А во-вторых, я обрела любовь. Но это была неправильная любовь, потому что красивый молодой человек, в которого я влюбилась, приходился мне братом…
Глава 18
21.00, Палм-Спрингс, Калифорния
«Оставайся на связи, Шарлотта. У меня есть для тебя сюрприз, очень скоро ты о нем узнаешь. И я не хочу, чтобы ты это пропустила».
— Шарлотта! — позвал Джонатан. — Мы получили еще одно послание.
Положив кольцо с инициалами РБ обратно в стеклянную витрину, молодая женщина быстро вернулась в кабинет бабушки, где с экрана компьютера над ней словно насмехался новый текст.
— Что это за сюрприз, как ты думаешь? — спросил Джонатан.
Шарлотта почувствовала, как у нее сводит желудок. После сообщения Наоми о первой жертве, которой стала журналистка, когда-то буквально распявшая ее на страницах газет, нервы Шарлотты были на пределе. Все остальное было только вопросом времени. Очень скоро Валериус Найт узнает об этой связи, если уже не узнал. И тогда он начнет задавать ей вопросы о двух других жертвах.
— Ты уверена, что не знаешь их? — поинтересовался еще раньше Джонатан.
Но у Шарлотты не возникло и тени сомнения в том, что она никогда раньше не слышала об этих женщинах. Их имена не были ей даже смутно знакомы, да и жили они не в Калифорнии. Она молилась, чтобы смерть журналистки оказалась простым совпадением, потому что понимала, как это выглядит со стороны. Эта женщина практически подорвала репутацию Шарлотты, следовательно, у Шарлотты определенно был мотив для убийства.
Между тем на экране открылся новый файл с текстом: «Вот еще пустячок, чтобы держать тебя в тонусе!»
— А это еще что такое? — Шарлотта нагнулась к экрану, и глаза ее расширились, когда она стала просматривать список цифр, появившихся на мониторе. — Это же номер моего текущего счета! И номер моей кредитной карточки «Америкен экспресс»! Номер моей социальной страховки, номер моего личного страхового счета…
Джонатан уже что-то печатал, пытаясь определить путь, по которому пришло анонимное послание.
Шарлотта обхватила себя руками за плечи.
— Ты представляешь, что он может сделать с этой информацией? Он может очистить мой банковский счет, разрушить мой кредит, вовлечь меня в неприятности с налоговой службой!
Джонатан скопировал адрес посредника, дал новую команду и напечатал следующий текст: «Ваш абонент угрожает нам и оскорбляет нас. Не могли бы вы сообщить источник, приславший текст?» Он уже посылал такой текст другим посредникам, но ответа не получил.
Потом он проверил электронный монитор. Ничего. Передатчик, установленный им на персональный компьютер Найта, тоже молчал.
— Что ж, и это результат. — Джонатан взъерошил волосы, как делал это мальчишкой. — Мы поймаем его, Шарлотта, не беспокойся. Я подсоединил к своему портативному компьютеру одну хитрую штучку, которая зафиксирует любой телефонный звонок из этого здания. К сожалению, она не реагирует на входящие звонки. Но если наш аноним работает с сообщником извне, мы поймаем его, когда он станет звонить.
— Все это так раздражает! — заметила Шарлотта. — Ты выстраиваешь целый комплекс, ставишь многочисленные ловушки, а он по-прежнему ускользает от нас.
— Когда играешь в кошки-мышки, любовь моя, выигрывает тот, у кого больше терпения. Я научился этому, когда работал на Агентство национальной безопасности.
Шарлотта вдруг резко встала и схватила плащ.
— Я собираюсь поговорить с агентом Найтом. Я должна выяснить, знает ли он о моей связи с первой жертвой и есть ли у него данные анализов с последнего места преступления. Если потребуется, я вытащу из него эту информацию!
— Только не дай себя арестовать, — с улыбкой предупредил Джонатан.
Шарлотта с ужасом взглянула на него. Как он может шутить в такой момент?! И тут она поняла, что он имеет в виду совсем другой арест, который произошел так давно, что она уже забыла о нем. Тогда их арестовали обоих и препроводили в участок…
Шарлотта поймала выжидающий взгляд Джонатана и поняла: он собирается что-то сказать ей, но хочет, чтобы она начала первая. Только Шарлотта не знала, как это сделать…
— Будь осторожна, — наконец произнес Джонатан, отворачиваясь. Теперь она могла уйти, прервав это напряженное затянувшееся молчание.
— Я вернусь к тому времени, как наш приятель пришлет свой сюрприз, — негромко пообещала Шарлотта и вышла.
Услышав, как закрылась входная дверь, Джонатан встал из-за стола и подошел к монитору. Он нажал клавишу на консоли, и на экране показалась мощеная дорожка, ведущая к основному зданию. Сначала он не увидел ничего, кроме ровной пелены дождя, а потом в правом углу экрана показалась фигурка. Шарлотта торопливо шла под дождем. Со спины, с длинными распущенными волосами, ровно лежащими между лопаток, она снова показалась ему подростком…
— Могу поклясться, что бабушка меня не любит! — как-то объявила Шарлотта своим высоким, певучим голосом.
Джонатану иногда казалось, что его подружка неосознанно подражает бабушке. Впрочем, в шестнадцать лет Шарлотта упорно трудилась над тем, чтобы стать настоящей американкой, но китайское влияние бабушки оказалось очень сильным.
— Когда я была маленькой, она всегда старалась сделать так, чтобы мне снились кошмары! Она мне рассказывала историю о капризной маленькой девочке, которая так сильно топнула ногой, что земля треснула под ней, и девочка упала в трещину. Потом мне много лет по ночам снились кошмары.
— Она просто хотела, чтобы ты была хорошей девочкой, — отозвался Джонатан, делая вид, что его внимание целиком поглотила деталь портативного компьютера.
Он сидел по-турецки на полу, в окружении электронных деталей и потрепанных номеров журнала «Популярная электроника». Шарлотта расположилась на его кровати, подтянув колени к груди и обхватив их руками; на ней были обтягивающие джинсы и огромный свитер с надписью «Гринпис». Когда Джонатан впервые привел ее сюда, им было по тринадцать, и он не обращал ни малейшего внимания на то, что Шарлотта сидит на его кровати. А теперь, в шестнадцать, он только об этом и мог думать. Джонатан просто притворялся, что так занят своим новым проектом. Все его мысли сводились к тому, что Шарлотта сидит на его постели, а ему очень хочется поцеловать ее. Он гадал, наберется ли когда-нибудь храбрости, чтобы сделать это.
— Бабушка всегда говорила мне, что я не настоящая девочка. Сначала я была потрошенной уткой, повешенной в витрине магазина У Фонга на Стоктон-стрит. Но я оказалась настолько негодной, что меня никто не покупал. И тогда бабушка обменяла меня на дыню — и воспитала как человека. Она правда так сказала, Джонни! Она считает, что я ни на что не гожусь…
