как вести разговор с Чин Лу. Поразмыслив, она решила, что лучшая защита — это нападение, и потому, не дожидаясь вопроса Чин Лу, спросила:
— Почему вы не сказали, что её держат здесь насильно?
Чин Лу удивлённо посмотрел на неё. Кажется, подобной вольности он не ожидал.
— Разве я или Цы Си, или любой из супругов императора сам пришёл сюда?
— Но её держат под охраной!
— Как и меня.
— Но… — Ксения замолкла. — Но она просто хочет отсюда уйти. Зачем её… — Чин Лу подал ей знак немедленно замолчать.
— Император был прав, — сказал Чин Лу раздражённо, — вы совсем дикари. Разве ты не понимаешь, что не важно, как она сюда пришла? Император даст ей всё. И она захочет не уйти — она захочет управлять. Может быть, ты надеешься, что когда супругом императора станет один из вас, император подпишет договор? Так вот, я не позволю этому случиться никогда!
— Вы говорили с императором?
— А ты выполнила мой приказ?
Ксения молчала.
— Когда ты выполнишь свою часть договора, я сделаю то, о чём ты просишь меня. Это всё. Закончим разговор.
Чин Лу хлопнул в ладоши, подавая би-ку знак выпроводить её.
Ксения не находила себе места весь оставшийся день. Глаза её то и дело устремлялись к домику, где была заперта шотландка. Конечно, она не была одной из них — как сказал мало разбиравшийся в политике внешних миров Чин Лу. Более того, отношения ромеев с Аргайлами были неровными, и по большей части их объединяла лишь ненависть к корсиканцам. И всё же здесь, на тысячах парсеков от их почти что общего дома — среди чуждых и непонятных до конца чанай и сатаи — Ксения необычайно остро ощущала, что обе они с Земли.
На вторую ночь Орлов ожидал её в старой купальне.
Ксения пришла к нему задумчивая и, не дожидаясь расспросов, рассказала обо всём.
— Я не могу убить её, — прямо сказала она, — просите о чём угодно, капитан. Но она ни в чём не виновата. Она даже не солдат. И… и я думаю, мы должны спасти её. Всё-таки Альбион — союзник. Хотя бы иногда.
Орлов молча слушал её и не спешил возражать. Молчание его, впрочем, было обманчивым.
— Если мы вмешаемся, мы, во-первых, потеряем возможность заключить договор, — сказал он. — Во-вторых, поможем Альбиону нас опередить.
Он снова замолк и через некоторое время продолжил:
— Как эта альбионка вообще попала сюда?
— Я думаю… вернее, я поняла так со слов Чин Лу… император захотел присвоить её. Принял за сатаи. Как и меня.
Ксения тоже какое-то время помолчала.
— Она очень красива, капитан, — наконец грустно сказала она. — Так что я не удивлена. Не то, что я…
Она закончила совсем тихо и тут же пожалела о своих словах.
Орлов осторожно коснулся кончиками пальцев её щеки.
— Ты очень красива, — сказал он.
Ксения усмехнулась.
— Я не придворная кокетка, не стоит мне врать. Я никогда никого особенно не интересовала.
— А кто-нибудь интересовал тебя?
Ксения промолчала.
— Когда я увидел тебя в первый раз, — сказал капитан, — и потом, на корабле… ты смотрела вдаль. Мимо меня.
— Но это не так!
— Я так увидел тебя, — Орлов улыбнулся краешком губ. — И если бы не дуэль… Я даже не был уверен до конца, ты ли посылаешь мне цветы. Это было так… не похоже на тебя…
— Но почему? — Ксения вскинулась, вглядываясь в его глаза. — Я же полюбила вас с первого взгляда, капитан. Я всю зиму сходила с ума. Я полетела сюда не потому, что хотела увидеть Сина — нет, конечно, я хотела… но куда больше я надеялась увидеть вас.
Орлов отвёл взгляд.
— Вы слышите такое не в первый раз… — негромко сказала Ксения.
— Дело не в этом, — Орлов качнул головой, хотя признание Ксении в самом деле не слишком его удивило. — Нас сейчас должно волновать другое. Если ты больше не собираешься помогать Чин Лу, тебе нужно покинуть дворец. Но тогда мы уже не сможем договориться с ним.
— Простите, граф, я не могу… — Ксения покачала головой, — не могу убить человека просто так. И я не могу покинуть дворец — потому что мы должны её спасти.
Орлов вздохнул.
— Хорошо. Оставайся здесь. Встретимся ещё через три дня. Я попробую сделать что-нибудь.
Орлову не нравилось, какой оборот принимает дело. Чем дальше — тем меньше он верил в то, что сумеет найти с императором общий язык.
К началу декабря он успел побывать ещё на нескольких торжествах и даже видел императора издалека, но ближе его по-прежнему никто не подпускал.
Благодаря Ксении он кое-что узнал об устройстве двора — хотя Ксения сама не знала, что именно ей следует изучать.
Только из её оговорок Орлов смог догадаться о том, что Чин Лу и Цы Си не слишком-то ладят между собой. Большая могущественная семья стояла у каждого за спиной. И хотя ни один из супругов никак не показывал своего недовольства другим, по опыту Орлов знал, что две женщины, два любовника или два сатаи у одного императора — это всегда не к добру.
Сина каким-то образом существовали много веков, игнорируя этот простой закон. Однако теперь Орлов собирался по своему использовать его.
До сих пор у него не было возможности подобраться к Цы Си — хотя тот дважды присылал ему цветы и один раз прислал свиток с каллиграфией: «Солнце заходит на западе, но восходит на востоке. Не обманись, чанай — стороны света всегда остаются на своих местах». Орлов долго вертел его в руках. Свиток явно был предупреждением: Цы Си не хотел, чтобы они вступали при дворе в другой союз — в союз с южной стороной. Однако сам по-прежнему не делал ничего, так что Орлов уже начинал считать, что именно он удерживает императора от того, чтобы тот шёл с ромеями на контакт.
Однако больше у него не было возможности ждать.
Орлов, пользуясь примером Ксении, попытался подослать к Цы Си малолетнего би-ку с запиской — но того лишь выпороли за попытку пробраться во дворец.
Скрипнув зубами, Орлов решил пойти другим путём. Он тоже отправил Цы Си цветы и подарки: орхидеи, нефритовые браслеты и стихи
Вижу я орхидею в далеком саду…
Недоступна она, но так силен ее аромат!
Грусть поселилась в душе моей, в сердце звучит тоска.
Одиноко сижу в ночи перед потухшей свечой.
Наконец Цы Си не выдержал и потребовал явиться к нему: встреча была назначена в чайном домике императорского дворца. На сей раз Цы Си не показался ему
