- Тебе лучше уйти, - ответил Рэнсом тоже по-голландски.
- Я люблю эту таверну, англичанин, - сказал мужчина уже по-английски, хотя и с кошмарным акцентом. - И трактирщик меня любит. Все, что тут есть, может стать моим. Кто не согласен, пожалеет.
- Не думаю, - холодно сказал Рэнсом. - Разойдемся по-хорошему, и никто сегодня не умрет, - добавил он снова по-голландски, чтобы не пугать Мэгг.
Мужчина расхохотался.
- Глупо! - он был пьян. - Очень глупо. - И в следующий миг прыгнул на Рэнсома.
«Вот за это я и не люблю паршивые городки, подобные Кейптауну, - подумал Сильверстайн, отбивая удар. - За эту злую безнаказанность, за дикое пьянство, за непредсказуемость».
Он вскочил, отшвырнул обидчика к столу, откуда тот явился, чем вызвал возмущение всей остальной, весьма нетрезвой компании. Рэнсом отпихнул Мэгг к стене, загородил девушку собой и успел обреченно подумать, что предчувствия его не обманули.
В следующий миг в таверне кипела драка - вульгарная, ничуть не похожая на джентльменский бокс драка, когда по воздуху летают стулья и бутылки, а в ход идут не только ножи, но и осколки стекла, вилки и все то, что подвернется под руку. Повод для такой драки может быть любой, и на сей раз им стала Мэгг. Рэнсом расшвырял бросившихся на него забияк и рыкнул Черной Бороде:
- К выходу! Идем к выходу!
От сабли в такой толчее не было никакого толку, и Рэнсом выхватил нож, который всегда носил в голенище сапога. На мгновение обернувшись к Мэгг, Сильверстайн успел заметить ее круглые, донельзя испуганные глаза, а затем весьма непочтительно схватил девушку в охапку, чтобы тут же практически швырнуть в объятия Роджера.
- Держи ее!
Он сам, Черная Борода и Кривой окружили девушку и придерживавшего ее Роджера плотным кольцом, ощетинившимся ножами, а Борода схватил с ближайшего стола бутылку, шарахнул ею об край стола и выставил перед собою еще и острое бутылочное горлышко. Конечно, через секунду все забыли, кто и за что дерется, и дрался весь трактир, дико, неистово, с удовольствием. Будь Рэнсом помоложе, он, может, и поразмял бы косточки - в его жизни случалась не одна трактирная драка, это бодрило, - однако сейчас он защищал Мэгг. И все могло кончиться печально.
Теперь Рэнсом пожалел, что они сели далеко от выхода; с другой стороны, и выбора-то особого не было. Продвигались к спасительной двери они шаг за шагом. Рэнсом поймал летящий в него табурет и швырнул обратно, угодив по голове какому-то пьянчуге; тот взвыл и, не разобравшись, заехал в ухо соседу. В голову Кривому прилетела жареная курица. Сильверстайн уже думал, что все обойдется, и дверь маячила в поле зрения, когда прямо на него выскочил человек, затеявший драку. В его руке был нож, уже окровавленный.
- Думал уйти, англичанин? - прохрипел голландец. - От меня никто так просто не уходит!
- Уводите ее! Все вместе! Приказ! - рявкнул Рэнсом через плечо. Он ни на миг не отвлекался, чтобы посмотреть, как там Мэгг. Пока он прикрывает ее собой и ребята не дремлют, все в порядке.
Голландец, красуясь, молниеносно перекинул нож из правой руки в левую и обратно.
- Ну, иди сюда, - сказал он почти ласково.
Рэнсом пошел. Не потому, что внял приглашению, а потому, что хотел ударить первым.
Он поднырнул под руку с ножом, и мир бешено завертелся, как всегда, когда дерешься не на жизнь, а на смерть. Рэнсом действовал холодно и расчетливо; бой был для него сродни математическому уравнению с несколькими неизвестными, приоткрывавшимися по ходу схватки. Неизвестно, насколько быстр противник и насколько он пьян. Непонятно, насколько он умен. И насколько зол - тоже. Человек, находящийся в ярости, в несколько раз безопаснее хладнокровного: он совершает ошибки.
Нож свистнул совсем рядом, полоснув по куртке, и Рэнсом незамедлительно перехватил руку противника. Голландец заорал от боли в выкрученной конечности, однако оружие не выпустил, извернулся и ударил Рэнсома кулаком по ребрам. Пришлось отступить. Тяжело дыша, противники на мгновение замерли друг напротив друга, а потом снова кинулись - и теперь бой шел на ножах. Клинки визжали, скользя друг по другу, и Рэнсом с досадой понял, что бородач пьян меньше, чем следует, и весьма искусен. Капитану удалось достать его - нож зацепил руку противника, оставив на тыльной стороне ладони длинный порез, - однако это не разозлило голландца, а почему-то обрадовало.
- Теперь я убью тебя, англичанин, - сказал он с удовольствием.
Следующую минуту Рэнсом запомнил плохо. Он двигался так быстро, как только мог. Секунды растянулись. Блеск ножей, отдалившийся гомон, глаза того, кто напротив… Взмах: нож голландца вошел в левое плечо Рэнсома. Удар: голландец захрипел и начал валиться вправо, так как нож Рэнсома сидел в правом боку бандита.
- Тш-ш, - сказал Сильверстайн, опуская противника на заплеванный пол, - вот так, посиди, отдохни.
Рэнсом выдернул оружие и быстро вытер об одежду забияки, потом, поморщившись, вытащил его нож из своего плеча. К счастью, тот воткнулся неглубоко, пережить можно, только кровь течет, и куртка испортилась. А впрочем, бог с ней, с курткой; главное, жизнь при нем. Вокруг продолжала свирепеть свалка, Рэнсом оглянулся и не увидел ни своих людей, ни Мэгг. Значит, они вышли, отлично. Он взглянул в стекленеющие глаза голландца - всегда помни тех, кого ты убил, - поднялся и направился к выходу, уворачиваясь от летающих стульев.
Никто больше не пытался его остановить. Рэнсом с остервенением хлопнул дверью трактира, поспешно сунул нож в сапог и увидал Кривого, который ему махал. Зажимая рукой рану на плече, Рэнсом пошел туда, где стояли матросы, по-прежнему окружая перепуганную Мэгг.
- Капитан! Вот зря вы нас отослали! - буркнул Черная Борода, заметив пятна крови.
- Приказы не обсуждаются. Вы увели мисс Ливермор, это самое главное. Возвращаемся на корабль. - Он перестал держаться за плечо - толку-то - и схватил находящуюся в полуобморочном состоянии Мэгг за руку. - Теперь вы видите, чего я опасался?
- С вами все в порядке? - спросила она слабым голосом.
- Вполне, - буркнул Рэнсом и прибавил шагу.
Следовало удалиться на безопасное расстояние, прежде чем дракой заинтересуются представители местных властей. Насчет стражей порядка Рэнсом не питал иллюзий - эти появятся, когда все завершится, чтобы не рисковать собственными шкурами. Будет лучше, если к тому моменту никто не вспомнит, как выглядел капитан Сильверстайн.
Глава 22
К шлюпке они подошли без приключений. Карауливший ее Стью сначала обрадовался, а потом нахмурился, увидав взъерошенную компанию. Мэгг молчала и ни на кого не смотрела, это вполне устраивало Рэнсома. Он усадил ее в лодку, сказал что-то резкое Стью, вздумавшему интересоваться прогулкой, и только тогда заметил, что Роджер держит пакет. Тот самый пакет из магазина, в коричневой бумаге, перевязанный бечевкой, с панталончиками мисс Ливермор внутри.
