Даже есть какие-то печати. Тоже вьетнамские.
– А где посольство-то в Ханое?
– Посольство на улице Латхань, – особист показал карандашом на карте, – там найдете Зайцева Анатолия Сафроновича. Он из аппарата главного военного советника. Как увидите кого-то, похожего на настоящего советского человека с плаката, так знайте, что это он. Про вас он в курсе, да, в общем-то, любое начальство там про вас в курсе и ждет. Повторите.
– Взять транспорт, добраться до Ханоя, там улица Латхань, внутри Зайцев а эс, человек с плаката. Разрешите идти?
– Не разрешаю. Сменить одежду и снаряжение. Свое оставить тут, гражданское по вашим размерам сейчас принесет каптерщик. Нечего привлекать лишнего внимания. Теперь вы не военные специалисты, приглашенные правительством Вьетнама, а журналисты, освещающие жизнь вокруг. Вот новые документы.
Оказывается, пока мы спали, кто-то достал наши фотографии из личных дел, форму убрал, пиджак добавил и теперь на журналистском удостоверении красовалась моя физия. Плюс новый ФИО – «Alexander Filkin». Газета «Правда». Растем!
Да… недолго я пробыл Орловым.
– Журналисты, – переглянулись мы с Вениамином. Судя по физиономии Незлобина у него в документах тоже была новая фамилия. Я глянул через плечо. Ага, «Leonid Fomin».
– Да, журналисты. Ходите туда, ходите сюда. Стрелять не умеете, секретов вам не показывают, ценности для противника не представляете. И вообще, отставить разговорчики! Для вас вон целый фотоаппарат приходится отдавать, в посольстве вернете. Пленка внутри, правда, засвечена, но если никому про это не говорить, то никто про это и не узнает.
Тут пришел каптер и, хлопнув стопкой одежды по столу, вручил нам потасканные армейские сидоры, ну, где горловина затягивается лямками. Хмыкнув, я подтянул к себе свою кучку и стал перекладывать из нее все, накопленное ратным трудом. Первым делом на дно и поближе к спине уложил запасные труселя, какой-то плащ и рубашку. Достав из стопки носки грязно-коричневого цвета, я отодрал с них пришитые нитками бело-красные бирки и тут же натянул одну пару на ноги, а вторую бросил к трусам. Сверху аккуратно положил свою часть страшно секретного груза и накрыл его портянками. Чистыми, а то товарищи в посольстве не поймут. Мыльно-рыльные пошли следом. А это что? Я с удивлением уставился на катушку фотопленки. Та самая, на которой по второму кругу отсняты внутренности железяк и которую мне вручил Черный для сохранности фиг знает когда. Вот, про нее все забыли, а я сохранил. Кинув вороватый взгляд на особиста, который что-то писал, решил продолжить порученное и добавил катушку следом к мыльно-рыльным. Взял с тумбочки пару номеров «Правды» и ими проложил внешнюю стенку сидора. И защита железки, и подтверждение того, что мы журналисты. Ну и по прямому назначению сгодится – в пути надо чем-то жопу вытирать. Под самую горловину отправился ножик с ложкой и вилкой. Распихав по оставшимся щелям разобранный сухпай, я затянул горловину и взвесил рюкзак на руках. Килограмм десять получилось. Пойдет. Как раз вес для такого, как я, журналиста.
* * *
Выйдя от конторщика на свежий воздух, мы наконец-то смогли осмотреть себя нормально. На Вениамине была рубашка в мелкую клеточку и парусиновые штаны, которые при легком ветерке трепетали флагом. Мне повезло капельку больше – рубашка была в черно-белую вертикальную полоску. Ботинки тоже были какие-то гражданские, с овальными носками, только у меня черные, а у Вениамина коричневые.
– Ну-с, товарищ фотокорреспондент, позвольте я пойду на хрен, а вы идите за мной и никуда не сворачивайте.
Незлобин хрюкнул от смеха, покачал головой:
– Не позволю, потому что фотокорреспондент сегодня ты и идешь ты в Пхи, а я за тобой!
– Ну тогда давай, пиши про героического меня, раз фотоаппарат не твое.
– Что с оружием будем делать? Я без «калаша» ни в какое Пхи не поеду.
– Я тоже.
– Журналистам вообще-то не полагается.
– Веня! – Я похлопал Огонька по плечу. – Вся эта гребаная легенда шита белыми нитками! Если нас тормознут южане или американцы, никто в твое липовое удостоверение смотреть не будет, понял? Им будет достаточно секретных плат в твоем сидоре со штатовской маркировкой.
– Может, успеем скинуть? – неуверенно произнес Незлобин, аккуратно снимая мою руку.
– Ага, а потом этот Зайцев из Ханоя скинет тебя с военно-транспортного самолета. И причем, заметь, без парашюта.
– Да… особист деньги отрабатывает, – вздохнул Огонек. – А нам тут гребись конем.
Мимо нас, порыкивая мотором, прополз грузовик. На прицепе у него катилась, мягко покачиваясь на кочках, легко узнаваемая сложенная антенна РЛС. Транспорта, млять, у них нет… Переглянувшись с Вениамином-Леонидом, мы пошли вслед за грузовиком.
Маленький щуплый водитель только что отцепил антенну от грузовика и теперь наблюдал, как уже знакомый нам начальник РЛС командовал своими подчиненными, пытавшимися закатить телегу на какое-то ведомое им место.
– Товарищ водитель, а когда ты поедешь назад? – нависая всей своей тушей над водителем, очень вежливо спросил Огонек. Настолько вежливо, что даже меня пробрало.
– Как разгружу бэка в оружейку, так сразу назад на границу, – сглотнув, ответил водитель, – но, товарищи, я вас туда не возьму, у меня приказ.
– А нам и не надо туда. Но ты же поедешь через Пчи чего-то там? Подбросишь? А мы тебе поможем разгрузиться побыстрей.
– До деревни смогу, тут все равно одна дорога.
Во время этого диалога я удивленно смотрел на Вениамина. Нет, прокатиться до деревни я совершенно не возражал, хватит ноги бить. Но чтобы за это поработать грузчиками… На базе солдат много, пусть они таскают, а нас так подвезут.
Но Вениамин не дал мне задать вопрос, шепнул «делай, как я» и пошел к открывающему задний борт водителю. Ну, делай – значит, делай: я скинул рюкзак к заднему колесу и подхватил с другой стороны деревянный ящик с цинками.
Около оружейки уже стояло штук шесть солдат, которым что-то втолковывал сержант.
– Дай дорогу! – это опять Вениамин. – И шевелите жопами, там машину надо поскорее отправить назад.
Солдаты с сержантом гурьбой пошли к машине, а мы аккуратно грохнули ящик прямо на стол.
– Бери свой, я свой, и пошли сделаем еще одну ходку.
Автомат из пирамиды, магазин примкнуть, ремень перекинуть через себя. Дело пяти секунд. Ну что может быть естественней человека с автоматом на военной базе? Только два человека с автоматами, и это мы.
Второй ходкой мы медленно, чтобы пересекаться поменьше с солдатиками, притащили еще один ящик с цинками. На этот раз мы его разместили аккуратно, подальше от входа. Пара хватательных движений и по паре пачек патронов из уже открытых ящиков у нас в карманах.
– Все, хорош наглеть. Сматываемся.
Лениво добравшись до грузовика, мы открыли пассажирскую дверь
