ножки.
— То Флора, то королева, то коленка демоницы… — ворчала у меня за плечом Ника.
— Слушайте, дайте какую-нибудь склянку! — взмолился я, держа в руках извивающийся кусок Джасуры. — Скорее!
— Зря ты беспокоилась о своих жрицах, — с ухмылкой заявила Ли. — Они его не возбуждают.
— Нет, он просто принял одну из твоих за дерево, — фыркнула Флора. — То ли худые слишком, то ли уровень интеллекта одинаковый…
— Да дайте же уже наконец какую-нибудь посуду!.. — разозлился я.
Но девочки меня не слышали.
Тогда я призвал бухаловом целый бокал спирта. И бросил туда остатки Джасуры.
И через несколько секунд эти остатки превратились в останки. Выразительные глазки выпучились и побелели, из зубастого рта вывалился розовый язык. Кунсткамера в чистом виде. Не хватало только бирки с подписью: «Джасура обыкновенный. Ампутированная часть благословения в спирте.»
Жесть, в общем.
Мысленно содрогнувшись, я под шумок очередного скандала поставил бокал среди прочих подношений Флоре.
Ну а что?
Не каждой богине подносят кусочек другого бога в подарок.
* * *
Сумерки нехотя таяли, и ночные огни казались уже не такими яркими. Час назад в их сиянии ряды желто-серых домов выглядели почти уютными, несмотря на пронизывающий ветер. А теперь утренний озноб в буквальном смысле брал за горло.
— Сети, я не могу больше! — взмолилась Фортуна.
— Еще немного, давай! — прохрипел Ян, сворачивая во двор, под арку.
Тяжелые ботинки мгновенно утонули в снегу.
Янус выругался.
Заскочив за угол, он шумно выдохнул и на мгновенье остановился, упираясь ладонями в колени, чтобы перевести дух.
— Дерьмовый мир! — прохрипел он, хватая ртом морозный воздух и выдыхая облака пара. — Никакой энергии! Даже инспираторика не работает. Ни ног не усилить, ни рук!.. И вообще, они хоть иногда чистят эти дороги?..
Фортуна молчала. Она тяжело дышала, прислонившись спиной к холодной стене. А потом проговорила с кривой усмешкой:
— Говорят, в этом году накладка… из-за того, что снег перестали сбрасывать в реки. А на самом деле… людям просто платить не хотят… за ночные смены…
— Чего?.. — поморщился Ян.
— Того. Главная инспираторика этого мира — деньги. А руки с ногами можно усилить только приличной едой.
Словно подтверждая ее слова, желудок Януса жалобно проурчал.
— Ну, к этому-то я успел привыкнуть, пока носил себя в человеке… — просипел Ян, выпрямляясь. — Слушай, и как долго они будут за нами охотиться?
— Серые-то? Всегда, — ответила Фортуна. — Пока мы не сдадимся и не позволим им просто выкачать из нас энергию под ноль.
— И что будет тогда?
— Мы сдохнем, — ответила Фортуна.
— Вот дерьмо!.. — снова ругнулся Ян. — я как-то немного по-другому представлял себе наше воссоединение.
— Закат, постель и море пива? — съехидничала Фортуна.
— Ну, может не настолько радужно. Но не такую срань уж точно.
— А кто тебя вообще просил сюда попадать?! — вспылила девушка, звякнув серьгами. — Я думала, ты меня отсюда вытащишь, а тут — на тебе! Сам взял и вляпался! Великий Сет, мать твою!..
Ян вдруг широко улыбнулся. Обернулся к жене.
— Знаешь, а я тут понял, чего мне не хватало все это время. Ругани с тобой! Хорошей такой, честной ругани… И твоего запаха. Вот это был полный край. Он мне снился. А проснешься — и вспомнить не получается. Такие дела…
Фортуна попыталась спрятать улыбку, но не смогла.
— Ну вот, ты испортил всю ругань. Теперь не смогу на тебя сердиться.
Улыбка Яна стала еще шире.
Он приблизился к Фортуне, запустил руки ей за спину, прижимая ее к себе.
— Вот и нечего на меня сердиться. Дай хоть пощупаю, что ли — а то уже сутки только и делаем, что носимся, как зайцы. Даже подержаться за что-нибудь приятное некогда.
Фортуна кокетливо звякнула сережками, подставляя мужу нежное место за ушком.
— Что, в родном мире в отсутствие жены не надержался? Или до круглой сотни все-таки пары задниц не хватает? — хихикнула она.
Ян театрально сдвинул брови.
— А как считать, со шлюхами или без?..
— Совсем уже?! — обиделась Фортуна, стукнув ладонью Януса по груди.
Тот тихо рассмеялся.
— Да шучу я!
Звук похрустывающего снега заставил их обоих вздрогнуть.
Встрепенувшись, Ян снова схватил ее за руку и поволок через двор к следующей арке — и обнаружил, что она заперта железными воротами с кодовым замком.
— Да твою мать!.. — проревел он, и, отпустив жену, схватился обеими руками за прутья.
Железо нехотя поддалось, выгибаясь в стороны.
— Мы не успеем, — прохрипел он, обернувшись.
Длинные серые тени медленно вползали во двор одна за другой. Безликие, похожие на вереницу огромных черных ворон.
Фортуна на мгновение прикрыла глаза. Ее лицо стало светлым, умиротворенным и почти сияющим.
А потом она открыла глаза.
— Теперь все будет хорошо, продолжай! — сказала она.
Ян снова схватился за прутья — и тут вдруг ворота сами собой открылись…
И пока озадаченный Янус хлопал глазами, она схватила его за руку и побежала вперед.
— Бежим, бежим!
— Как это?.. — пробормотал он.
— Это, муж мой, называется удача! — шумно хватая воздух на бегу, ответила Фортуна. — Или ты забыл, на ком женился? Мне придется полностью забрать ее у нашего Дани, чтобы мы смогли убежать и куда-нибудь спрятаться хотя бы на время! Надеюсь, он это переживет…
Глава 14. Из князи в грязи
Пока я работал запойных дел мастером в святилище Флоры, я и не подозревал, какая беспросветная задница нависла надо мной.
Все началось, когда после недельного затворничества пришло время выйти во внешний мир.
А вот выход получился эпичным, да.
Альба здорово раскачал историю со своим похищением — в удачную для меня сторону. Мол, верный подданный узнал о заговоре и свой решительностью спас жизнь его светлости — об этом в выходной на главной площади заявили королевские глашатаи, аккурат между поркой шлюхи-воровки и повешением убийцы, так что слушателей набралось немало. И в назначенный час возле храма меня ждал вовсе не палач, а сам главный судья Вышгорода в сопровождении почтенной супруги и почетный караул из шести стражников, позади которых маячила фигура Стеф.
При виде такой демонстрации заинтересованные горожане останавливались, с любопытством предвкушая очередное занятное зрелище.
Делегация от «Парящего грифа» тоже явилась на это знаменательное мероприятие
