На следующий день на большой перемене Колька снова пробрался в подвал. Внимательно рассмотрел себя в зеркале. В пыльном отражении хмурился мальчик Коля из четвертого «Б» класса, такой же, как всегда, с вихром-хохолком на макушке, конопушками на носу, перемазанный мелом и чернилами.
– Ты меня обмануло! – обиженно прошептал Колька.
Только пылинки заплясали над темной поверхностью зеркала.
– Ты обмануло меня, потому что маме и папе оказалось всё равно, что я получил в школе! Мне даже не пришлось им врать!
Зеркало молчало. Колька легонько пнул его по раме и вернулся в класс.
О своих стеклянных глазах он почти не вспоминал, пока как-то не сел играть в «верю-не-верю» после уроков с мальчишками из соседнего класса. Колька выигрывал у них два часа подряд, чем заслужил почет и завистливое уважение.
В другой раз он проспал школу и, придя только ко второму уроку, сказал Анне Петровне, что у них дома прорвало трубу и нужно было дождаться сантехника. Учительница внимательно посмотрела Кольке в глаза, чему-то кивнула и замечание в дневник записывать не стала.
Тогда он начал чаще прогуливать, пропуская нелюбимые уроки, и каждый раз его объяснения вполне устраивали всех учителей. Свободное время надо было куда-то девать. Колька очень любил кино, но на это карманных денег не хватало. Тогда он сказал маме, что с этого года подорожала школьная охрана и уборщица и надо доплатить по сто рублей за девять учебных месяцев. Маму это огорчило, она хотела даже позвонить Анне Петровне, но Колька посмотрел на нее стеклянными глазами, и мама передумала. А утром дала сыну конверт, чтобы он передал его классному руководителю.
Колька пересмотрел все фильмы, какие только шли в этом месяце, и деньги кончились. Тогда появилась новая идея.
На всякий случай Колька уехал на маршрутке до автовокзала, где вряд ли кто-то случайно мог бы узнать его в толпе. На двадцати остановках было очень людно – приходили и уходили «Икарусы», обдавая всех синим дымом, что-то бубнил гнусавый динамик диспетчерской, частники лениво ждали пассажиров, приоткрыв дверцы своих «Волг» и «Жигулей».
Колька выбрал толстую пожилую женщину – он так придумал заранее. Ведь толстые добрее худых, пожилые доверчивее молодых, а женщины жалостливее мужчин. Борясь со стыдом, Колька тихонько дернул ее за рукав. Женщина обернулась:
– Что тебе, мальчик?
И Колька рассказал ей про своего старшего брата, недавно вышедшего из тюрьмы, и про то, как ветер выдул из кармана двести рублей, и как будет ругаться брат, и что теперь хоть домой не возвращайся… Женщина сначала хотела прогнать его, но, взглянув в глаза, выслушала до конца, а потом, охая и ахая, сунула Кольке двести рублей.
Через месяц Колька жил как король – в школу ходил, только когда хотел, каждую неделю ездил в Парк культуры кататься на аттракционах, а от съеденного мороженого чуть не заработал ангину. Даже купил плеер, а маме сказал, что выиграл его в мгновенной лотерее, получив билетик на сдачу. Мама, разумеется, поверила, даже не задумавшись, выдают ли детям без паспорта ценные призы.
За то, что зеркало не обмануло и действительно подарило ему волшебные стеклянные глаза, Колька уже не сердился. Жить стало гораздо интереснее. Правда, теперь он совсем разучился плакать – но это же хорошо, ведь слезы мужчинам не к лицу! И откуда взяться слезам в стеклянных глазах?
А еще Кольку стали раздражать друзья. Такие глупые и доверчивые, они принимали за чистую монету любую выдумку. Как он только не издевался над ними – всё всегда сходило с рук. Один только раз Колька явно перегнул палку – сказал Серому, что ночью будет северное сияние, и тот всю ночь простоял в кровати на коленях, выглядывая в окно и боясь пропустить небывалое зрелище. С тех пор друг стал избегать Кольки, старался не оказываться с ним в одной компании.
Приближался Новый год, и конец четверти, и день рождения Серого. Колька долго думал над подарком. Дорогую игрушку без совета с мамой он купить не мог, хотя деньги у него были – такой обман уж точно вскрылся бы быстро. Дарить книгу или какой-нибудь конструктор – казалось недостаточным. Для лучшего друга же! Тогда Колька решил, что подарит Серому то, что они купят с мамой, а еще отдаст ему замечательное красное стекло – обтесанный морем осколок красивой бутылки с выпуклыми буквами. Колька нашел его летом на море и весь сентябрь таскал с собой в портфеле. В солнечные дни было интересно смотреть, в какие фигуры может собираться свет, преломляясь в сложных изгибах стекла.
Началась последняя неделя учебы, Серый притащил в класс пакет конфет, Анна Петровна поздравила его с первой в жизни круглой датой. Колька прикидывал, в субботу или в воскресенье Серый будет праздновать дома, пытался угадать, кого еще из класса друг пригласит в этом году.
Уроки закончились, а в гости Кольку никто так и не позвал. Странное дело! От других мальчишек Колька узнал, что пригласили пятерых. В субботу, в пять часов, к Серому домой. До среды Колька не мог поверить, что остался за бортом.
А потом ему стало больно и обидно. Колька подошел к Серому и без предупреждения двинул его в нос. Тот взвыл и тут же дал сдачи. Они сцепились, как дворовые коты, и покатились по полу, лупя друг друга кулаками куда попало, пока их не растащили. Серый разревелся, а Колька не проронил ни слезинки. И от этого ему стало еще больнее.
Схватив портфель, он скатился вниз по лестнице и юркнул в подвальную дверь.
– А мне уже показалось, ты не придешь, – сказало зеркало. – Что с тобой, тебя кто-то обидел?
– Серый – дурак, шуток не понимает! – выпалил Колька. – Из-за какой-то ерунды не позвал меня на день рождения!
– Неужели тебе не всё равно? – удивилось зеркало.
– Он же мой лучший друг! Ты можешь мне помочь помириться с ним? Чтобы он в субботу и меня пригласил?
– Что сделано, то сделано. Если из-за маленькой шутки он расхотел тебя видеть и унизил, не позвав на день рождения, такой ли он тебе друг, как ты думаешь? Я могу дать тебе оловянное сердце, и тебя перестанут волновать и огорчать такие предательские поступки окружающих.
– У человека не может быть металлического сердца! – убежденно заявил Колька. – Сердце – сложнейший прибор, и пока научились в нем только клапаны искусственные ставить.
– Это совсем другое оловянное сердце, – бесстрастно сказало зеркало. – Посмотрись в меня, и сразу поймешь.
Колька посмотрел в зеркало. Из трех отражений, трёх почти одинаковых мальчишек, два растворились в воздухе. Колька ничего не спросил у зеркала, а прислушался к себе. Ровно и размеренно тикало в груди оловянное сердце. Ни боли, ни обиды на Серого у Кольки не осталось – теперь он был выше этого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
