- Гони Патрисию и Джуди из постели, - бросил он через плечо Памеле, отпирая замки. - Патрисия и эта англичанка знакомы, верно?
Памела кивнула.
- Да. Она зовет её Анной, потому что так Патрисия представилась, но несколько раз они общались.
- Хорошо. Патрисия может выйти с тобой и Марком поболтать с ней. Остальные будут отсиживаться в маленькой спальне с послом и доцентом.
Держа по цепи в каждой руке, Фрэнк как двух собак на поводках потащил посла и Николь в маленькую спальню. Закрывая дверь, он увидел Патрисию, которая выходила из спальни. Джуди не появлялась. Памела прикрыла дверь и беспомощно пожала плечами.
- Сделай так, чтобы все выглядело нормально, - буркнул Фрэнк и закрыл дверь.
В спальне посол с Николь поспешно сели на матрас - уже привычное убежище. С явно заметным мрачным предчувствием они следили, как он зашел в гардероб и сдернул с вешалки штаны. Наблюдали, как он их натянул и потянулся к полке за пистолетом. Фрэнк стал перед ними и прицелился сперва в посла, потом в Николь. Посол окаменел и затаил дыхание. Николь съежилась.
- Ни слова, - мрачно предупредил Фрэнк. - Ни звука.
- Я не хочу на них полагаться, - запротестовал Джош.
Он порылся в коробках в гардеробе и вышел оттуда с двумя парами наручников и мотком медицинского пластыря. Потом опустился на колени и сковал руки послу и Николь за спиной. Потом они с Фрэнком заклеили рты пленников от уха до уха длинными белыми полосками. Фрэнк обернул свободные концы цепей вокруг их лодыжек и скрепил замками.
Лал Али Хаваб извернулся и принял сидячую позу, умудрившись даже с кляпом во рту изобразить отвращение. Николь перевернулась на бок и тихо всхлипывала.
Фрэнк подошел к двери спальни, приложил к ней ухо и попытался подслушать разговор в гостиной.
Тедди была маленькой блондинкой в последней стадии беременности. С привычной неуклюжестью она устроилась на кушетке; просторное белое с розовыми цветами платье задралось на животу, поэтому его приходилось придерживать руками, чтобы оно хотя бы прикрывало бедра.
- Все случится не иначе как сегодня, - щебетала она. - Я совершенно уверена. Так должно быть. Вы знаете, мы с Диком ездили в Мэриленд. И вчера в самолете мне совершенно четко показалось, что началось. Знаете, когда-то мы собирались вернуться домой пораньше, чтобы ребенок родился в Англии. Но не вышло, так что нам ещё повезло, что мы хоть в Нью-Йорк вернулись. А тебе ещё не пора, Памела?
Памела покачала головой.
- Нет, ещё недели две, не меньше...
Тедди искоса косилась на Патрисию. Гостью явно изумил её наряд: ярко-желтое трико, которое достал Изи, и грубые голубые шорты Джуди, которые она схватила, когда Памела вытащила её из кровати.
- Где Дик? - спросил Марк.
- О, Господи, - вздохнула Тедди. - Ему пришлось ехать на работу, хотя мне время подошло. Возможно, ему даже придется ехать в порт - в Джерси или куда-то там. Срочный звонок. Из Англии позавчера прибыл корабль, привез партию машин. Говорят, трех недосчитались. О мелком воровстве в порту все знают, но три машины? Боже мой!
Патрисия от напряжения едва слышала, о чем болтает Тедди. Она единственная в комнате знала, что под кофейным столиком, вне поля зрения Тедди, но в двух дюймах от торчащих из сандалий босых пальцев лежал заряженный револьвер 38-го калибра. Тот, который держал в руках Марк, когда Фрэнк пнул его и послал в холл убирать пленников.
- Вот почему я пришла, - не умолкала Тедди. - Надеюсь, я могу рассчитывать, что вы вызовете врача, найдете такси и все такое, если понадобится.
- Можешь на нас рассчитывать, - заверила Памела. - Не волнуйся.
- О, спасибо, - выдохнула Тедди. Она явно успокоилась и была полна благодарности. Цели визита она достигла, но уходить не собиралась - здесь было так уютно...
Патрисия смотрела, как Тедди играет сандалией всего в дюйме от револьвера. Если она его коснется, ей хватит любопытства, чтобы немного наклонить голову и заглянуть под стол. Патрисия видела только два выхода: убрать револьвер или избавиться от Тедди.
- Почему бы нам не пойти на кухню выпить кофе? - предложила она.
Памела стрельнула испуганным взглядом.
- Я принесу сюда, - поспешно и встревоженно заявила она. Конечно же, она и представить не могла, зачем Патрисия предлагает нечто настолько идиотское, как вести Тедди через холл, так близко к спальне, что она может услышать малейший звук внутри.
- Не хотела бы причинять вам беспокойство, - вздохнула Тедди. - Но звучит заманчиво.
Когда Памела удалилась на кухню, Марк наградил Патрисию подавленным сердитым взглядом. Патрисия отвечала ему тем же и смотрела так долго, насколько осмелилась. Дважды она опускала глаза к полу, надеясь, что его взгляд последует за ними к пистолету; но он знака не понял.
- Как твоя диссертация, Анна? - поинтересовалась Тедди.
- Прекрасно, - ответила Патрисия. - Я здесь писала. Здесь тише.
Тедди кивнула, мотнула ногой, и подошва её сандалии опустилась на рукоятку револьвера.
Патрисия решительно поднялась со стула и подошла к окну.
- Там дождь? - спросила она. Всматриваясь наружу, она искала хоть что-нибудь, ради чего можно позвать Тедди к окну. Но ничего не было. По 52-й вяло тек поток машин.
- Нет, дождя нет, - лениво отозвалась Тедди и прикрыла ладошкой короткий зевок. - Слава Богу. Не хотела бы я ехать на такси в больницу в дождь.
Патрисия вновь села. Она видела, что Тедди - очевидно, случайно оттолкнула сандалией револьвер чуть вперед. Теперь ствол торчал из-под стола, полностью на виду у Марка, если он только туда посмотрит. Патрисия метнула в него яростный взгляд. Он изумленно посмотрел в ответ - но на нее, а не вниз.
- Я не хочу, чтобы вы думали, что я не люблю вашу страну, - не умолкала Тедди. - Но мне хотелось бы быть дома, когда малыш родится.
Она сказала это с осуждением, но совершенно машинально, потому что все её внимание переключилось на газету на столике. Та лежала в пределах её досягаемости, и Тедди подалась вперед. Коленка выпрямилась и краешек её сандалии полностью вытолкнул револьвер из-под стола. Она этого не заметила и уже расстелила газету на коленях. Это была утренняя "Таймс" за среду, тот самый номер - со снимками Патрисии, Фрэнка, Джоша и Джуди на первой странице.
Марк поспешно вскочил.
- Может, все же нам пойти на кухню? - предложил он. - Пэм...
Тут он наконец заметил пистолет - и запнулся. Если Тедди сейчас встанет, то наступит прямо на него.
- Ну, ладно, - почти простонал он и снова сел.
Тедди просматривала газету.
- О-о, - вдруг протянула она и посмотрела на Патрисию. Это не сегодняшняя, да? Это вчерашняя.
Она вздохнула и отложила газету на кушетку.
Патрисия выдохнула.
- Правда вчерашняя? - она встала и потянулась через столик к газете. Это позволило затолкнуть револьвер под столик, подальше от ног Тедди.
- Я хочу посмотреть сегодняшнюю, - объяснила Тедди. - Хочу увидеть, пишут ли что-нибудь о...
- Насчет похищения? - насторожился Марк.
- Нет, про кражу машин с корабля, - отмахнулась Тедди.
Патрисия выпрямилась с газетой в руках, переводя взгляд с Тедди на Марка.
- Я... Я её ещё не читала, - промямлила она. - Ладно, посмотрю потом.
И она уронила газету вниз на револьвер.
Как только за Тедди закрылась дверь, Фрэнк с багровым от ярости лицом вылетел из одной спальни и влетел в другую. Джуди скрестив ноги сидела на кровати и сворачивала самокрутку с травкой. В комнате висел дым от двух уже выкуренных.
- Какого дьявола ты здесь делаешь? - взревел он.
Джуди безучастно посмотрела на него.
- А как ты думаешь?
- Вся чертова квартира провоняла этой дрянью! Если эта англичанка...
- Успокойся, Фрэнк, - сказала Патрисия, которая только что вошла следом. - Тедди говорила, что сама любит побаловаться.
- Успокойся, черт меня дери! Запах этой дряни... Если сюда придут копы... Господи Иисусе!
- За травку никого уже не сажают, Фрэнк, - сказала Джуди.
- Нет? Ну, может в том придурковатом мире, в котором ты живешь, и не сажают. А в настоящем - да, - он схватил с кровати пакетик с марихуаной. Эта гадость отправляется в сортир. Вместе со всем, что у тебя осталась.
Патрисия бросилась вперед и схватила его за руку.
- Нет, - сказала она.
- Что ты говоришь? Какого черта это значит?
- Я говорю - нет, Фрэнк, - мрачно повторила Патрисия. - Ты не выбросишь это в сортир.
Стоя лицом к лицу с Патрисией, Фрэнк долго сердито сопел, сжимая пакетик марихуаны в кулаке и переводя взгляд с её лица на свою руку, в которую она вцепилась.
- Почему, Патрисия? - наконец спросил он низким и хриплым от ярости голосом.
- Потому что я хочу её курить, вот почему, - ответила она. - Это единственное, что у нас осталось, и без неё я не могу. И не хочу слушать твои проповеди.
