Внимание Лучано привлек молодой человек, сидевший напротив него за овальным столом. Его звали Энтони Робелло. Этот красивый юноша с глубоко посаженными янтарными глазами и римским носом был изысканно одет и за все время заседания не сделал ни глотка спиртного и не выкурил ни одной сигареты. Он внимательно слушал выступавших, но сам не произнес ни слова.
Вечером Лучано ужинал в ресторане в полном одиночестве.
— Можно присесть за ваш столик?
Лучано поднял голову и увидел Энтони Робелло, который почтительно стоял возле его кресла.
— Прошу вас, пожалуйста. Хотя я уже почти закончил ужин…
— Синьор Каролла приедет завтра утром, — сказал Робелло, усаживаясь. — К сожалению, у него много друзей. Я искренне скорблю о том, что случилось с вашим сыном.
— Спасибо, — мрачно отозвался Лучано.
— Меня зовут Энтони Робелло.
— Я знаю, Вито рассказывал мне о вас. Мои поздравления. Вы еще младше, чем был я, когда меня избрали. Это большая редкость, вы должны гордиться оказанной вам честью и доверием.
Робелло учтиво кивнул в знак согласия с Лучано. Его недавно избрали главой одной сицилийской семьи, что являлось невероятным достижением для двадцатипятилетнего юноши и накладывало на него большую ответственность. Однако самым удивительным было то, что вся семья единодушно обратилась к Комиссии с просьбой утвердить его кандидатуру, заявив, что он единственный, кто достоин занять этот пост.
Лучано наблюдал за тем, как Робелло обстоятельно обсуждает с официантом меню. Его прозвище Орел как нельзя лучше ему соответствовало: во-первых, необычного цвета глаза и слегка крючковатый нос придавали ему внешнее сходство с этой птицей, а во-вторых, поговаривали, что он стремителен и неудержим в достижении намеченной цели. Ходили слухи, что Робелло получил корону старого дона потому, что загодя избавился от всех возможных конкурентов при помощи изощренного ума и поистине дьявольского коварства. Как бы то ни было, взлет Энтони Робелло оказался молниеносным, и в Организации за ним установилась репутация жесткого человека, с которым приходится считаться.
Они еще немного побеседовали, после чего Лучано извинился и вышел из-за стола. Робелло поднялся, выказывая уважение старшему.
Лучано не предполагал, что ему доведется еще раз увидеть Робелло и поговорить с ним, поскольку намеревался на следующее утро уехать из Флориды. Он немало удивился, когда несколько часов спустя в дверь его номера тихо постучали. Робелло поклонился и попросил разрешения побеседовать с ним наедине.
Он отказался от выпивки, но с благодарностью принял из рук Лучано бокал лимонада и перешел прямо к делу.
— Я знаю о ваших влиятельных связях в Палермо и монополии на экспорт. Для меня не секрет, почему ваши компании являются предметом вожделения для дона Кароллы. Вы не хуже меня знаете, что большинство делегатов связаны с наркоторговлей, потому что это приносит огромную и быструю прибыль. В конце концов вам тоже придется примкнуть к остальным, потому что иначе вы восстановите всех против себя. Так что это только вопрос времени.
Лучано удивленно приподнял бровь, однако промолчал. Робелло между тем продолжил:
— Моя семья небольшая, но дела у нас идут хорошо. В настоящий момент у меня не хватает ресурсов на то, чтобы фрахтовать суда, да и на рынок пробиться трудно. И все же я готов оказать вам поддержку и предложить сотрудничество. Надеюсь, вы свяжетесь со мной в случае, если сочтете мое предложение приемлемым?
— Что же вы хотите… если я сочту ваше предложение приемлемым?
— Мне нужны складские помещения в порту и лицензии на грузоперевозки.
— А что у вас за товар?
— Лимоны…
Лучано ухмыльнулся, услышав такое самоуверенное заявление. Этот мальчишка хочет добраться до его компаний не меньше, чем Каролла, — но неужели лишь для того, чтобы торговать лимонами?! Разумеется, он при первой возможности переметнется в наркобизнес, как только в его распоряжении окажется достаточно средств.
Чем больше Лучано размышлял над предложением Робелло, тем меньше у него оставалось сомнений в том, что перед ним человек лукавый и неискренний. Если он решится вести дела с Робелло, ему придется вскоре защищаться от своего компаньона, а не рассчитывать на его поддержку.
— Каролла убил моего сына, а я не в состоянии доказать это, — начал Лучано тихо и проникновенно. — Я испытал такое унижение, отчаяние… Мне трудно говорить об этом. Мне нужен Каролла, и я доберусь до него во что бы то ни стало. Мои сыновья, моя семья не в курсе этих планов, и, прежде чем мы продолжим разговор, я хочу, чтобы вы торжественно поклялись оправдать мое доверие.
Робелло старался держаться с достоинством и не показывать, что глубоко взволнован и польщен. Он не сомневался, что в итоге Лучано предложит ему сделку, ради которой стоит согласиться на любые условия. Робелло молча поцеловал перстень на руке Лучано, никаких слов не требовалось.
— Прежде всего я предлагаю следующее: мои судовые компании, перерабатывающие заводы и складские помещения отныне в вашем распоряжении. Мои связи позволят вам беспрепятственно проникнуть на рынок любой страны…
Робелло с благоговением слушал Лучано, который посвящал его в структуру своей организации, рассказывал о деловых контактах. Все это сулило молодому дону сказочное состояние. Однако приманка была замешена на крови, и Робелло потребовалось все его мужество, чтобы сохранить самообладание и не выказать страха. Лучано достал из портфеля папку, в которой содержался материал на Кароллу: адреса подпольных заводов, маршруты перевозки сырья, сведения о торговой сети. Лучано не упустил ни одной мелочи, ни одного имени — вплоть до телохранителей Кароллы.
Робелло понимал, что на подбор информации и внедрение своих людей в семью Кароллы Лучано потребовались месяцы. Он был потрясен и, откинувшись в кресле, изучал лицо Лучано с неподдельным интересом, ощущая неловкость. Если Лучано в состоянии проникнуть в бизнес дона Кароллы, то его собственную семью может постигнуть та же участь.
— Я просто поражен, дон Лучано. Но если у вас есть такой материал на дона Кароллу, то почему вы не представили его на Комиссии?
— Эта информация не является доказательством его причастности к убийству моего сына, — пожал плечами тот. — Она внесла бы раздор, но не стала бы основанием для вынесения Каролле приговора. Только один человек может представить нужные доказательства — это Ленни Каватайо. И поверьте, я сделал все, чтобы разыскать его. Я почти не сомневаюсь, что он убит, Каролла нашел способ заставить его замолчать навсегда — он не идиот, чтобы оставлять в живых такого опасного свидетеля. И еще он понимает, что я отомщу ему за смерть Майкла.
Робелло заметил, что при упоминании имени сына лицо дона Лучано осветилось кроткой улыбкой. Он развел руками, точно извиняясь за что-то, но внезапно черты его исказила злобная усмешка.
— Сегодня я по-хорошему просил о правосудии, мне отказали. Отныне у меня нет выхода, кроме как самому его добиться. Как видите, я был готов к тому, что так может получиться. Если раньше я довольствовался бы жизнью Кароллы, то теперь я медленно уничтожу его своими руками, — сказал Роберто.
Лучано убрал документы в папку, предложил Робелло сигару и сделал глоток бренди. После чего опустился в кресло и внимательно посмотрел на своего собеседника, ожидая его реакции. Робелло казался невозмутимым, однако Лучано понимал, какая внутренняя борьба происходит в нем в этот момент: он уже ухватил наживку, но пока не мог заглотнуть ее.
— Я уже немолод, мои люди тоже. Мы вместе с тех давних пор, когда я заступил на место Джозефа Кароллы, — продолжал Лучано, вынуждая Робелло проявить наконец решимость. — Мои дела идут великолепно, люди, которые на меня работают, давно освоились с моими методами. Единственное, что доставляло мне беспокойство в последние годы, это… — Он взмахнул в воздухе рукой, словно счел вдруг разговор на эту тему неважным, и рассмеялся. — Война — дело молодых, старикам оно не по плечу.
Робелло упорно молчал, а Лучано, глядя на него искоса, думал о том, что он был бы несказанно счастлив, если бы хоть один из его сыновей обладал таким характером, как этот юноша. Наступила решающая минута их разговора.
— Я собираюсь объявить войну Полу Каролле. Я хочу выставить против него армию, хочу атаковать, но мне нужен надежный генерал.
Робелло улыбнулся, однако взгляд его был тревожным, а тонкие ноздри еле заметно вздрагивали. И снова Лучано вспомнил о том, каким прозвищем окрестили Робелло.
— Простите, дон Лучано, но, по-моему, генерал у вас уже есть. Зато нет армии. Я могу дать вам свою армию, а что вы предлагаете взамен?
— Вы получите бизнес Кароллы: торговую сеть, заводы, выход на источники сырья — словом, все. А когда это произойдет, я предоставлю вам свои экспортные компании в качестве прикрытия. Мне не нужна доля, я ни о чем не прошу. Единственное, чего я жажду, — это отомстить за сына. Каролла проклянет тот день, когда появился на свет. Для вас это прямая выгода: первое, вы завладеете бизнесом Кароллы; второе, вы мгновенно станете крупнейшим наркодельцом в мире; третье, я предоставляю вам бонус на два года, что избавит вас от финансовых проблем. Я беру на себя всю ответственность перед Синдикатом. Вам нечего опасаться Кароллы, он будет знать, что именно я, Роберто Лучано, стараюсь его уничтожить. Так как, мой юный друг? Вам дается шанс стать очень влиятельным человеком, возможно, самым влиятельным в Организации.
