— А можно парочку взять?
— Листов? Бери. — Он, видимо, относился ко мне, как к мешающемуся под ногами ребенку.
Взяв лист, я начала его складывать. Ну, а чего бумаге пропадать… В итоге, я держала в руках самолетик. Запущу-ка его в Майкла… Надо было видеть его лицо. И слышать мой смех.
— Это впервые в моей практике… чтобы в меня пускали бумажные самолетики, в моем же офисе!
Он встал и пошел на меня, а я спряталась за столом. Так мы и бегали вокруг стола, как дети. Я показывала ему язык и еще больше дразнила, а он злился и не мог меня догнать. Неожиданно, расстояние между нами сократилось, и я не успела отбежать от него, как он схватил меня в охапку.
— Опасно запускать самолетики в Доминантов, — сказал Майкл, зарываясь в мои волосы. — Это может стать поводом для наказания маленьких проказниц.
— Давно пора наказать, — отрывисто ответила я, опять чувствуя, как температура подскакивает к плюс сорока двум.
— Мистер Митчелл, агент мисс Арленд на линии. Звонит по поводу интервью и предстоящей церемонии. Мне соединять Вас с ним? — заговорил интерком голосом секретаря.
Линда! Я отстранилась от Майкла, ощущая себя шлюхой вновь. Майкл недовольно вздохнул и повернулся к приемнику.
— Я сейчас выйду из кабинета и приму звонок на твоей линии, Джессика.
— Хорошо, мистер Митчелл.
Уходя, он обернулся и сказал:
— Подожди меня, Ники. Я все объясню.
— Не стоит, не глупая.
— Ники…
— Иди уже, не заставляй красотку ждать тебя. Они этого не любят. Гадкий утенок, и твоя личная шлюха, всегда тут, твой Хатико ждет тебя, — я выпалила этот бред, сама не понимая, что несу.
Майкл вышел, бросил пару слов секретарю, запер дверь и вернулся ко мне.
— Что ты делаешь…
Он схватил меня за руки и прижал к себе.
— Больше я не собираюсь это терпеть. — Он развернул меня к себе спиной, заставляя опереться на стол, и потянул за волосы.
Его руки коснулись низа живота у края джинсов, и я всхлипнула. Сейчас мистер Грей накажет меня, по всей строгости закона. Справившись с ремнем, он взялся за пуговицу и молнию. Зарычал и повернул меня к себе.
— Девушки должны носить платья!
— Да, да, я исправлюсь… Стану женственней…
— Не в этом дело. В платьях вас трахать легче. — Майкл рас стегнул пуговицу и потянул змейку молнии вниз.
Без всяких нежностей, он стянул с меня джинсы, бросил их на пол, через секунду туда же отправились трусики. Подхватив меня под ягодицы, Майкл одним мощным движением погрузился в меня, распластав мое тело на столе. Его ярость отдавалась во мне глубокими толчками, он буквально насаживал меня на себя. Холодная поверхность деревянного стола обжигала мою горящую кожу.
— Боже… Остановись! Или нет… Сильнее! — Закричала я, забывая обо всех правилах приличия. — Трахай меня сильнее, мать твою! Грей ты, или нет?!
Майкл взревел и прижал меня к столу, проникая все глубже. Характерные шлепки, разносившиеся по всему кабинету, сводили меня с ума. Он слегка сдавил мою шею руками и начал целовать, кусая губы. По моему лицу стекали капельки пота, волосы прилипли ко лбу и щекам, но я не замечала ничего, кроме движений его члена и мошонки, бьющейся о мои ягодицы.
— Твою мать, Ники! — Зарычал Майкл и так сильно сдавил мне шею, что я начала задыхаться.
Член вошел до упора, и он остановился. Вены на его шее вздулись, Майкл выглядел, как разъяренный бык.
— Я не могу кончить в тебя, встань на колени. Быстро! И открой рот.
Я подчинилась, и мне в рот полилась горячая жидкость. От этого я кончила, перед глазами взрывались цветные всполохи. Майкл провел рукой по члену, выдавливая последние капли спермы мне в рот.
— Никогда не смей называть себя гадким утенком. Мужчины не кончают с гадкими утятами, — сказал он, отпуская меня.
Вспомнить бы, как дышать…
— А шлюхой ты сделала себя сама, — продолжил Майкл, оставляя на столе деньги.
Застегнув ширинку, он вышел. А я осталась стоять на коленях… со слезами на глазах и его спермой на губах…
Глава 5.
Кровать ходила ходуном. Женские стоны заглушались мужским рычанием. Мужчина с силой сжимал тонкую талию девушки, не отрывая от нее взгляда. Ему хотелось утонуть в её зеленых глазах, умереть в них в это самое мгновение. А ее киска, так плотно обхватывающая член, точно доведет его до…до…
— Черт! Мел! — крикнул он, перемещая руки на спинку кровати и вбиваясь в тело девушки сильнее. Кровать затрещала.
— О, боже, Мэтт! — закричала девушка, сдувая прилипшие к лицу волосы и впиваясь ногтями в его ягодицы.
— Дикая кошка!
Он зарычал и совершил последний рывок, погружаясь в тело Мел так глубоко, как только мог. Замерев на минуту, позволяя сладкой дрожи прокатиться по каждой клеточке тела, он выдохнул. Её красивые глаза довольно смотрели на него снизу, а ниже нагло пялились твердые горошинки сосков. Мэтт спустился губами к одному из них — на правой груди, и прикусил его. Девушка всхлипнула, но прижала его голову сильнее к себе.
Зазвонил телефон, разрывая мелодией Стинга душный воздух, насыщенный парами секса.
— Не-ет! Не бери трубку. Не на-адо, — захныкала Мел, удерживая его на одном уровне с собой и не пуская к телефону.
— Котик, я быстро. Только скажу Микки, чтобы отвалил, и вернусь к своей сладкой девочке.
— Знаю я, чем заканчиваются все эти внезапные телефонные звонки…
— Алло, Микки, привет, — ответил Мэтт на звонок, садясь на кровать. — Как мои дела? Нет, не хорошо. Ничего хорошего… — Он посмотрел на растерянный взгляд Мел. — Все просто восхитительно, черт бы все это пробрал! По какому поводу ты звонишь? Я сейчас занят.
Услышав ответ Майкла, он нахмурился, затем, вздохнув, встал с кровати и направился к двери.
— Эй! Ты куда?
— Скоро вернусь, — сказал он, откладывая телефон. — Сильно не шали, а то накажу, малышка.
Мел надулась и стукнула кулаком по постели. Им нельзя звонить друг другу, они все всем портят! То секс Ники, то ее собственный.
— Дружище, говори быстрей, что твоей заднице надо! Потому что моей надо обратно в кроватку, к этой сладкой крошке.
— Успокой свою задницу, а то геморрой будет. Ники спит со мной за деньги, — выдохнул Майкл, боясь произносить эти слова.
— Слушай, ты — мой главный гем… Что?! Кто с тобой спит, и за что… за деньги?
— Ники. Позвонила, назначила встречу и предложила спать с ней за полторы тысячи…
— Надеюсь, ты узнал причины подобного поступка? Подобного — значит, дурацкого! Она же тебе по яйцам дала!
— Я помню, Мэтт. Но мои яйца сейчас — не главное. Она не говорит, что у нее случилось. Но, что-то же заставило ее продавать тело.
