Герцог занес уже было руку, чтобы шлепнуть свою вздорную дочь, но графиня остановила его. С лучезарной улыбкой она завершила разгром Морганы:
– Наша дорогая Кили сумела очаровать графа Бэзилдона. В ноябре они с Деверо обвенчаются в Хэмптон-Корте.
– Так ты украла моего суженого?! – завопила Моргана.
– Твоего суженого? – переспросила Кили, потрясенная ее словами, и вопросительно взглянула на герцога.
Но тот молчал, озабоченно хмурясь.
– Коварная потаскуха! – закричала Моргана и дала Кили звонкую пощечину рукой, унизанной тяжелыми перстнями.
От этого удара Кили отлетела в сторону и упала на землю около каменной скамьи. Герцог, леди Дон и Генри бросились ей на помощь.
– Со мной все в порядке, – прошептала Кили, приподнимая голову.
– У тебя губа кровоточит, – заметил Генри, приложив к ранке свой носовой платок.
Кили скосила глаза на белоснежную ткань, а затем снова посмотрела на брата.
– Не беспокойся, он совершенно чистый, – заверил ее Генри. – Я еще им не пользовался.
Услышав это замечание, Кили не смогла сдержать улыбки. Взяв платок из рук брата, она прижала его к своей разбитой губе.
– Хочешь, я помогу тебе встать на ноги? – спросил Генри. Кили отрицательно покачала головой и, не глядя на сестру, сказала:
– Простите, леди Моргана, я не хотела причинить вам боль.
Известие о том, что Ричард до их знакомства ухаживал за ее сестрой, причиняло Кили больше страданий, чем разбитая губа.
– Кили не сделала ничего плохого, – заявила леди Дон, – это решение графа. Деверо души в ней не чает, очевидно, за ее мягкость.
– Не могу поверить в то, что это правда, – жалобно сказала Моргана, и у нее на глаза навернулись слезы.
– Немедленно ступай в свою комнату, – велел ей герцог. – И не смей показываться мне на глаза до ужина, а не то я возьму ремень и выпорю тебя.
– Так, значит, ты на ее стороне?! – возмутилась Моргана. – Неужели она настроила против меня моего собственного отца?
– Делай то, что я приказываю, – строго сказал герцог.
Но Моргана совсем потеряла голову, забыв об осторожности.
– Наверное, эта потаскушка рассказала тебе, как я вышвырнула ее из замка Ладлоу? – злорадно поинтересовалась она.
– Ты выгнала Кили из Ладлоу?! – взревел герцог, и его лицо пошло красными пятнами от гнева.
Моргана тут же опомнилась.
– Я… я думала, что ты не захочешь встречаться с одной из своих побочных дочерей…
Не в силах больше сдерживаться, герцог дал Моргане пощечину, а затем, схватив за руку, потащил в сторону дома. И еще долго до слуха Кили доносились жалобные вопли Морганы. Графиня Чеширская, лукаво улыбнувшись, направилась вслед за герцогом и его младшей дочерью. Генри засмеялся, заметив, что Моргана сама себя выдала. Но Кили было не до смеха. Сидя на земле, она положила руки на каменную скамью и, уткнувшись в них лицом, расплакалась.
– Ты действительно не пострадала? – с тревогой спросил Генри и помог Кили подняться на ноги, а затем, усадив ее на скамью, присел рядом.
Кили с несчастным видом смотрела прямо перед собой. Она пыталась взять себя в руки, но у нее ничего не получалось. Закрыв лицо руками, она снова горько заплакала.
– Если хочешь, можешь поплакать на моем плече, – предложил Генри, не зная, что ему делать в такой ситуации.
Кили вдруг замолчала и, опустив руки, удивленно взглянула на него. Слабая улыбка тронула ее губы.
– Я очень рада, что у меня есть ты, братик, – сказала она и, икнув, продолжала: – Спасибо за ту записку.
Генри усмехнулся.
– Какие пустяки! Обожаю срывать планы Морганы.
– У меня все еще кровоточит губа? – спросила Кили. Придвинувшись поближе, Генри внимательно осмотрел ранку и кивнул.
– Прижимай сильнее платок, – посоветовал он. Некоторое время они сидели молча.
– Скажи, сестра, – внезапно снова заговорил Генри, и в его глазах появился озорной блеск, – каким образом тебе удалось заманить графа Бэзилдона в свои сети?
– Брат, у тебя неверное представление о случившемся, – ответила Кили с грустной улыбкой. – Это он заманил меня в ловушку.
– И как ему это удалось?
Кили пожала плечами, а затем, не таясь, рассказала историю своего падения, подробно описав кульминационный момент, когда в спальню Деверо неожиданно ворвался герцог.
– Ума не приложу, как его сиятельство узнал обо всем, – недоуменно размышляла Кили. – Только леди Дон знала, куда я пошла, но вряд ли она могла предположить, что граф затащит меня в постель.
«Моя старшая сестра – удивительно наивная девица», – сделал вывод Генри, с трудом сдерживая смех.
– Ты недооцениваешь графиню Чеширскую, – сказал он. – Надеюсь, ты обратила внимание, как умело она только что распалила ярость Морганы, заставив ее забыть об осторожности?
– Никто не может заставить нас совершать дурные поступки против нашей воли, – возразила Кили. – Душа человека несет ответственность за его судьбу. Если бы Моргана с открытым сердцем откликнулась на мое предложение дружить, то не плакала бы сейчас в одиночестве, запертая в комнате, а любовалась бы этой великолепной осенью.
– Я уверен – Эшмол утешит ее, – сказал Генри и, отведя руку сестры от ее лица, осмотрел разбитую губу. – Кровь больше не идет, – сообщил он и, наблюдая за реакцией Кили, добавил: – Деверо, должно быть, настойчиво добивается твоей руки.
– Я не могу поверить в искренность его чувств. Что он во мне нашел? Я никто, нищенка из Уэльса.
Генри усмехнулся.
– Посмотри на себя в зеркало, и ты сразу поймешь, почему граф сделал тебе предложение.
Кили улыбнулась.
– Спасибо за комплимент, братец.
– А где ты прячешь своих великанов?
– Одо и Хью уютнее чувствуют себя на конюшне, – ответила Кили, вставая. – Пойдем со мной, я вас познакомлю.
– Не сейчас, – возразил Генри, приглашая сестру вернуться на скамью. – Сначала я хочу, чтобы ты рассказала мне о себе.
– Я жила в поместье своего отчима в Уэльсе, – сказала Кили, снова усаживаясь рядом с братом. – Когда моя мать скончалась, я уехала в Англию, чтобы разыскать своего отца.
– И нашла здесь не только отца, но и жениха, – закончил за нее Генри.
«Га-га-га!» – раздалось поблизости. Кили и Генри увидели бегущего вперевалку Энтони, пытающегося ускользнуть от приставленных к нему слуг.
– Что ты думаешь об этом любимце графини? – поинтересовался Генри.
– Энтони живет припеваючи, – ответила Кили. – Мне очень нравится его ожерелье с изумрудами и алмазами.
Гогочущий гусь остановился перед Кили, которая каждый день примерно в одно и то же время кормила его с руки. Она достала из кармана немного хлеба и, раскрошив его на мелкие кусочки, дала Энтони. Пока жирный гусь ел, Кили жестом подозвала его охранников, Барта и Джаспера, и те, надев на него поводок, увели его в сторону дома.
