что произошло в домике, сделал я? Но что, если ты сама этого захотела? Если мне не отказывает память, ты была совсем не против…
— Замолчи немедленно! — я почувствовала, как от смущения «вспыхнули» щеки, но уже не могла остановиться, — я была явно не в себе и не отдавала отчета в своих действиях. Ты воспользовался моей беззащитностью, неужели считаешь, что я настолько глупа и в момент опасности способна изменить сво…
Натан многозначительно уставился в потолок и сделал вид, что ничего не слышит. Я захлопнула рот и показательно отвернулась — пусть думает, что хочет. Не понимаю, почему я вообще стала оправдываться!
— Я готов ждать, сколько угодно. Тебе от меня все равно никуда не деться.
Я не успела возразить — почувствовала, как Натан мягко разворачивает меня к себе. Его глаза так близко, что я снова теряюсь в их глубине, и понимаю, что катастрофически не хватает воздуха.
— Я не использую никаких чар, клянусь. — Губы Натана искривляются в усмешке, и мне снова хочется его убить. Но, слишком поздно. Он резко наклоняется к моему лицу и целует в губы. Поцелуй кажется слишком долгим — на секунду, он отрывается от меня, позволяет сделать глубокий вдох, а затем, начинает медленно водить кончиком языка по кромке губ, дразня и забавляясь.
— Отпусти… — я яростно бью кулаками в его грудь, и тут же морщусь от боли. Натан отводит мои руки в сторону и снова прижимается ко рту. В моей голове взрывается тысяча фейерверков — кажется, что еще минута, и потеряю сознание. Напряжение настолько сильное, что я не выдерживаю и безвольно обмякаю — тело расслабляется, и я больше не хочу сопротивляться. Да и разве можно сопротивляться его напору? Незаметно, Натан подчинил меня себе, и уже не имеет значения, использовал он при этом чары или нет.
Он гладит мои плечи, аккуратно обводит пальцем область раны — спускается вниз, затем, снова поднимается наверх. Кожа покрывается мурашками, и он улыбается. Старается делать это незаметно, чтобы не разозлилась, но я все равно замечаю, и улыбаюсь в ответ. Хорошо, допустим, я ему верю. То, что в нашем мире существуют оборотни — уже бесспорный факт. И то, что есть истинные — тоже. Я даже могу представить, как они живут на большой земле с обычными женщинами — встречают после работы, вместе готовят еду, ходят по магазинам, смотрят телевизор. Отчаявшись найти свою истинную, оборотни привыкают жить с людьми, а может, даже влюбляются в них. Но как становятся истинными? Как обычный человек превращается в оборотня?
Я смотрела на Натана, и старалась запомнить каждую черточку на его лице — мне вдруг показалось, что совсем скоро я его потеряю. Он может исчезнуть из моей жизни так же легко, как появился. Все эти слова про истинную могут оказаться обманом — ну, какая истинная может из меня получиться? Я никогда не смогу стать настоящей волчицей, это невозможно. Натан что-то перепутал, он просто ошибся…
Глава 36
— А теперь, самое главное. У нас совсем нет времени. Ты ведь не собираешься лежать на диване и думать, что все закончится как-нибудь само?
Натан только что убрал посуду и посмотрел на меня. Я поерзала, стараясь принять удобное положение — мне очень хотелось встать с дивана, или хотя бы положить под голову подушку, но от боли в груди не получалось даже приподняться. С моим телом что-то происходило, и мне это очень не нравилось. Мы могли бы вызвать врача, но сама мысль казалась нереальной — в Тогиус никто не приедет, а если найдется такой безумец, то он уже никогда не вернется обратно. Да и связь пропала — телевизор до сих пор не поймал ни одного сигнала. Разве не подозрительно? Создается стойкое ощущение, что мы полностью оторваны от цивилизации и предоставлены сами себе.
В голове крутится одна и та же мысль — я — истинная. Интересно, какой волчицей я стану, и какая жизнь меня ждет впереди? И как Натан представляет наше совместное будущее, если на большой земле у него есть законная жена?
— Твоя жена…думаешь, она будет рада, узнав о моем существовании?
— Ей придется смириться. И я ей ничего не обещал. Наш брак — фикция. — Натан нахмурился, явно не понимая, куда я клоню.
— Если она мечтает о ребенке, то фикция только для тебя, но не для нее.
Позиция Натана мне не понравилась, но я по-прежнему не понимала, что делать. Жить с оборотнем, а тем более заводить от него детей, я точно не планировала. Но и находиться в Тогиусе — тоже.
— Ты должна согласиться на мое предложение. Если откажешься, то вряд ли когда-нибудь сможешь выйти за пределы города.
Слова Натана лишь усилили мои терзания.
— Чтобы уйти отсюда, мне нужно превратиться в оборотня. — Я безрадостно усмехнулась, — допустим, это произойдет, и что, я больше никогда не смогу стать обычным человеком?
— Я… — от удивления, Натан замешкался, — я никогда не задумывался об этом. Может быть, такое возможно, но я никогда не слышал, чтобы кто-то из людей смог избавиться от второй сущности. Этот процесс может стоить жизни, но…не думаю, что тебе стоит переживать об этом сейчас.
— Хорошо, не думай, что я так уж переживаю, — я напустила на себя важный вид, — просто, если нет другого способа покинуть это место, я согласна на твои условия.
Решение далось нелегко, но я все же сделала это — пошла на риск, без гарантии, что смогу все исправить. Натан в буквальном смысле засиял — ничего не говоря, подскочил ко мне и стал покрывать лицо поцелуями.
— О, Боже, хватит, остановись! — как не старалась сохранить серьезный вид, у меня ничего не вышло, и я рассмеялась, — это все равно ничего не значит. Я просто хочу выбраться из этой ловушки. Не забывай, что многие жители городка сейчас взаперти. Я уверена, что военные где-то их закрыли, и ждут указания от властей. Если мы отсюда выберемся, сможем ли освободить и их тоже?
— Не хочу тебя обнадеживать, но скорее всего, они все мертвы. — Натан помрачнел, — и я уже много раз говорил, что все, кто находится в Тогиусе, никогда не смогут его покинуть. Почему ты такая пустоголовая? Жителей могли ликвидировать военные или мутировавшие оборотни — но на самом деле нет разницы, кто именно начнет на них охоту. Все эти люди обречены, и мы ничего не сможем с этим сделать. Если они живы, то есть шанс, что они смогут начать все
