился на этот призрак.
На нем были только кожаные доспехи, расшитые необыкновенными, сверкающими драгоценными камнями, совершенно мне не известными. На широкие мускулистые плечи был наброшен легкий плащ нежно-голубого цвета. На левом боку у него висел меч с большим эфесом; он не был вложен в ножны, а свисал из широкой кожаной петли на поясе. На ногах были тяжелые сандалии, зашнурованные почти до колен. Волосы, как я заметил, были довольно длинными. На теле появились новые шрамы. Он мне улыбнулся как-то странно — как старому приятелю, которого давно не видел.
Я узнал его одежду по рассказам: это была одежда пакана — воина с Марса.
— Кейн! — ахнул я. — Что случилось? Ты же исчез отсюда всего несколько минут назад! — Я запнулся. Я не мог ничего больше сказать, лишь смотрел на него, не отрывая глаз.
Он подошел ко мне и сжал мое плечо.
— Подожди, — сказал он твердо. — Я объясню. Но может, вернемся в твой дом в Лондоне? Тебе, наверное, опять понадобится магнитофон.
На грузовике с прицепом, в котором была наша динамо-машина, мы вернулись в Белгравию. Как ни трудно было поверить, все это время рядом со мной сидел этот странный, почти обнаженный человек с длинным клинком и необычными украшениями на кожаных доспехах.
К счастью, никто не видел, как мы вошли в дом. Кейн двигался упругой походкой, играя крепкими мускулами, — супермен, полубог, герой из легенды.
Экономка моя живет в своем собственном доме и приходит только в определенные дни, чтобы сделать кое-какие дела по хозяйству, поэтому я сам приготовил Кейну ужин и сварил крепкий черный кофе, который его, кажется, очень обрадовал.
Я включил магнитофон, и он начал рассказывать. В этой книге я сохранил все как есть, за исключением своих вопросов и его отступлений, не касающихся сути дела. Я также опустил некоторую чисто техническую информацию. Итак, вот что он мне поведал.
Э. П. В.
Честер-Сквер Лондон, Ю-3 1
Апрель 1965
Глава 1
Бесплодная раввина
Устраиваясь в трансляторе, я испытывал смутный страх. Только в тот момент я впервые ясно понял, что я мог потерять.
Но было поздно. Ты, Эдвард, сделал то, что от тебя требовалось. У меня появились знакомые ощущения. Все было как во время первого опыта, только сейчас я не знал, куда попаду, ведь, если ты помнишь, в первый раз я был уверен, что перемещусь в лабораторию в другом конце здания, а вместо этого оказался на Марсе. Где я окажусь на этот раз? Хоть бы опять на Марсе!
Перед глазами стали появляться пятна неопределенных цветов. Я снова испытал состояние невесомости. Потом я вдруг почувствовал, что связан со всем миром, со всей Вселенной, и в то же время продолжал мчаться через мрак с невероятной скоростью. Моя душа не могла больше вмещать все ощущения, и я потерял сознание.
На этот раз я очнулся почти в полной темноте. Я лежал лицом вниз на холодных жестких камнях. Вероятно, падая, я немного ушибся. Я перевернулся на спину.
Я был на Марсе!
Я понял это, едва увидев две марсианские луны. Урну и Гарху — на языке Вашу, — или Фобос и Деймос, как мы их называем, — освещали своим тусклым светом мрачные скалы и скудную растительность. Унылый пейзаж! На западе что-то сверкнуло: возможно, это лунный свет отражался от поверхности какого-то тихого озера или моря.
На мне все еще была одежда, в которой я сел в кабину транслятора. В волны было обращено все, что там оказалось, и сейчас на Марсе я обнаружил на руке часы, а в кармане — немного денег.
Но что-то было не так.
Я осторожно сел. Я все еще был немного заторможен, но во мне крепло подозрение, что случилось что-то серьезное.
Во время первого эксперимента аппарат перенес меня к стенам Варнала в южной части Марса. Оттуда же, «спасая мою жизнь», меня забрали назад, на Землю, мои «братья»-ученые.
Но эта бесплодная земля была совершенно непохожа ни на что, когда-либо виденное мною на Марсе, на моем Марсе!
Конечно, это был Марс. Где еще могли бы вы увидеть такие две «луны»? Но Марс, на котором я побывал во время первого опыта, и Марс, на котором я оказался сейчас, казалось, существовали в разное время. В первый раз я посетил Марс, процветавший в то время, когда на Земле жили мамонты и человек еще только должен был там поселиться, чтобы стать повелителем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
