руна силы. И что мы имеем в итоге? То есть вы, конечно.
— Что?
— Первый амулет находит капли магии и рассеивает их над поверхностью, второй образует магические каналы, а третий концентрирует в них развеянную первым силу. Это даёт возможность собрать природную магию в потоки, если ее хоть сколько-нибудь есть, и заряд в источнике разнесет тут все. Будет катастрофа, мне даже страшно представить, что именно может произойти. Их запускают иначе. В свитке действительно есть инструкция, но она зашифрована. День-два, и я разберусь. Может, и за пару часов, но тут уж как повезет. Полагаю, она так же содержит секрет производства артефактов такого рода, иначе никто бы не стал ее шифровать так просто.
— Ты уверен? — ошалело спросила я.
— Абсолютно, я много лет работал с подобными вещами, но держу в руках, признаться, впервые. В Краю Туманов в таких артефактах необходимости просто нет, а в Империи их никто не умеет производить.
— Насколько они мощные? На что их хватит?
— На работу нескольких магов, они подстраивают поток под ауры кого-то конкретного. Скажем, они могут работать на вас и двоих ваших друзей.
— Ничего себе! А в твоем свитке что? Где ты его, вообще, взял?
— Он выпал из оконной рамы совершенно случайно. Там тоже говорится про магические потоки, госпожа. Мне до сих пор очень стыдно, что я осмелился его взять, не спросив вас. Просто мне так хотелось хотя бы ненадолго иметь возможность окунуться в любимое дело. Изучать, читать, вникать в смысл старинного текста, разгадать его тайну. Простите меня.
— Конечно. Ты так любишь вот это вот все? Я тогда буду приносить тебе самые заковыристые вещички из гильдии. Там часто такое попадается, ребята волокут, кто что находит из укромных местечек разных миров, а потом не всегда сами могут разобраться. Нам еще и приплатят.
— Вы не шутите? — эльф заглянул мне в глаза.
— Нет, зачем? Хочешь — возись, я буду только рада. Это не освободит тебя от хлопот по хозяйству, но в квартире не так много дел.
— Спасибо, это очень щедро. Могу я еще спросить вас о дальнейших планах на меня?
— Да, конечно.
— Вы планируете меня использовать сами? Или? — невероятно серьезное выражение глаз цвета серого камня, мигом побледневшая кожа, трепет ресниц. Что этот ушастый возомнил обо мне? И неужели он мог такое представить?
— Я никогда ничем своим ни с кем не делюсь. Ты меня понял?
— Да, благодарю, это очень хорошая новость, — у невольника опустились напряженные плечи, и будто бы заиграла какая-то шальная улыбка в уголках губ.
— Тогда… тогда я расскажу вам значение второго свитка, и вы сами решите, как с ним поступить. Я почти расшифровал текст, и он поистине невероятен.
— Невероятны эти три амулета, а если ты еще узнаешь, как их можно создавать, то считай, мы богаты! Куплю квартирку побольше. В этом же доме, но на третьем этаже, там как раз одна продавалась, большая и довольно удобная, с балконом и лесенкой на чердак. Чем выше расположена квартира, тем она лучше. Лезь следом за мной. Эти артефакты я заряжать теперь, точно, не стану. Спасибо, ты молодец, что предупредил. А вот остальное мое барахло зарядить в источнике просто необходимо. И твой амулет тоже. Да тише ты, я не хочу, чтобы кто-нибудь за нами увязался.
— Все спят. Кто-то, правда, лежит прямо у нас под дверью и это не Грег.
— Спит, или?
— Легко ранен, но спит. Я чую запах уже подсохшей эльфийской крови. Думаю, он тут расположился, чтобы служить вам охраной.
— Угу. Надеется, наверное, что меня будут убивать, а он тут как тут и спасет.
Глава 24
Адриан
Неширокая дорога выстлана тонкими круглыми спилами прозрачного розоватого кварца. Они играют переливами множества прожилок, светятся, будто бы соревнуются между собой, отражая первые лучи зарождающегося на горизонте солнца нового дня. Трепещут белыми листами кусты, растущие вдоль нашего пути. Их прозрачные тонкие белые ветки рождают целую паутину кружевной тени, она ложится на правую часть дороги словно оправа. Тысячами ног отполирована эта дорога до зеркального блеска. Кто ее здесь сложил и для кого? Неужели для всех? И для глупого, попавшего в рабство эльфа, тоже? Хочу ли я теперь обрести свободу? Хочу. Но не захочу обрести свободу от своей госпожи.
Пять лет назад я искренне не понимал мужа своей сестры. Как можно добровольно принять на себя служение женщине, встать за ее спиной, стать ее тенью в подлунном мире? Добровольно получить брачную татуировку на запястье, которая лишит тебя своей воли во веки веков, и в своей сложной вязи будет подобна рабскому клейму и ошейнику. А теперь? Что изменилось для меня этой ночью и этим утром? Почему я готов остаться рабом при ней, вместо того, чтобы попытаться выменять на свободу знание того, что написано в свитке. Неужели со мной приключилось самое страшное, незыблемое чувство — любовь? Или это просто страсть, желание завладеть ею, пройти до конца, выпить наслаждение полной чашей? Ведь она не эльфийка, она не блюла себя для жениха и даже не скрывает этого, скромности в ней нет ни щепотки. Зато она заботлива и смешлива. А ее неидеальные по эльфийском меркам формы тела вызывают во мне бурю искреннего восторга. Может, это прорастает в моем сердце любовь? Страшно. Если это так, то я навсегда потеряю свою волю, не смогу расстаться с госпожой, буду вынужден ей служить добровольно. Стоит попытаться задушить в себе этот росток, если я надеюсь скинуть рабский ошейник и вырваться когда-нибудь на свободу. Только подумать проще, чем сделать. А свободным я ей буду не нужен. Кто захочет взять в мужья эльфа, опороченного в прошлом рабским клеймом и недоимкой в казну? Абсолютно никто. Тем более, что Шерли считает меня вором. Сбежать от нее, нарваться на то, чтоб продала, очнуться от этого опасного чувства, пока оно не захлестнуло меня окончательно, и не превратило в покорного раба, живущего только во имя служения женщине.
Дорога тем временем привела нас к широкой площадке, окружённой густыми зарослями все того же кустарника. Посередине красным камнем выложен круг, и из него, прямо из земли, наружу пробиваются белые лучи света. Впервые я сам вижу такое, до этого только читал. Шерли отошла в сторону, извлекла из кармана горстку амулетов на кожаных недлинных шнурах, перебрала их, аккуратно развесила и устремилась к колодцу. Умом понимаю, что страшного ничего не происходит, все безопасно, и колодец для того и предназначен, но все
