— Спрашивали. Я сказала, что в идеале хочу быть артефактором, а они так странно на меня посмотрели и поинтересовались, сталкивалась ли я когда-нибудь с нежитью? Меня аж в дрожь бросило. Я сказала, что эту мерзость не переношу. А они спросили, многих ли мертвых я видела. А потом интересовались, что я знаю об упоении, — она посмотрела на нас испуганно. — Девочки, если меня отправят на некроманта, я лучше сама уйду.
— Не отправят, — твердо заявила я. — Где некроманты и где ты. Успокойся, Найли. Это были просто общие вопросы. Лейла, — обратилась уже ко второй сестре. — А тебя, о чем спрашивали?
Та пожала плечами.
— О нежити, точно, не интересовались. О семье много спрашивали. Особенно, после того как ректор, что-то их из кристалла спросил, я только голос его узнала, а вот вопрос не расслышала. Узнавали, насколько у нас крепкие семейные узы. На что каждая из нас будет готова, узнав, что другая в опасности. Кого мы считаем старшей среди нас. На последний, я ответила, что тебя. Ты первая кого мы увидели вылупившись. До сих пор помню, как прятались за твою спину. Страшно так было, когда нас в ту комнату привели, папа казался грозным и очень большим. А ты нас прятала за спину от него.
— Ты и это им рассказала? — спросила я.
Она кивнула.
— Это так странно, они вроде не спрашивали подробностей, но книга... Она... Знаешь, мне кажется она как-то воздействовала. Вытягивала глубинные мысли. Но все равно, я согласна с Найли, вопросы странные. Ну вот зачем им, наши семейные отношения?
— И как они из этого собираются понять на какой факультет нам нужно? — вздохнула я.
Мы вошли в общежитие и тут же столкнулись с распорядительницей.
Та бросила на нас скользящий взгляд.
— Сегодня обед не по расписанию. Все, кто приходят, сразу в столовую. Но учтите, так будет не всегда. Сегодня исключение из правил. Вам понятно?
Мы кивнули. Это было куда как понятнее, чем алгоритм распределения в Академии.
***
Хуже нет, чем сидеть и ждать, когда тебе вынесут неизвестный вердикт.
— Ая, а у тебя не было желания и правда свалить отсюда, — спросила Найли, перелистывая страничку романа, прихваченного ею из комнаты отдыха. — Ну после вчерашнего? Что там тебе мерещилось?
— Мне ничего не померещилось, — отозвалась я, в этом время перебирающая перышки Гикато. Тот сидел на моих коленях и закатывал глаза от удовольствия. — Я отчетливо слышала голос.
— Возможно это ветер и скрип окна? — подала голос Лейла. Она стояла на балконе и смотрела вниз. — Вот и сейчас, шуршат листья и слышны далекие голоса. Может и вчера так было.
— Я отчетливо слышала, как произнесли мое имя, — сопротивлялась я.
— Сейчас много имен звучат в воздухе, — вздохнула Лейла.
— Ууух? — подал ленивый голос мифик.
— Нет, Гикато, твое имя уникально, — весело подметила сестрица с балкона.
— Уф, — удовлетворенно выдал он.
— В любом случае, мне необходимо учиться, — сказала я. — Это даже не случай выбора.
— И не только тебе, — протянула Лейла, возвращаясь в комнату. — Нам всем необходимо учиться.
Сказала это и очень пристально посмотрела на Найли. Та, ощутив ее взгляд, оторвалась от книги.
— А что я? Я, кстати, единственная из вас, кто сейчас читает, а не дурью мается!
Лейла приблизилась к сестре, и ядовито поинтересовалась:
— И что же мы читаем?
Та повернула обложку:
— Мастерица совращения или, Я твой лучший друг.
— Ооо, — протянула Лейла. — Очень познавательная литература. Найли, прости, ты действительно, занята очень серьезным делом.
Та сощурила глаза.
— Ты на что сейчас намекаешь?
— Намекаю? — усмехнулась Лейла. — Да я прямым текстом говорю, что тебя только на такое и тянет. Ты же у нас еще та, мастерица совращения?
— Да что ты понимаешь? — оскалилась Найли. — Этот роман о глубине чувств, о понимании партнера, о гармонии с собой и своей парой! О том, как найти общий язык даже с тем, кто казалось никого не слышит. Тонкое искусство психологии взаимодействия.
— С мужчинами, я так понимаю, — сделала скучный вид Лейла.
— Со всеми, — показал ей язык Найли. — Хотя, о чем я? Гармоничное взаимодействие и ты, так далеко друг от друга.
— Что? — моментально взъярилась Лейла. — Ты хочешь сказать, я не умею с людьми общаться?
— Именно, — заявила Найли. — Твой удел — зубрежка. Научные книги, учебники. С ними и разговаривать не нужно. Там все хоть и грамотно, но сухо и скучно. И весь твой язык на том и построенное, грамотен, но до безобразия скучен и уныл.
Лейла подпрыгнула на месте.
Урчащий на моих коленях Гикато взмахнул крыльями и устремился между сестрами, издав пронзительное:
— Уууф!
Я поднялась.
— Хватит, — сказала строго и спокойно. — Слышите, шум в коридоре, вроде как оживление. Может списки вывесили?
Сестренки тут же забыли о распрях и кинулись к двери.
— Уф, — сказал Гикато, усаживаясь на кровать Найли и заглядывая в книгу. Перелистнул одну страницу. Круглые глаза пробежали по строчкам. — Уфф, уфф, уфф...
— Даже не сомневаюсь, что тебе такое тоже нравится, — улыбнулась я и вышла из комнаты.
***
В холле снова царило оживление. У стенда стояли девушки и вчитывались в списки. Кто-то отходил довольный и даже радостный, некоторые хмурились, другие в задумчивости отстранялись.
Лейла протиснулась среди девушек и начала бегать глазами по фамилиям. Мы с Найли, ожидали ее у окна.
Минута, две, три... А потом она вернулась к нам, лицо ее было очень удивлённым и даже ошарашенным.
— Что там? — в нетерпении спросила Найли. — У тебя такое странное выражение.
Лейла растерянно пожала плечами.
— Это, вероятно, ошибка, — сказал она, теряя голос, и, уже чуть слышно, добавила: — Просто такого быть не может. Мы точно не готовы к этому факультету.
— Что там? — строго спросила я. — Лейла, говори уже, ты нас пугаешь?
