– Посмотри на меня, – свирепо произнес он, поднимая мой подбородок, и я все же подняла взгляд. В моих глазах стояли слезы, и это немного отрезвило его. – Ты можешь хотя бы дать мне шанс?
– Шанс на что? – спросила я дрожащим голосом. – Что ты хочешь, шисюн? Чтобы я стала твоей любовницей?
– У мужчины может быть несколько жен, хоть две, хоть пять, хоть четырнадцать, – странно дернув головой, произнес он, и я истерически засмеялась. Надо же, мне делают предложение, да в такой изысканной форме!
– Нет, Шоу Юэ, я не буду твоей женой, ни пятой, ни четырнадцатой, – резко оборвав смех, произнесла я, и тут он меня поцеловал.
Не нежно, заставляя сердце трепетать, а грубо, притиснув к дереву за спиной. В его движениях поначалу чувствовалась злость, желание подчинить себе, а потом, опомнившись, он попытался вести себя осторожнее – однако я не отреагировала ни на первое, ни на второе. Поначалу я попыталась отпихнуть его, но, поняв, что он этого совершенно не замечает, просто замерла с открытыми глазами и ждала, пока он меня отпустит. Надо же, мой первый поцелуй, а я ощущаю лишь безнадежность и опустошенность. Отстранившись, он взглянул в мое лицо с болезненной надеждой – смягчилась я или нет? – и я, все так же не меняя выражения лица, подняла руку и влепила ему пощечину.
– В следующий раз я запру тебя в барьере, и будешь сидеть тут, пока тебя кто-нибудь не выпустит, – срывающимся голосом произнесла я и, развернувшись, зашагала в сторону своего дома. Надо было прямо сейчас его запереть, что-то я поздно вспомнила про барьер… Добежав до гостевого домика, я заперлась в комнате и, упав на кровать, залилась слезами. В ушах до сих пор стояли слова Шоу Юэ: «Такие отношения в школе запрещены. Это же так пошло». Меня трясло от того, что он догадался и так безжалостно прошелся по моей невинной привязанности: словно я вырастила хрупкий и прекрасный цветок на секретной полянке, а он нашел его и затоптал своим сапожищами. Да еще и поглумился, какая гадость тут выросла.
Закрыв лицо руками, я застонала. Ну почему в моей жизни все так сложно…
Нет, я не должна чувствовать себя виноватой. Я не сделала ничего плохого. Любить кого-то – не преступление. Поэтому сегодня я пойду на этот ужин, и пусть Шоу Юэ не надеется, что я отвернусь от наставника и стану вести себя холодно и отстраненно после его отповеди.
Мне и не пришлось. Наставник сам начал вести себя отстраненно и холодно.
Вначале сегодняшний ужин внезапно отменили: к Шоу Юэ приехали родственники, и он собирался поужинать с ними в городе, а у наставника тоже возникли какие-то срочные дела. Обо всем этом я узнала из записки, обнаруженной в ручке своей двери, когда я вернулась в комнату после обеда. «Ну ладно», – подумала я и решила не расстраиваться.
А на следующий день, когда утром я появилась на медитации, все вдруг изменилось. Наставник не взглянул на меня ни разу, ни во время медитации, ни во время утреннего занятия, ни во время послеобеденного, и с каждой минутой я чувствовала себя все несчастнее и несчастнее. Что я сделала не так? Может, ему тоже кто-то напомнил про «запрещенные отношения»? Или он увидел, как Шоу Юэ поцеловал меня в лесу, и решил, что у нас с ним что-то есть? Хорошо хоть, самого Шоу Юэ не было на занятиях – он все еще был занят со своими родственниками. Вот бы он позлорадствовал…
К закату этого дня я чувствовала себя уже на грани истерики со слезами, потому что не понимала, что сделала не так и почему вместо улыбки и приветствия меня теперь встречают холодным «Начинаем занятие», а провожают «Занятие закончено, ученики». Какие ученики, если я на занятии одна? И как же «ты всегда можешь прийти ко мне со своими проблемами, Су Эн»? Да за прошедшие полтора дня наставник ни разу не назвал меня по имени… И ни разу не взглянул, словно специально избегая моего взгляда. А когда я действительно решила подойти с надуманным вопросом, заклинатель исчез из учебного павильона быстрее дуновения ветра. Что вообще происходит?
За ужином я лишь уныло погипнотизировала глазами тарелку, не в силах проглотить ни кусочка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Минуточку внимания! – прозвучал вдруг громкий мужской голос, и я подняла голову. Говорящий был мужчиной в бледно-синем одеянии преподавателя пика Шуйшу, водной магии. – После ужина все девушки должны пройти в главный павильон школы, посещение обязательно!
Это еще что за мероприятие? Я была так расстроена, что не могла связно думать, что бы все это могло значить. Ладно, схожу, посмотрю.
Стулья заскрипели, отодвигаясь, и девушки тонким ручейком побрели к выходу. Вздохнув, я встала и пошла следом.
Главный павильон был величественным, красивым зданием, настоящим шедевром зодчества. Мой взгляд скользнул по расписным балкам потолка, по высоким колоннам, и уперся прямо в моего младшего брата Вэнь Дина, который стоял на возвышении в компании незнакомого седоволосого мужчины. Похолодев, я дернулась к выходу, но тут дверь захлопнулась за последними из вошедших девушек, а один из преподавателей встал прямо перед ней.
– Девушки, выстройтесь в круг! – выкрикнул тот же преподаватель в синем, что делал объявление в столовой. – Не нужно беспокойства, этот господин ищет свою сбежавшую невесту. Надолго мы вас не задержим.
Мое сердце припадочно застучало, руки похолодели от ужаса, а взгляд заметался по комнате. Окна, двери… все закрыто… и что мне теперь делать?
Глава 41
Мой «жених», оказалось, не был совсем древним стариком – скорее, ему было лет сорок-пятьдесят. Хотя его лицо уже успели прорезать несколько резких морщин, полностью седая шевелюра выглядела несколько неуместно – все же песок из него еще не сыпался. Однако весть о том, что он не такой уж дряхлый, не заставила меня облегченно вздохнуть – наоборот, я в полнейшем ужасе скорчилась за спинами других девушек. За последние недели я практически успела успокоиться и почувствовать себя в безопасности, и поэтому появление «жениха» в школе стало для меня настоящим шоком.
Хорошо, что он с Вэнь Дином, а не с дядей. Тот меня не выдаст… Хотя о чем это я, у него все вечно на лице написано… Моему двоюродному брату еще сравнительно мало лет, и он пока не научился виртуозно притворяться. Но все же… я медленно распрямилась. Просто буду стоять, как все, и скромно сверлить глазами пол. Надеюсь, брат сумеет удержать на лице равнодушное выражение, а сам мужчина не видел меня вблизи. Да и издалека тоже… Как он вообще решил взять меня в жены, ни разу не взглянув на меня? Может, дядя показал ему портрет? Или он украдкой посмотрел на меня из окна дядиного кабинета, когда я была в саду?
Меж тем Вэнь Дин и «жених» двинулись вдоль стройных рядов девушек, при этом брат старательно пучил глаза, делая вид, что ищет меня, а мужчина рядом с ним окидывал девушек цепким взглядом и тут же шел дальше, словно точно знал, кого ищет. У меня затряслись руки, а перед глазами потемнело от страха. Так, нужно вести себя спокойно, как все… Я просто такая же ученица… Самая обычная и незаметная…Меня тут вообще нет, вместо меня пустое место…
– Меня тут нет, меня тут нет, меня тут нет, – безотчетно и беззвучно прошептала я несколько раз, и тут они приблизились ко мне.
Уставившись в пол, я почувствовала, как сердце того и гляди выпрыгнет из груди, а потом, не выдержав, все же подняла взгляд. Мой брат смотрел до того безучастно, равнодушно переводя глаза с девушки справа от меня на девушку слева, что я невольно восхитилась: вот это притворство! Словно я и вправду стала пустым местом. А вот «жених»… Он смотрел прямо на меня, и я замерла, как кролик, под взглядом его темных недружелюбных глаз. Осмотрев мое лицо и скользнув взглядом по форменному платью пика Линшань, он, однако, отвернулся и перешел к следующей девушке. Я медленно выдохнула и попыталась поймать взгляд проходящего мимо брата, но он все играл свою роль и даже не улыбнулся мне. «Ну и молодец, так лучше», – подумала я, однако, ощутив легкий укол разочарования.
Голова у меня кружилась от переживаний, и я едва достояла до конца осмотра, в конце которого преподаватель в синем объявил, что все свободны. Не решаясь бежать к выходу, я на деревянных ногах побрела из павильона. Мне все казалось, что сейчас «жених» издевательски захохочет и, схватив меня за руку, поволочет прочь отсюда, поэтому я не могла свободно вздохнуть, пока мои ноги не ступили на мост, разделяющий пик Чжэндао и пик Линшань. И тут, словно очнувшись, я поняла, что должна немедленно, прямо сейчас рассказать обо всем наставнику, и понеслась вперед.
