«Я не мог потерять ее сейчас, когда уже все закончилось. Эх, Ирина, почему ты не дождалась?»
Моей единственной надеждой была лария. Я полоснул по руке кинжалом и вновь призвал дух моря.
— Тебе что-то еще нужно, демон? — прошелестел тихий голос и из поднявшейся волны выделился силуэт ларии.
— Ты не выполнила наш уговор! — прошипел я. — На судне нет одной девушки.
— Вот ты про что, — вяло произнесла лария. — Видно эта девушка для тебя много значит, если ты отдал за нее большую часть своей непрожитой жизни. Ведь я не ошибаюсь, демон? Именно ее ты хотел уберечь?
— Да, это так. Но это уже будет не важным, если она погибла. Ответь мне лария, почему ты не выполнила свою часть договора? Она ведь утонула?
Я с замиранием сердца ждал ответа. От ларий можно ожидать всего, чего угодно. Поэтому к их помощи прибегают довольно редко. Неужели я сделал большую ошибку, связавшись с одной из них?
— Кто тебе сказал, что я не выполнила своего обещания, демон? — похоже лария сильно разозлилась. — Эта девушка действительно могла утонуть, но я ей помогла.
— Где, где она сейчас? — мне уже было не важно, что передо мной опасный дух моря. Я лишь хотел знать одно.
— Скоро волны вынесут ее на берег. В той стороне, — она указала на Балиш. — Там и ищи свою ненаглядную. И впредь, демон, не смей так разговаривать со мной. Я ведь могу и забыть про свое обещание.
Ее силуэт размылся и вскоре исчез в волнах. А я не знал, радоваться мне или злиться. Похоже, судьба насмехается надо мной. Мне опять нужно возвращаться в Балиш.
— Господин Недеро, в таком состоянии судно вряд ли сможет достигнуть берегов Кардара, — сказал подошедший капитан.
— Насколько серьезны повреждения? — машинально спросил я.
— Думаю, мы сможем добраться только до Балиша. Там есть одна небольшая бухта, в которой можно укрыться, а заодно и отремонтировать судно.
— Хорошо, поворачивайте корабль назад. И, капитан, спасибо за все. Я полностью возмещу вам ущерб.
— Для меня честь быть полезным наследнику престола, господин Недеро! — он поклонился и пошел отдавать приказ.
Я лишь провел его задумчивым взглядом.
* * *
Я ощущала холод каждой клеточкой своего тела. Пытаясь свернуться калачиком и хоть как-то обогреться, я к своему ужасу поняла, что не могу двигаться. Тяжелые веки не желали подниматься, не позволяя разглядеть место, где нахожусь. Оставалось только прислушаться к своим ощущениям.
Как мне казалось, я лежала на песке, скорее всего на берегу моря, куда меня выбросило после шторма. Холодные пенящиеся волны лизали мои онемевшие ноги, едва теплые лучи (утреннего?) солнца гладили озябшую кожу. По моему лбу стекала что-то густое и теплое. Голова, да и все тело, казалось, не принадлежат мне, а только выданы в качестве футляра еще работающему сознанию.
Я почувствовала, как к моим рукам подобрались волны. «Неужели прилив» — пронеслась у меня в голове тревожная мысль.
— Значит это ты значишь так много для того наглого демона? — прошипело что-то рядом со мной. — Не знала, что у высших такой плохой вкус.
Вода уже почти полностью скрыло мое тело. На поверхности осталась только голова, но я так и не смогла пошевелиться, чтобы хотя бы отползти подальше.
— Твой демон был очень дерзок со мною. Такое не прощается, — продолжил кто-то тем же противным голосом. — Я знаю, он будет тебя искать. Но мы усложним ему задачу. Совсем немного… пока немного.
Если раньше я думала, что холоднее быть не может, то я жестоко ошибалась. Теперь ледяной холод пробирал меня насквозь. Потом я постепенно перестала чувствовать свое тело, а дальше была темнота…
— Детонька, проснись, — кто-то упрямо тряс меня за плечи. — Проснись, родимая!
Я попыталась открыть глаза, чтобы разглядеть моего мучителя, но увидела перед собой только темное размытое пятно, от которого и исходил голос.
— Выпей, девонька, и тебе станет легче — уговаривал меня мягкий старческий голос.
Мне в рот влили что-то теплое и горькое. Я честно попыталась проглотить, но лишь закашлялась. Сознание вновь начало мутнеть, и я в который раз потеряла связь с реальным миром.
Несколько раз я приходила в себя, но все, что могла увидеть и почувствовать — это калейдоскоп теней, звуков, голосов, запахов и терпкий горький вкус на губах. Я потеряла счет времени и в редкие минуты просветления не успевала не то что сообразить, где я нахожусь, но и вспомнить, как я сюда попала. В голове постоянно крутилась какая-то навязчивая мысль, которую мне не удавалось поймать. Что-то меня волновало. Или, может, кто-то?
И вот однажды, когда в меня очередной раз вливали уже знакомую жидкость, я смогла более осмысленно рассмотреть своего спасителя. Им оказался сухонький маленький старичок лет 70, с заостренными чертами лица, но добрыми серыми глазами.
— Очнулась, горемычная? — то ли спрашивая, то ли утверждая, произнес дедуля. — Вот и ладненько. Теперь быстро на поправку пойдешь. А то я уж грешным делом подумал, что не выживешь. Вон как тяжело хворала.
Старичок натянул на меня одеяло повыше и потрогал мой лоб.
— Еще горячая, — нахмурился он. — Но это уже не страшно. Скоро я тебя поставлю на ноги. А то, где это видано, чтобы такая молодая неделю пластом провалялась.
— Где я? — я сама удивилась своему слабому голосу.
— В Песчановке, детонька, что на юге Балиша — сказал старичок, прилаживая к моему лбу мокрую тряпицу. — Поселок это, рыбацкий. Тебя неделю назад нашла местная ребятня. Они и подняли хай на всю округу, мол ларию из моря выбросило. Ты совсем тяжелая была, вот тебя ко мне и определили. Я знахарь тутошний. Лечу, значит, помаленьку. Вот и тебя лечил, травами отпаивал, компрессы делал. А мой внучок мне помогал.
В подтверждение слов старичка откуда-то сбоку высунулась голова смуглолицего мальчугана, с такими же серыми, как у деда, глазами. Вот только в них вместо мудрости плескалось обычное детское любопытство.
— Максимка, иди, погуляй. Не мельтеши перед больной, — мягко произнес старичок.
Голова Максимки (надо же, какое родное имя) тут же исчезла.
Я попыталась приподняться, чтобы разглядеть место, где очутилась, но слабые руки подчиняться не соглашались.
— Ты лежи еще, милая, — тут же подскочил ко мне старичок. — Чай еще совсем слабая, не окрепшая. Вона всю неделю в бреду провалялась. И все что-то шептала и кого-то звала.
И старичок вернулся к своим делам, а я вновь погрузилась в беспамятство.
Следующее мое пробуждение было ранним утром. В доме только ложились спать: занавешивали окна, простилали постилки, убирали со стола еду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
