- Может, я дура сентиментальная, - вздохнула она, - но я сейчас зареву. Ты луну эту видишь? А море? Мы там себе чего-то возимся, проблемы решаем, личную жизнь устраиваем… Как это все мелко и ничтожно выглядит перед этим морем и этой луной. Ну, родились мы, ну, умрем, а луна будет сиять еще тысячи лет…
Наташа положила голову ему на плечо, на щеках у нее действительно блестели капельки слез. Он осторожно стер их. Хотел было пошутить, разрядить атмосферу, но, сообразив, что ей нужно выговориться, промолчал.
- Знаешь, когда мне было лет десять, мы на лето ездили в деревню. К какой-то троюродной бабушке. - Наташа отстранилась и посмотрела ему в глаза. - И я все лето напролет носилась с ордой пацанов по окрестным лесам. Заводилой у них был вечно растрепанный худющий Михей, мой кумир, моя первая детская любовь. Однажды он поймал в силки зайца, а потом маленьким складным ножом разделал его. Мы жарили эту разбойничью добычу на вертеле и, воображая себя дикими варварами, то ли скифами, то ли печенегами, в упоении рвали зубами полусырое несоленое мясо. А шкурка несчастного животного, насаженная на палку, стала нашим штандартом. Тогда мне это казалось геройством… И вот мне самой пришлось убить. Причем не какого-то там кролика. Живого человека. Ты, наверное, меня не понимаешь. Думаешь, это бабские сопли. Ты-то убьешь, если понадобится. Не задумываясь.
- Ну, успокойся. Я тоже не живодер. Я все понимаю. - Роберт знал, что рано или поздно это произойдет. Реакция и так запоздала, Чаплин ведь уже три дня как преставился. Ему хотелось как-то ободрить Наташу, но убедительные слова не находились, и он только обнял ее покрепче.
Ночью он проснулся от шума воды. Наташа сидела в ванной и отчаянно мылила руки. Зубы ее мелко дрожали. Роберт присел на край ванной.
- Что случилось?
- Мне снится огромный глаз. Только глаз, лица я не вижу. Я медленно всовываю в него нож и проворачиваю вначале в одну сторону, потом в другую. Кровь брызжет мне на руки, а глаз подмигивает, подмигивает…
Роберт аккуратно отобрал у нее мыло и помог выбраться из воды. Отнес на кровать и бережно укрыл одеялом. Но Наташу продолжал бить озноб. Она свернулась в комочек и схватила его за руку:
- И тогда я снова бью его ножом, но он жив, он смеется надо мной. А потом я вижу лицо Чаплина. Он вынимает второй глаз и протягивает его мне. Его и так жуткая улыбка растягивается просто до ушей. Я хочу убежать, но не могу. Я пытаюсь вспомнить, как назывались те, кто похищал детей и делал из них уродцев. Я знаю, что, если вспомню это, кошмар уйдет. Но не могу вспомнить.
- Компрочукосы.
- Что?
- Они назывались компрочукосы.
- Правда…
Через минуту она уже мирно спала и улыбалась во сне, как ребенок.
Денис Грязнов. 7 апреля
По дороге к Паршину Денис заехал к Гордееву. Гордеев обрадовал его следующей новостью от Волгина: оказывается, дочь Волгина и Роберта в придачу похитил Штангист. Видимо, для того, чтобы заставить его, Волгина, выдать местонахождение Ненашева. А он понятия не имеет, где тот прячется. Но, слава Богу, Роберт с Наташей сумели от Штангиста сбежать еще до того, как он предъявил требования. Правда, праздновать окончательную победу еще рано, Роберт и Наташа вынуждены скрываться, и даже ему, Волгину, Наташа не решилась сказать где.
Паршина Денис узнал: видел по телевизору его интервью после матча в Токио (интервью, правда, тогда так и не показали, но лицо Денис запомнил, да и раньше наверняка Паршин в кадре мелькал). В жизни он выглядел хуже, чем на экране, впечатление производил человека больного и задерганного; постоянно придерживал рукой нижнее левое веко, потому что глаз начинал часто помаргивать, стоило ему хоть чуть-чуть занервничать.
- Вы тоже из милиции? - недовольно спросил Паршин, не дожидаясь, пока Денис представится. - По поводу убийства Лесникова?
- Нет, частный детектив, расследую исчезновение Дмитрия Ненашева.
- А-а-а! - Он кивнул Денису на кресло.
- Но расспросить хочу в первую очередь про Лесникова.
Паршин устало передернул плечами.
- Я уже милиции все объяснил. Мы должны были обсудить условия трансфера, а тут этот товарищеский матч в Токио. Пришлось ехать, а ему, соответственно, ждать. Возвращаюсь, а он уже все. Загулял, наверное, вот его кто-то и порешил. В общем, дело темное и меня не касается.
- Но касается Ракова. То есть в известной мере и вас.
Паршин, чтобы Денис не видел, как дергается его больной глаз, встал из-за стола, подошел к окну и сделал вид, что с интересом рассматривает пейзаж.
- Знаешь что, парень?! Не доставай меня больше с этим твоим Лесниковым! Он мне не сват, не брат. Лично не симпатичен. Если сильно крутой - иди к Ракову, рискуй здоровьем. А про Диму я тебе скажу. Он, конечно, тоже еще тот гусь, но я его знаю почти тридцать лет. Почему он пропал - понятия не имею, предупреждаю сразу. Знаю про один слух. Якобы он договорился со Штангистом про расширение дела: маечки свои, значки и всякая дребедень. Потому что Гагуа слишком много забирал себе, а ему оставлял слишком мало. А скоро Гагуа вовсе от "Спартака" отлучат, вот Дима вроде бы и решил заранее подсуетиться, чтобы не опоздать на поезд. А Гагуа за это на него, значит, обиделся со всеми вытекающими последствиями. Так вот. Все это - сплошная туфта! Люди языками мелют, сами не знают о чем. Понял?
- Понял. Но Лесников утверждал, что Ненашева убили.
- По пьяной лавочке, наверное. Лесников, когда выпивал, становился большим философом. Он мне как-то про убийство Кеннеди рассказывал. Короче, ищи Диму. Если сильно умный, еще и везучий - найдешь. Или он сам объявится. Не в Москве, так на другом конце света. Все, больше я ничего не знаю.
Денис вышел от Паршина, понимая еще меньше, чем до встречи с ним. Он надеялся что-то узнать или на чем-то его подловить, но самое неприятное в том, что Паршин, судя по всему, говорит правду. А правда в том, что наиболее перспективный путь розысков Ненашева через расследование убийства Лесникова, похоже, привел в никуда.
Роберт Ненашев. 8 апреля
Казино, как нетрудно догадаться, называлось "Гранд-палас". Роберт туда не стремился, но свое нежелание не афишировал - не хотел обидеть Наташу, ради этого пришлось примириться с ее сомнительной теорией о трех страстях настоящего мужчины. В последнее время жизнь его была столь насыщена событиями и переживаниями, что он абсолютно не нуждался в дополнительных возбуждающих средствах. Да и никогда ранее жужжание рулетки не вызывало в нем никаких эмоций.
Чего нельзя было сказать о Наташе. Роберт наблюдал за ней со стороны - она была просто одержима. Какой разительный контраст являла она собой с соседями по столу, явно пришедшими с помощью рулетки разогнать скуку. Ее непосредственность и совершенно искренняя увлеченность вызывали улыбки на их непроницаемых лицах.
Осторожно положив несколько фишек на черное поле, она вскрикнула от радости - ее ставка удвоилась. Она снова поставила - на этот раз на нечет - и снова выиграла.
Но, как известно, если проигрыш отрезвляет, то выигрыш всегда опьяняет. У Наташи по всем признакам имела место тяжелая форма рулеточного опьянения. Призывы Роберта к благоразумию конечно же не были услышаны. Обругав себя за глупость: "Додумался взывать к благоразумию женщины!", он оставил ее в покое, усевшись за американский покер.
Играл он неплохо и один раз красиво "дожал" партнера, забрав крупный банк, не имея на руках ничего - победа, достойная настоящего игрока. Но Наташа, разумеется, не пришла разделить его триумф.
Он с переменным успехом сражался в течение получаса, проиграл долларов тридцать и перекочевал в бар. В баре Роберт, единственный из присутствующих, воздавал должное пиву, воплощая по мере возможностей вчерашний сон. Ни Игорь, ни отягощенный коммунально-хозяйственными заботами градоначальник на этот раз не составляли ему компании.
Оставшись наедине с пивом, Роберт тут же вспомнил про Ракова. Этот членистоногий пытался их с Наташей убрать. Либо потому, что они разоблачили своего "спасителя", либо за то, что услышали о подготовке некоей акции. В любом случае они представляют опасность для Ракова как носители определенной информации.
Чтобы отвести от себя угрозу, им следует своей информацией поделиться. С кем? С Волгиным? На него насядут спецслужбы - и вытолкают прямо на ринг, где серьезные личности сражаются за серьезные интересы. И он автоматически попадает в эпицентр этой борьбы.
Нужно постараться систематизировать все…
Роберт рассеянно блуждал взглядом по залу, пока его вдруг не приковало к себе зрелище, достойное внимания: богатая формами блондинка внушительного роста, пышным фасадом решительно разрезавшая толпу завсегдатаев казино, мужская половина которой в подавляющем большинстве своем оглядывалась на нее с нескрываемым восхищением. Она выделялась из множества весьма бьютифульных молодых женщин, в избытке разбросанных по огромному залу, своей просто невыносимой сексапильностью.
