Когда мы вошли, он посмотрел на меня как на интересную книгу, попавшуюся на глаза, но не более. Это лишь говорило о том, что я просто ещё один паренёк, который отправится на дно залива в бочке, как и многие другие, если что-то пойдёт не так.
Ещё трое были, судя по всему, лейтенантами, как и Бурый.
Одна женщина, ровесница наркобарона. С крашеными волосами, чтоб скрыть начинающуюся седину, в довольно элегантном костюме, от неё прямо чувствовалась аура бизнес-леди.
Мужчина, подкачанный, в модном костюме лет тридцати. Его внешности больше подходили клубы, дорогие спорткары и модели с хищной внешностью.
И ещё один мужчина, ровесник босса и женщины, пухленький мужичок с вполне добродушными чертами на лице. Такой толстячок, что раздаёт детям мороженое на улицах и даже мухи не обидит.
Но методом исключения именно он и был отцом червя, которого не стало. К тому же, глядя на его красные глаза, вздувшиеся вены и бордовое лицо, можно было сказать, что я полностью прав в своих предположениях. Было удивительно, как он держал себя в руках и не набросился на меня прямо со входа.
Судя по остальным, по их позам, немного уставшим лицам и взгляду, они уже успели обсудить случившееся. Причём потрепали им нервы знатно. И теперь все они ждали главного свидетеля, который смог бы прояснить произошедшее.
— Так, вот и тот, о ком я говорил, — объявил Бурый. — Парень, который работает на меня. Томми-Шрам.
— Он? — удивился и даже потянулся вперёд подкачанный мужчина. — Этот… мальчишка? Ты, блять, шутишь?
— Я, по-твоему, в клоуны записался? — оскалился Бурый, спросив весёлым тоном. Но в его голосе я чувствовал предупреждение.
— Ты нам в уши заливал, что там у тебя чуть ли не убийца галактик!
— Так мне чё теперь, попросить его тебя завалить?
— Ты что там сказал?!
— Тогда не доёбывайся, мы сюда не веселить тебя пришли, — Бурый посмотрел на главного. — Соломон?
— Присаживаетесь, — устало вздохнул он. — Чего тянуть?
У них довольно дружная атмосфера, это сразу видно. Один запнётся, другие тут же глотку перегрызут.
Мы сели с краю. Я до сих пор находился под взглядами всех остальных, кроме Бурого, который сидел ровно, обводя остальных взглядом. Чувствовал ли я себя неуютно? Естественно. Тут все буквально по щелчку пальцев могут отправить меня если не на тот свет, то в своё видение ада, которое продлится для меня очень долго.
— Итак, не надо объяснять, почему ты здесь, верно? — вздохнул Соломон.
— Нет.
— Отлично. Тогда первый вопрос насчёт сына достопочтенного Джонатана Фирсби. Что с ним?
— Он мёртв, — без каких-либо сомнений ответил я.
— АХ ТЫ СУКА ЕБАНАЯ!!!
Милый толстячок оказался отнюдь не милым мужичком, а скорее педофилом, который обманчивым видом заманивает жертв в свой подвал. Он бросился ко мне, пытаясь обогнуть стол, но был остановлен куда более сильными людьми наркокартеля. Которые не без труда усадили его на место.
Я услышал очень много нелестного в свой адрес и адрес своей родни, узнав много нового об их образе жизни. Он плевался слюной, крича, как полоумный, дёргался, будто у него приступ эпилепсии, и вёл себя как несдержанный мудак. Все остальные смотрели на него устало. Видимо, все уже устали от этого и, возможно, считали, что его сын отправился в правильное место. Но правила требовали всё же разобраться в произошедшем.
Когда тот немного успокоился и смог держать себя в руках без помощи остальных, слово взял Соломон.
— Не будем ходить вокруг да около, Томми-Шрам. Выкладывай, что стряслось, где тело и кто это затеял.
Глава 70
Где тело? Меня тоже интересовал этот вопрос. Однако объяснить, что оно скорее всего уже в другом мире, я вряд ли им смогу. Поэтому лучше отложить этот вопрос на потом, может все про него и забудут.
— Червь…
— МОЕГО МАЛЬЧИКА ЗВАЛИ ШОН, СУКА!!! — заревел тот, как медведь.
— Шон, — поправил я себя, — напал на меня со своими парнями и попытался убить. Я оказался более проворным и убил их.
— ДА ЛУЧШЕ БЫ ОН ТЕБЯ УБИЛ, УЁБОК!!! — ревел тот, словно ему было физически больно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Замолчи, Чека, — спокойно попросил Соломон. — Ты уже всем надоел со своими криками. Весь вечер выводишь нас из себя.
— Но он… — начал было тот, но Соломон его перебил.
— Закрой рот, Чека. Мы слушаем сейчас конкретно Томми, а не тебя, — после чего кивнул мне. — Продолжай.
— Ну… вот и всё, я убил их, — пожал я плечами.
— Нет-нет. Меня интересует, с чего вы вдруг сцепились с ним.
И я рассказал.
Рассказал, как на меня наехали в классе, побили, и как я с ними разобрался, просто избив пятерых. Как пришёл червь и как угрожал со мной разобраться и грозился своим отцом. В этот момент все, кроме Соломона, покосились на отца червя, причём в их взгляде было скорее презрение, чем обычное неодобрение.
— И почему ты не спросил, кто его отец? — поинтересовался Соломон.
— Мне часто говорят нечто подобное другие. Почти каждый угрожает своим отцом, матерью, дедом, бабушкой, младшим братом, соседом или дядей Потапом, вахтёром их подъезда, — последнее вызвало у многих улыбку, кроме Чеки, лицо которого стало ещё более тёмным. — К тому же, Шон напал на меня, схватил за волосы, после чего на меня набросился его подручный. Меня унизили перед всем классом. Мы подрались. Времени выяснять это просто не было. Я хотел решить это миром, предложил встретиться после школы.
— Да, ты сказал, чтоб он приводил всех своих дружков, мы уже узнали, — кивнул Соломон, показывая свою осведомлённость. Может тонкий намёк, чтоб я ничего не утаивал и не пытался переврать.
— Естественно. Я знал, что он не придёт один, решил поддеть его таким образом. К тому же, я не хотел его убивать. Хотел покалечить его друзей, чтоб он отстал, — кивнул я невозмутимо. — И так бы оно и было, если бы он не начал в меня стрелять. Я его и убил.
— Вот так просто? — спросил Соломон.
— Да, так просто. Убил всех. Я не хотел, чтоб это вскрылось, почему убрал всех свидетелей.
— Семнадцать человек? — уточнил он вновь. Подкачанный присвистнул.
— Да.
— Один, — уточнил Соломон.
— Всё верно, — кивнул я.
— И куда же ты их загнал, где убил?
— Старая школа. В районе… заброшенном таком, там недалеко, в нескольких кварталах, проходят железнодорожные пути. Они стреляли в меня, пока я убегал, потому решил заманить туда, где у меня будет преимущество.
— В узких помещениях преимущество против семнадцати?
— Да. Ведь я там бывал и знал школу, а они нет. Я прекрасно ориентировался там и знал, куда и как надо бежать, чтоб быстро и бесшумно оказаться в другой части здания. Я пропустил их мимо себя на третий этаж, после чего начал стрелять в спину. Убил нескольких, обошёл по запасной и так друг за другом их перебил.
Знаю, не очень правдоподобно, но уличить во лжи они меня не смогут. Они наверняка уже узнали, что за мной гнались и в меня стреляли, как и знают, что я сказал тогда в классе. Возможно даже, что знают, куда я убежал, ведь у них есть свои соколы в городе, но вот дальше для них мрак. И это куда правдоподобнее, чем рассказ о том, как их похитил и унёс злой призрак.
— Хорошо, тогда где тела?
— Их нет. Я избавился от них, — пожал я плечами.
— От всех семнадцати? Каким образом? — поинтересовался Соломон. — Мне даже интересно. Скажем так, расширить свой кругозор.
— В той школе есть технический класс. Там учат кулинарии. И там есть мясорубка, большая, техническая. Вернее, была до определённого момента. Я расчленил трупы, после чего перемолол их и смыл останки в канализацию. Чтоб не осталось следов, мясорубку вместе с одеждой и большим целлофановым полотном, которым обклеивают что-то, чтоб защитить от грязи, выбросил в мусорку. Поэтому тел нет.
В зале повисла гробовая тишина. Никто не вымолвил ни слова. Все взгляды дружно сошлись на мне, и у каждого было своё выражение лица. Кто-то смотрел на меня с интересом, кто-то задумчиво, кто-то немного шокированно, а кому-то вообще было плохо, но можно догадаться, кто это был.
