Каладин направил штормсвет в землю. Ему он не помешает и движений не стеснит — это уже известно. Пока они боролись, к земле пристала сначала рука Камня, а затем и его торс.
Рогоед не сдавался и все еще пытался взять Каладина в захват. У него почти получилось, пока Каладин не оттолкнулся ногами, разворачивая их обоих. Тогда и другой локоть Камня коснулся земли и прилип к ней.
Каладин освободился и, пытаясь отдышаться, жадно хватал ртом воздух. Он откашлялся, из-за чего потерял большую часть оставшегося внутри штормсвета, и прислонился спиной к стене, вытирая пот с лица.
— Ха! — воскликнул Камень, распростертый на земле с раскинутыми в стороны руками. — Я почти тебя поймал. Ишь ты, скользкий, как пятый сын!
— Шторма, Камень, — ответил Каладин. — Чего бы я не отдал, чтобы вытащить тебя на поле боя. Ты впустую тратишь себя на кухне.
— Тебе не нравится еда? — усмехнулся Камень. — Придется состряпать что-то пожирнее. Тебе подойдет! Поймать тебя — все равно, что попытаться удержать живую озерную рыбу! Да еще и вымазанную маслом! Ха!
Каладин подошел и присел рядом с ним.
— Ты воин, Камень. Я увидел это в Тефте, и чтобы ты ни говорил, но я вижу это и в тебе.
— Я родился не тем сыном, который может стать солдатом, — упрямо проговорил рогоед. — Это позволено туаналикина, четвертому сыну или младше. Третьего сына нельзя впустую потерять на войне.
— Но это не помешало тебе бросить в мою голову дерево.
— Так совсем маленькое ведь, — сказал Камень. — И голова у тебя крепкая.
Каладин улыбнулся и потянулся к земле, чтобы дотронуться до штормсвета, который удерживал Камня. Он никогда еще не пробовал забрать свет обратно, воспользовавшись им таким образом. Получится ли? Он закрыл глаза, сделал вдох и попытался… да.
Внутри вновь разгорелась небольшая буря. Когда Каладин открыл глаза, Камень уже освободился. Весь свет забрать не удалось, лишь часть. Остатки испарялись в воздухе.
Каладин схватил Камня за руку, чтобы помочь подняться. Здоровяк встал и отряхнулся.
— Это было позорно, — сказал Сигзил, когда Каладин подошел, чтобы его освободить. — Мы словно дети. Такого постыдного зрелища глаза Высокочтимого еще не видели.
— У меня есть нечестное преимущество, — сказал Каладин, поднимая Сигзила на ноги. — Годы солдатской службы. И телосложение у меня крупнее твоего. А, ну да, еще я могу испускать штормсвет из пальцев.
Он похлопал Сигзила по плечу.
— Ты хорошо справился. Это всего лишь эксперимент, как ты и хотел.
«Гораздо более полезный эксперимент», — подумал Каладин.
— Конечно, — отозвался Лоупен из-за спины. — Давай возьмем и оставим хердазианина висеть на стене. Вид отсюда — просто отличный. О, и не слизь ли это стекает у меня по щеке? Новый и оригинальный облик для Лоупена, который не может вытереться, потому что — я разве еще не сказал? — у него рука к стене прилипла.
Каладин улыбнулся.
— Ведь ты сам попросил меня прилепить тебя к стене, Лоупен.
— Моя другая рука, — ответил Лоупен. — Та, которую давно отрезали и скормили зловещей твари… Так вот, она сейчас показывает тебе неприличный жест. Я подумал, стоит сказать, чтобы ты подготовился к оскорблению.
Он сказал это с той же легкостью, с какой, кажется, относился ко всему. Даже в бригаду мостовиков Лоупен вступил с этаким безумным рвением.
Каладин опустил его на землю.
— Тот прием, — сказал Камень, — он хорошо сработал.
— Да, — ответил Каладин.
Хотя, если честно, ему было бы легче справиться с тремя врагами, используя только копье и дополнительную скорость и силу, которые давал штормсвет. Он еще не знал, связано ли это с тем, что он просто не привык к новым способностям. Но Каладин не сомневался, что, заставляя себя использовать их, попадал в несколько затруднительных ситуаций.
«Все дело в опыте, — подумал он. — Я должен понимать свои способности так же хорошо, как и свое копье».
Следовательно, тренировки. Много тренировок. К сожалению, лучший способ тренироваться — найти кого-то, кто был бы таким же сильным, умелым и выносливым, как и ты, или лучше. Учитывая то, что он теперь умел делать, задача не из легких.
Остальные отошли, чтобы достать фляги из заплечных мешков. Каладин заметил фигуру, стоящую в тени, немного дальше в расщелине. Капитан мостовиков поднялся и застыл в напряжении, пока не увидел, как их сферы осветили приближающегося Тефта.
— Думал, ты будешь на страже, — проворчал Тефт Лоупену.
— Был очень занят прилипанием к стене, — сказал Лоупен, поднимая флягу. — А я думал, ты должен тренировать кучу зеленых новичков?
— Дрехи с ними справится, — ответил Тефт, пробираясь сквозь обломки и присоединяясь к Каладину около стены ущелья. — Я не знаю, сказали ли тебе парни, Каладин, но, приведя сюда эту группу, ты помог им выбраться из панцирей.
Каладин кивнул.
— Как ты научился так хорошо разбираться в людях? — спросил Тефт.
— Нужно просто почаще разрезать их на куски, — сказал Каладин, посмотрев на свою руку, которую поцарапал, когда боролся с Камнем. Царапины больше не было — штормсвет залечил порезы на коже.
Тефт хмыкнул, обернувшись, и бросил взгляд на Камня и остальных — они уже распаковали свои порции с едой.
— Тебе стоит поставить Камня во главе новобранцев.
— Он не будет сражаться.
— С тобой он только что дрался, — сказал Тефт. — Так может, он и с ними потренируется. Людям он нравится больше, чем я. Я только все испорчу.
— Ты справишься, Тефт, и я не позволю тебе говорить иначе. Теперь у нас есть ресурсы. Больше не нужно экономить каждую сферу. Ты будешь тренировать новеньких, и как следует.
Тефт вздохнул, но больше ничего не сказал.
— Ты видел, что я сделал?
— Да. Нам придется притащить толпу человек в двадцать, если мы захотим дать тебе надлежащий бой.
— Или так, или найти еще кого-то, как я, — сказал Каладин. — Партнера для тренировок.
— Да, — кивнул Тефт так, будто он сам об этом еще не думал.
— Всего было десять рыцарских орденов, так? — спросил Каладин. — Что ты знаешь про другие ордены?
Тефт первым понял, что умеет Каладин, даже раньше, чем сам Каладин.
— Не так уж много, — ответил Тефт, скривившись. — Я знаю, что ордены не всегда ладили, несмотря на то, что говорится в официальной истории. Посмотрим, может, нам удастся найти кого-то, кто знает больше меня. Я... я держался в одиночку. А тех, кого я знал, — людей, которые могли бы помочь, — уже нет в живых.
Если до этого Тефт пребывал в мрачном настроении, то теперь оно ухудшилось еще сильнее. Он уставился в землю. Мостовик редко говорил о своем прошлом, но Каладин все больше уверялся, что кем бы эти люди ни были, они погибли из-за чего-то, что совершил именно Тефт.
— А что бы ты решил, если бы услышал, что кто-то хочет возродить Сияющих рыцарей? — тихо спросил Каладин Тефта.
Тефт резко вскинул голову.
— Ты…
— Не я, — осторожно прервал его Каладин.
Далинар Холин позволил ему присутствовать на одном из советов, и хотя Каладин верил Тефту, подразумевалось, что определенные вещи офицер был обязан хранить в тайне.
«Далинар — светлоглазый, — прошептала какая-то часть Каладина. — Он бы не стал думать дважды, если бы собирался открыть тайну, которой ты с ним поделился».
— Не я, — повторил Каладин. — Что, если какой-нибудь король вдруг решит собрать группу людей и назвать их Сияющими рыцарями?
— Я бы назвал его идиотом, — сказал Тефт. — Нет, Сияющие были не такими, как про них говорят. Они не предатели. Не предатели, и точка. Но все уверены, что они нас подвели, и у тебя не получится быстро изменить это мнение. Если, конечно, у тебя под рукой нет волноплета, чтобы заставить всех замолчать.
Тефт смерил Каладина взглядом.
— Ты так и собираешься сделать, парень?
— Они возненавидят меня, да? — спросил Каладин. Он не мог не заметить, как Сил зашагала к нему по воздуху и принялась изучать его. — За то, что сделали бывшие Сияющие.
Каладин поднял руку, чтобы не дать Тефту высказать протест.
— За то, что они сделали согласно общепринятому мнению.
— Да, — ответил Тефт.
Сил сложила руки на груди и одарила Каладина красноречивым взглядом.
«Ты обещал», — говорил ее взгляд.
— Тогда нам придется подойти к этой задаче осторожнее, — сказал Каладин. — Собери новобранцев. Они достаточно потренировались на сегодня.
Тефт кивнул и побежал выполнять приказ. Каладин взял копье и сферы, которые разложил, чтобы осветить место для тренировки, а затем подал сигнал оставшимся трем мостовикам. Они собрали вещи и двинулись в обратный путь.
— Так ты решился, — проговорила Сил, приземляясь на плечо Каладина.
— Сначала я хочу еще потренироваться, — ответил он.
