— Вот и научи меня, — промурлыкал он, усаживая ее к себе на колени.
— Здесь?
Патрик провел губами по ее шее.
— А почему бы и нет? Где мы только не занимались с тобой любовью! На кухне, в ванной, на полу в гостиной, в кладовке дворецкого…
— Ты забыл веранду, — пробормотала Мэри, чувствуя, как в ней поднимается волна желания.
— Действительно! — воскликнул Патрик, оторвав губы от ее груди и давясь от смеха.
Это случилось ровно за неделю до их свадьбы, когда неожиданно в Монжуа явилась Минна Стар. Минна так и не смогла простить Мэри того, что та увела у нее Патрика из-под самого носа. Но любые надежды на то, что при виде ее он решит, что сделал неправильный выбор, моментально испарились, когда Минна увидела, как Патрик на веранде дома отпрянул от Мэри и ледяным голосом произнес:
— Когда в следующий раз надумаете явиться с визитом, Минна, предварительно позвоните, хорошо?
С тех пор она их больше ни разу не потревожила, явно обратив свою энергию на кого-то другого. Последний раз они встретили ее под руку с самым преуспевающим торговцем недвижимостью в городе.
Зато Дэвид не оставлял их своим вниманием. Только неделю назад они получили от него открытку с рождественскими поздравлениями, в которой он мельком упоминал, что в его жизни появилась новая любовь.
— Патрик, — вздохнула Мэри, сознавая, что теперь должна вести себя как респектабельная замужняя женщина. — Нам с тобой надо…
— Да, — хрипло отозвался Патрик. — Нам правда надо, любовь моя! Прямо сейчас, прямо здесь…
Мэри собиралась рассказать ему обо всем завтра вечером, накануне Рождества, после ужина, когда она удобно устроится у него на коленях на диване в гостиной, а в камине будет весело плясать огонь и воздух будет напоен ароматом кедра и ели. Но, кажется, откладывать было нельзя.
— Патрик, — прошептала она, чувствуя, что краснеет. — У нас будет ребенок!
Сказать, что он был потрясен, значило бы выразиться слишком мягко.
— У нас будет… кто? — переспросил он, уставившись на нее широко открытыми глазами.
— Ребенок, — повторила Мэри и, когда ее слова, похоже, опять не дошли до него, поспешно добавила: — Это, должно быть, случилось в один из вечеров, когда мы…
— Я знаю, отчего бывают дети! — прорычал он. — Но ты же говорила, что не можешь… что, когда ты была замужем за этим, как там его звали, у вас…
Мэри пожала плечами.
— Выходит, я ошибалась. Или, может быть, просто ждала, когда для моего ребенка появится нужный отец…
По-прежнему прижимая ее к краю стола, Патрик помотал головой, словно отгоняя от себя наваждение.
— Ребенок… — пробормотал он обескураженно. — Ты уверена?
— Я была у врача сегодня утром, в Лос-Анджелесе.
Его взгляд преисполнился тревоги.
— Зачем?! Что-нибудь идет не так?
— Да нет же! — Мэри улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать его — Я абсолютно здорова, и малыш именно такой, каким и должен быть на одиннадцатой неделе.
— Одиннадцатая неделя! — взорвался Патрик. — Да ты с ума сошла, Мэри Клэр! Держишь от меня в секрете такие вещи, ходишь неизвестно к кому за медицинским освидетельствованием, хотя ты замужем за мной… Я что, недостаточно хороший врач для тебя? По-твоему, наблюдение за развитием беременности выше моих профессиональных возможностей?
— Ох, Патрик! — рассмеялась она, глядя на взволнованное, такое дорогое лицо. — Я прекрасно знаю все твои возможности. Во-первых, ты мой лучший друг, во-вторых — самый замечательный в мире любовник, в-третьих — чудесный муж. И в довершение всего станешь отцом моего ребенка! Что еще может пожелать женщина! Перестань упрекать меня в скрытности и просто скажи, что счастлив услышать эту новость.
— И ты еще сомневаешься! — воскликнул он, подхватывая жену на руки и зарываясь лицом в золотистые шелковистые пряди.
В следующее мгновение вся прошлая жизнь словно пролетела перед глазами Патрика, и неожиданно все его устремления и надежды, успехи и огорчения представились ничтожными по сравнению с тем, что ожидало его в будущем. Разве мог он предполагать от чего отказывается, когда вместе с Лорейн вполне искренне собирался посвятить себя науке, отметая как нечто не достойное внимания всепоглощающее чувство любви. Какое же это счастье, что Мэри сумела простить его. И не только простить. Она боролась за их общее будущее бесстрашно, самоотверженно, с отчаянной уверенностью в своей правоте. И он докажет ей, что достоин ее любви.
Примечания
1
Бабушка (фр.).
2
Моя дорогая (фр.).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
