банках и инвестиционных компаниях. В 1970-х годах профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли по имени Барр Розенберг разработал количественные модели для отслеживания факторов, влияющих на стоимость акций. Вместо того чтобы самому разбогатеть, занимаясь торговлей, он продавал компьютерные программы, помогая другим инвесторам прогнозировать поведение акций.
Эдвард Торп стал первым математиком современности, который начал использовать количественные стратегии для инвестирования значительных сумм денег.
Торп был ученым и работал совместно с Клодом Шенноном, создателем теории информации. Он также перенял стратегию пропорциональных ставок Джона Келли, ученого из Техаса, который оказал влияние на Элвина Берлекэмпа. Прежде всего Торп нашел применение своим способностям в азартных играх, прославившись крупными выигрышами, а также написанной им популярной книгой «Обыграй дилера»[87]. В книге речь идет о вере Торпа в системную, основанную на правилах стратегию азартных игр. Он считал, что игроки могут воспользоваться преимуществами изменения ставок.
В 1964 году Торп обратил внимание на Уолл-стрит, самое крупное из существующих казино. Прочитав книги по техническому анализу, а также эпохальную работу Бенджамина Грэма и Дэвида Додда «Анализ ценных бумаг»[88], ставшую главным руководством по фундаментальному анализу, Торп был «поражен и вдохновлен тем, сколь мало было известно столь многим», – пишет он в автобиографии «Человек на все рынки». (7)
Торп сосредоточился на приобретении фондовых варрантов, которые дают их владельцу право покупать акции по определенной цене[89]. Он разработал формулу для выявления «правильной» цены фондового варранта, позволяющей ему мгновенно находить ошибки в ценообразовании рынка. Во время программирования компьютера Hewlett-Packard 9830, Торп использовал свою математическую формулу для того, чтобы покупать дешевые варранты и продавать дорогие, – подобная тактика защищала его инвестиционный портфель от потрясений на рынке в целом[90].
На протяжении 1970-х годов Торп помогал руководить хедж-фондом Princeton/Newport Partners, в чем добился значительных успехов и смог привлечь именитых инвесторов, включая актера Пола Ньюмана, голливудского продюсера Роберта Эванса и сценариста Чарльза Кауфмана. Фирма Торпа использовала для торговли компьютерные алгоритмы и экономические модели, которые потребляли так много электричества, что в их офисе в Южной Калифорнии всегда стояла нестерпимая жара.
Торп разрабатывал собственную формулу торговли под влиянием докторской диссертации французского математика Луи Башелье, который в 1900 году выдвинул теорию ценообразования опционов на Парижской фондовой бирже. В работе он использовал уравнения, аналогичные тем, которые позднее стал применять Альберт Эйнштейн для описания броуновского движения частиц пыльцы. Долгое время диссертация Башелье, описывающая хаотическое движение цен на акции, недооценивалась, однако Торп и другие трейдеры понимали ее важность применительно к современному процессу инвестирования.
В 1974 году Торп попал на первую полосу Wall Street Journal благодаря статье под названием «Компьютерные формулы: секрет успеха одного человека в биржевой торговле». Спустя год он разбогател еще больше и разъезжал уже за рулем нового красного Porsche 911S. Торп считал применение компьютерных моделей для торговли варрантами, опционами, конвертируемыми облигациями и другими так называемыми вторичными ценными бумагами единственным разумным подходом к инвестированию.
«Модель – это упрощенный вариант реальности, как карта, на которой показано, как добраться из одной части города в другую, – пишет он. – Если вы правильно все поняли, то затем сможете использовать данные правила для прогнозирования того, что произойдет с появлением новых ситуаций».
Скептики в ответ на это лишь усмехались. Один из них заявил Wall Street Journal, что «реальный мир инвестиций слишком сложен, чтобы свести его к одной модели».
Тем не менее к концу 1980-х годов состояние фонда Торпа оценивалось почти в 300 миллионов долларов, а фонда Саймонса Medallion – в 25 миллионов долларов.
Однако Princeton/Newport оказался вовлечен в скандал с инсайдерской торговлей, который развернулся вокруг короля «мусорных облигаций» Майкла Милкена в Лос-Анджелесе. Торп потерял всякую надежду завоевать могущество над инвестиционным рынком.
Торпа никогда не обвиняли в каких-либо правонарушениях, и правительство фактически сняло все обвинения, связанные с деятельностью Princeton/Newport, но все же общественная огласка этого расследования сказалась на репутации фонда, и в конце 1988 года он был закрыт – «драматический исход», по словам Торпа. За 19 лет своего существования хедж-фонд ежегодно получал доходность в среднем свыше 15 % в год (после взимания с инвесторов комиссий за управление), что в то время превышало доходность фондового рынка.
«Если бы не действия правительства, «мы стали бы миллиардерами», – говорит Торп.
В начале 1980-х годов Джерри Бамбергер имел весьма поверхностное представление о настоящей славе или богатстве. Высокий и подтянутый программист, выпускник Колумбийского университета, Бамбергер оказывал аналитическую и техническую поддержку биржевым трейдерам из Morgan Stanley, став недооцененной шестеренкой в огромном механизме инвестиционного банка. Когда трейдеры планировали покупать или продавать крупные пакеты акций для своих клиентов, приобретая, например, акции Coca-Cola на несколько миллионов долларов, они подстраховывали себя, продавая похожие ценные бумаги на ту же сумму, например Pepsi, – стратегия, известная как «торговля парами». Бамбергер разработал программное обеспечение, которое рассчитывало финансовые результаты трейдеров Morgan Stanley, хотя многие из них не были в восторге от помощи со стороны местного компьютерного ботана.
Наблюдая за тем, как трейдеры покупают большие пакеты (блоки) акций, Бамбергер заметил, что цены часто становятся выше, чем ожидалось.
Когда трейдеры Morgan Stanley продавали крупные пакеты акций, цены снижались. Каждый раз во время проведения таких операций возникал разрыв, или спред, между ценой на рассматриваемую акцию и аналогичную акцию другой компании, даже на фоне отсутствия новостей на рынке. Например, исполнение заявки на продажу пакета акций Coca-Cola способно привести к падению этих акций на один или два пункта, даже если цена на акции Pepsi почти не меняется. После того как эффект от продажи акций Coca-Cola сходит на нет, спред между акциями возвращается к нормальным значениям, что объяснимо, так как единственная причина падения цены на акции Coca-Cola была связана с торговыми операциями Morgan Stanley.
Бамбергер понял, что этим можно воспользоваться. Если банк создаст базу данных с возможностью отслеживания исторических цен на различные пары ценных бумаг, то он мог бы получать прибыль, просто делая ставку на возврат к прежней цене после покупки или продажи кем-то крупных пакетов акций или другой необычной активности на рынке. Руководство Бамбергера, поверив в его теорию, выделило ему полмиллиона долларов и небольшой штат сотрудников. После этого он начал разрабатывать компьютерные программы, которые позволяли извлечь выгоду из появления «временных вспышек» парных акций.
Бамбергер был ортодоксальным евреем и заядлым курильщиком с язвительным чувством юмора. Каждый день он приносил в коричневой сумке бутерброд с тунцом, чтобы перекусить им во
