чтобы ненадолго избавиться от стражников и погулять вдвоём со своей новоявленной служанкой.
Спустившись по склону холма, на котором стояли основные здания усадьбы, огороженные внутренней стеной, они подолгу стояли на берегу пруда, в котором разводили для услады глаз разноцветных рыб. В домах тоже держали рыбок — Чин Лу особенно их любил. Он держал их в керамической посуде на столике у кровати и всегда подолгу разглядывал перед сном. Те, что жили в его спальне, были красными, с золотистым отливом и изящно-прихотливой формой хвоста.
Впрочем, Ксения знала, что Цы Си этого увлечения не разделял. Зато только за то время, что она провела в стенах императорской усадьбы, к Цы Си несколько раз наведывались торговцы, приносившие редкие срезы камней, которые тот подолгу рассматривал, сидя во дворе.
Камнями самых причудливых форм был украшен и сад, и два из них, извлечённые со дна озера Таху и служившие теперь скамеечками для гуляющих, были установлены перед прудом. Возможно, это и стало причиной того, что на берегу, где они обычно бывали одни, вдруг послышались мерные шаги, и из-за деревьев показались носилки Цы Си.
Чин Лу ощутимо занервничал.
— Быстрей! — приказал он и указал Ксении на кусты.
Ксения причин его беспокойства не поняла, но поспешила выполнить приказ.
Через несколько минут носильщики приблизились, и Ксения со своего места увидела, как отодвигается в сторону шёлковая занавеска и в решётчатом окошке носилок появляется личико Цы Си.
— Светлого неба тебе, супруг отца моих детей, — произнёс он, внимательно разглядывая Чин Лу, сидевшего в одиночестве на одном из декоративных камней.
— Тёплой земли тебе, супруг отца моих детей, — ответил Чин Лу и склонил голову в лёгком поклоне.
— Ты здесь один? Возможно, нам следует помочь тебе добраться домой?
Чин Лу едва заметно напрягся.
— Мне очень нравится берег нашего пруда, драгоценный супруг. Я хотел бы подольше посмотреть на рыбок, плескающихся в воде. Ты же знаешь, как я их люблю.
Цы Си нахмурился, будто подозревая что-то.
— Я отправил за зонтиком своего би-ку, — тут же продолжил Чин Лу, заметив, что не убедил его, — солнце светит всё сильней.
В эту секунду Цы Си неудачно шевельнул рукой, и булавка, украшавшая ворот его одеяния, блеснув на солнце, соскользнула вниз и сквозь прорези решёток упала на землю.
— Как пожелаешь, младший супруг, — Цы Си кивнул и подал знак би-ку продолжать путь.
Чин Лу подождал, пока носилки снова скроются из вида, и только потом, повернувшись к кустам, поманил Ксению к себе.
— Подними, — он показал на булавку.
Ксения послушно подняла украшение и протянула ему, но Чин Лу покачал головой.
— Нет, оставь себе. Пусть будет подарком на память обо мне. Или, может быть, она пригодится тебе.
Чин Лу поманил её ближе, и лицо его вдруг стало сосредоточенным.
— Слушай меня, — сказал он, — день пришёл. Сегодня ночью в доме императора будет фейерверк. Я и Цы Си, и все наши сыновья будем смотреть на него. Большая часть би-ку тоже покинет сад, и даже те, кто останется, будут, наверное, пить сливовое вино. Ты понимаешь меня?
Ксении кивнула. Ей вдруг стало тоскливо. Она сама знала, на что шла, и обещала капитану, что справится, но теперь мысль о том, чтобы убить наложника, который ничего не имел против неё, стала ей противна. И всё же она продолжала слушать Чин Лу.
— Ты останешься в саду. Никто не знает тебя и никто не заметит, что на празднике тебя нет. Около полуночи мои би-ку принесут кувшин вина би-ку чужака и на некоторое время их отзовут. Ты должна пробраться в дом и сделать то, о чём я тебе говорил.
Ксения кивнула.
— Ты заступишься за нас перед императором? — уточнила она.
— Конечно. Твой чанай тоже должен быть на торжестве. Там мы все и поговорим.
Вечером, как и было уговорено, Ксения осталась в усадьбе почти что одна. Долго слушала она, как тихонько ухает среди деревьев ночная птица и едва заметно журчит вода в прудах. Часов в доме Чин Лу не было, и время приходилось определять по движению звёзд и луны.
Когда ей показалось, что ночь движется к середине, Ксения выбралась из дома и, стараясь двигаться в стороне от дорожек, так что только тень её была заметна среди ветвей, направилась к дому наложника, не дававшего покоя Чин Лу. Булавка, скреплявшая теперь её собственное шёлковое одеяние, жгла плечо, но она понимала, что дело должно быть завершено.
Как и предсказывал Чин Лу, би-ку, которые обычно каменными истуканами возвышались по обе стороны от дверей дома, сейчас расположились на циновках в стороне и вместе ещё с двумя слугами распивали вино и декламировали стихи.
Ксения высунулась было из-за дома, но быстро поняла, что даже теперь ей не удастся незамеченной подойти к двери.
Поколебавшись, она повернулась и направилась прочь, намереваясь обойти дом и, может быть, забраться через окно — в некоторых окнах решётки бывали плохо закреплены, сам же Чин Лу имел в доме такое окно и через него иногда принимал ночных гостей.
Ксения подобралась к одному из окон. Потянула решётку. Та не поддавалась — куда легче было бы вытащить её изнутри.
Девушка остановилась, задумавшись, как же всё-таки пробраться в дом, когда бумажные наличники расступились, и в прорехах решётки показалось лицо.
— Вы! — выдохнула девушка, показавшийся в полумраке — так, как будто знала её, хотя Ксения была уверена, что никогда её раньше не встречала.
Наложница в самом деле была красива — как ночное небо, полное звёзд. На секунду Ксения залюбовалась и пропустила момент, когда была возможность нанести удар, а через секунду уже не смогла, потому что наложница продолжила, торопливо заговорив по-английски:
— Вы из содружества? Помогите мне, прошу вас. Королева вас наградит.
Ксении молчала. Заколка замерла в её руках.
— Они держат меня силой! — в голосе наложницы было такое отчаяние, что уже через несколько секунд оно эхом отдалось в сердце Ксении, — прошу вас! Вы же не одна! Я слышала о корабле! Заберите меня отсюда! Князь Аргайл даст вам выкуп…
Наложница замолкла, когда за поворотом послышались шаги.
Ксения тут же отпрянула назад в тень.
— Прошу вас! — повторила девушка одними губами, а в следующую секунду окно захлопнулось.
Би-ку, покачиваясь, вышел из-за угла и, оглядевшись по сторонам, пристроился к основанию домика, чтобы справить нужду.
Наблюдать за тем, как он делает это, Ксения не стала — ей нужно было обдумать всё ещё раз, и потому она стремительно скользнула глубже в темноту.
ГЛАВА 22
Сады
