Дон и Рейнбоу сохраняли спокойствие, но с интересом смотрели на мать, ожидая, что будет дальше.
Наконец Рокси подняла голову и открыла глаза. Лицо ее изменилось до неузнаваемости.
Пепита завизжала, словно мышь, которой прищемили хвост. Колорис громким шепотом выругалась. Герта молчала, но было видно, что ей явно не по себе. Ирвинг сидел с каменным лицом. Глаза Тилли по-прежнему были закрыты.
Рокси пару раз глубоко вздохнула, и по телу ее пробежала судорога.
– Я здесь! – произнесла она густым мужским басом.
– Добрый вечер, Красное Перо! – как ни в чем не бывало приветливо произнесла Дон. – Как поживаете?
Дэни поморщилась: дух-индеец – худший из всех вариантов. С ним, пожалуй, еще труднее будет найти общий язык, чем с восточным человеком Мустафой. Дэни вдруг захотелось оказаться где-нибудь за сто миль отсюда. Интересно, подумала она, что сказал бы директор школы, узнав, что Дэни была на спиритическом сеансе?
– Мой дух силен, – произнесла Рокси все тем же голосом, окинув взглядом присутствующих. – Собрание скептиков?
– Можно сказать, что да, – ответила на этот раз Рейнбоу. – Уважаемый Красное Перо, нам хотелось бы выйти на связь с недавно умершим Моррисом Фелдманом.
– Моррис сейчас ест бизоньи гамбургеры в большом небесном вигваме.
Дэни едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Однако остальным было не до смеха.
– Мы все-таки попросили бы вас потревожить его, – произнесла Дон. – Это очень важно.
– Я что, мальчик на побегушках у белого человека? – обиженно поинтересовался индеец.
– Вообще-то, – сказала Дон, – вы больше похожи на мою маму.
Рокси, точнее, Красное Перо рассмеялся густым басом.
– Хорошо, – сказал индеец, – я передам ему, что вы хотите говорить с ним. Впрочем, он и без того это знает. Но учтите – он выйдет на связь, лишь когда сам того захочет.
Голова Рокси снова запрокинулась, и Дэни каким-то непонятным, но безошибочным образом почувствовала, что индеец удалился.
– Что-то Красное Перо сегодня явно не в духе, – заметила Дон. – Обычно он разговорчив.
Голова Рокси снова дернулась, глаза открылись.
– Моррис не может выйти на связь, – раздался бас индейца.
– Почему? – спросила Дэни.
– В комнате плохая энергетика.
– Почему? – спросил Сайлас.
– Здесь находится кто-то, кто замыслил зло. Думаете, нам, духам, легко общаться с вашим миром?
– Честно говоря, не знаю, – призналась Дон.
– Это требует больших энергетических затрат, большого терпения и большой практики. У Морриса пока это еще плохо получается. Он может выходить на связь лишь при хорошей энергетике.
– А вы можете говорить за него?
– Есть еще одно препятствие.
– Какое?
– Нам запрещено вмешиваться в дела вашего мира.
– Та прорицательница, к которой ходит моя жена, – саркастически произнес Ирвинг, – только и делает, что вмешивается в мои дела.
– Ваша жена – дура! – без обиняков заявил индеец. – Ее прорицательница – шарлатанка. А Рокси настоящая прорицательница. Она создает канал, через который я могу общаться с вами, а вы со мной.
– А почему Моррис не может? – спросил адвокат.
– Моррис еще не готов. Да, он являлся несколько раз кому-то из присутствующих здесь, но это в принципе не сложно. Какое-то время после нашей смерти мы все являемся тому, кто был нам близок, просто нас не видят. Другое дело – говорить, это гораздо сложнее.
– Моррис говорил со мной два раза, – сказала Дэни. – Один раз разбудил ночью и велел посмотреть в окно, второй – попросил что-то найти.
– В самом деле? – удивился индеец. – А умеет ли, это Моррис?
Лампочка вдруг замигала и погасла. По рядам собравшихся пробежал ропот. Кто-то – должно быть, Эрни – выругался.
– У кого-нибудь есть зажигалка? – спросил Ирвинг.
– Подождите! – произнесла Дон. – Не надо света! Смотрите!
Над столом вдруг возник голубой светящийся шар. Его слабого свечения было достаточно, чтобы различить лица присутствующих, чьи взгляды, полные страха и любопытства, были устремлены на это странное явление.
Шар рос, хотя свечение его и не становилось сильнее, и начал медленно летать над столом. Потом остановился, и внутри у него что-то стало вращаться.
Дальше случилось нечто и впрямь любопытное: от шара медленно отделился какой-то отросток. Он рос, становился шире, принимая очертания человеческой руки.
– Рука! – произнес Лестер Кармайкл. – Смотри, мама, рука! Да открой же глаза, ты все пропустишь!
Тилли, однако, не только отказывалась открывать глаза, но даже прикрыла их руками.
Отросток принял уже вид настоящей человеческой руки с пальцами, которые то сжимались, то разжимались.
– Видите? – раздался голос Красного Пера, правда, на этот раз более тихий – очевидно, материализация потребовала от него больших энергетических затрат. – Способен ли Моррис на такое?
– Черт побери, Красное Перо, – взорвался вдруг Сайлас, – ты будешь фокусы показывать или скажешь наконец, чего хочет Моррис?
– Сайлас! – прикрикнули на него одновременно Дон и Рейнбоу.
Но было поздно. Шар с рукой начал прыгать по столу, словно баскетбольный мяч. Одни вскочили со своих мест, забились в углы, другие, напротив, застыли, будто приклеенные, но взгляды всех по-прежнему были устремлены на странное явление. Шар уже летал по всей комнате, выделывая немыслимые фигуры.
– Прекратите! – завизжал кто-то из женщин. – Дон, ради Бога, остановите его!
– Не могу! – откликнулась Дон, от страха забившаяся в угол дивана.
“Шоу” закончилось столь же неожиданно, как и началось. Шар с рукой вдруг исчез, и через минуту зажегся свет. В комнате царил беспорядок. Многие стулья были перевернуты.
Дэни посмотрела на Сайласа:
– Зачем ты это сказал? Ты все испортил! Тебя же предупреждали: поосторожнее с духами!
– Извини, – пробормотал он, – не сдержался. Рейнбоу поднялась с пола, поправляя упавшие на лицо волосы.
– Пожалуй, – произнесла она, – надо попробовать другую частоту.
Рокси, как ни странно, все еще не вышла из транса. Голова ее была опущена, глаза закрыты. Рейнбоу вынула из рук матери большой красный шар и вложила в них голубой, поменьше.
– Попробуй этот, мама, – сказала она.
– Ну и тип этот Красное Перо! – проворчал Сайлас, ставя на место один из стульев.
Дон пожала плечами:
– Они все ведут себя словно капризные дети – во всяком случае, те, с которыми нам удавалось выйти на связь.
– Может быть, – предположила Рейнбоу, – именно такие духи и выходят на связь.
– Да, тяжело, должно быть, вашей маме приходится с духами! – посочувствовал Сайлас.
– Я бы никогда не согласилась этим заниматься! – поддержала его Айна. – А после смерти не хотела бы, чтобы мой покой тревожили какие-нибудь вызыватели духов.
