«Как странно?» — думала Тереза. — «Прощаешься с человеком, забираешь свои вещи, отдаешь его подарки, а потом он приходит и спрашивает «как дела?». Как-будто ничего не произошло».
Нет, из газет она давно поняла, что случилась какая-то ошибка. Землетрясение в Сан-Франциско было, но незначительное. И город, и редакция «Метрополитена» остались целы. Не было причин для появления той злополучной телеграммы. Но почему тогда редакция молчала до сих пор? Почему сейчас Маккелан-младший просит ускориться? И никаких объяснений!
Отправляя Терезу в путешествие, ее главред ни словом не обмолвился, что надо будет спешить, с кем-то соревноваться. Вообще, сейчас она начинала думать, что тогда, в момент ее отъезда, Грег Маккелан сильно сомневался в успехе задуманного.
«И надо сказать, совершенно оправданно,» — подумала Тереза.
Предложи ей кто-нибудь сейчас повторить это путешествие, она бы наотрез отказалась.
«Ни — за — что,» — медленно, по слогам продолжила Тереза свой внутренний монолог. — «Но тогда бы я не встретила Энтони».
Что более значимо? Тяготы ее путешествия или встреча с любимым человеком? Что перевешивает? Да и продолжатся ли их отношения? Яркая вспышка чувств между ними быстро погасла, а новой не предвидится. Вот и сейчас Энтони пожелал ей спокойной ночи и ушел в свое купе, хотя до ночи еще далеко.
«Нет, ты от меня так просто не отделаешься!» — решила пошутить Тереза, вышло не очень.
Но все же она взяла телеграмму от «Метрополитена» и решительно вышла в коридор вагона.
— Энтони! — она постучала в дверь его купе. — Вы не могли бы мне помочь?
За дверью что-то звякнуло, и она открылась.
— Проходите, Тереза, — предложил Деклер. Он был без пиджака, и в купе явно пахло спиртным.
— Лучше вы ко мне, — засомневалась в своих действиях Тереза.
Она вернулась обратно, дождалась Энтони и рассказала ему про полученную телеграмму.
— Я ничего не понимаю, — сказала она. — Может быть, вы объясните?
— Ставки, — ответил ее спутник. — Букмекеры принимают ставки на вас и вашу конкурентку. Кто быстрее обогнет земной шар. Очевидно, ваш главред поставил на вас и хочет на этом заработать.
— Да? — такого ответа она не ожидала. Все оказалось прозаичнее, чем Тереза думала.
— Я почему-то решила, что этой телеграммой мистер Маккелан хочет сказать, что я по-прежнему работаю в «Метрополитене», что я по-прежнему нужна им, — проговорила она.
— Одно другому не мешает, — возразил Деклер. Его мрачность, которой он пугал журналистов на пресс-конференции, прошла, но ее место заняла то ли печаль, то ли сонливость. — Вы теперь очень ценный сотрудник, Тереза. Одна такая — на весь свет.
— Ну, не одна, — не удержалась и немного пококетничала Тереза.
— Это ничего не меняет. За вас теперь будут биться ведущие мировые газеты и журналы.
«Откуда он знает?» — подумала Тереза. В Париже вместе с телеграммой из «Метрополитена», она получила сообщение от главного редактора «Дейли телеграф». Он предлагал ей встретиться с ним в Лондоне.
— Но что мне делать?
— То, что вы хотите, — Деклер перестал смотреть окно и взглянул на Терезу. — Сейчас вы свободны и можете делать то, что вашей душе угодно. Можно попытаться ехать быстрее, а можно пройтись по лондонским музеям и еще посетить оперу.
«А что я хочу?» — подумала Тереза. Ей, в любом случае, предстояло вернуться в Сан-Франциско, чтобы закончить путешествие. «Любое дело надо доводить до конца,» — говорил ей отец. Кроме того, в Сан-Франциско был ее дом, ее комната с семейными фотографиями на стенах, мягкая кровать и письменный стол с электрической лампой. «Я сейчас вернусь с кофе!» — словно наяву Тереза услышала голос Сьюзан, своей служанки, и ее захлестнуло волна желания поскорее вернуться домой. Ради этого, а вовсе не из-за телеграммы начальства, стоило бы ускориться.
— А это возможно? Ехать быстрее? — спросила Тереза. Удивительно, но внутри нее проснулась желание опередить ту нагловатую персону, что она встретила на Цейлоне.
— Наверное, можно, — сказал Деклер. — Просто будем делать все немного быстрее. Можно исключить пресс-конференции.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как-то неудобно, — сказала Тереза. Ей не хотелось обижать своих коллег.
— Тогда давайте не будем заезжать в Лондон, а попробуем прямо из Кале найти пароход в Америку.
— Так тоже не получиться, — смутившись, ответила Тереза. — У меня встреча в Лондоне.
Она ожидала расспросов, но Энтони не стал выяснять подробностей.
— Тогда не знаю, — сказал он. — Скорость перехода через океан от нас не зависит. А как идут поезда из Нью-Йорка в Сан-Франциско?
— ???
— Остановок много?
— Наверное.
— А можно ехать без остановок? — Тереза увидела, что лицо ее спутника немного ожило. Видно, эта игра «кто быстрее» его тоже заинтересовала.
— Энтони, но ведь там будут другие пассажиры!
— Понятно, — вздохнул Деклер, но тут же задал новый вопрос. — А товарники?
— Что товарники?
— Товарные поезда делают меньше остановок?
— Наверное.
— Тогда поедем на товарнике!
— Энтони!
— Я шучу, — улыбнулся Деклер.
Терезе было приятно видеть, как с его лица исчезает мрачность и равнодушие.
— Я шучу, — повторил ее спутник. — Просто к товарному поезду надо прицепить пассажирский вагон.
— Но как это сделать?
— Вот пусть ваш главный редактор надо этим и думает! Ведь это он просит вас ускориться. Так и напишите ему.
Уходя, Энтони протянул ей свою руку. Когда она вложила в нее свою ладонь, он слегка ее сжал и сказал:
— Спасибо вам, Тереза.
— За что?
— За то, что растормошили меня, — Энтони улыбнулся, а его рука по-прежнему сжимала ее ладонь.
— Всегда к вашим услугам, — Тереза улыбнулась в ответ.
«Ну хоть что-то,» — подумала она, когда Деклер ушел.
Сцена 65
Как не были медлительны средства передвижения, с помощью которых совершалось наше с Терезой путешествие: маломощные пароходы, парусники, поезда, фыркающие паром — все это не могло полностью сгладить те изменения, ту картинку, которые менялись «за окном».
Еще вчера там были яркое солнце, буйная тропическая растительность, жизнерадостные люди, неотягченные лишней одеждой, а сегодня — смог и туман, одинокие деревца в строго отведенных местах, выложенного брусчаткой пространства, и хмурые люди, закутанные в темные одежды и куда-то спешащие. Словно другая планета, не меньше! А мы с Терезой — путешественники во времени. Таким мне показался Лондон. И это мне, человеку из двадцать первого века! Что же тогда чувствовала Тереза? Мрачность и суета большого европейского города должны были поразить ее еще больше. И ведь поразили.
В Лондоне журналистка собиралась на какую-то встречу, о которой обмолвилась, но подробностей мне не рассказала, а я и не претендовал на это. Но вокзал «Виктория», на который мы прибыли из Дувра, как видно, мою спутницу удивил и напугал. Многочисленные ряды перронов, подходящие и отходящие в клубах пара поезда, поднимающиеся ввысь чугунные столбы, поддерживающие переплетения крыши над головами, и множество людей, движущихся в разные стороны, казалось, без определенной цели.
— Энтони, — сказала растерявшаяся Тереза. — Вы не могли бы сопроводить меня на встречу?
— Конечно, — не стал ломаться я. — Где и когда?
Тереза протянула мне телеграмму. Она выглядела немного смущенной. Ее приглашал на встречу главный редактор газеты «Дейли телеграф», Чарльз Бреннан. Встреча была назначена на сегодня, в полдень, здесь на вокзале. Время отдохнуть у нас было.
— Тогда в гостиницу? — предложил я. — Или мы ускоряемся?
Этот вопрос мы обсуждали с Терезой и в поезде, когда перемещались из Парижа в Кале, и на пароходе, который перевозил нас через Ла-Манш. Можно было задержать в Лондоне на сутки, а утром отправиться на поезде в Саутгемптон, откуда корабли начинали штурмовать Атлантику. А можно было все это сделать прямо сейчас, отправившись в путь с вокзала «Виктория». Обо всем этом меня просветил проводник поезда.
