– Дружить можно с кем угодно, – сказала Кили, глядя на брата. – Даже гусь, свинья или дерево могут быть достойными товарищами.
Генри улыбнулся. Сестра была необыкновенно красива, но казалась ему довольно странной. Но если бы ему предстояло сделать выбор между Кили и Морганой, он предпочел бы общаться с первой. Лучше уж милая, очаровательная и несколько странная родственница, чем эгоистичная, мелочная и порочная стерва.
– Ты будешь на моей свадьбе? – спросила Кили. – Я хочу, чтобы кто-нибудь приглядывал за Одо и Хью, пока мы с графом будем заняты гостями.
– А когда состоится твоя свадьба?
– Через неделю после Сэмуинна.
– А что такое Сэмуинн?
– Сэмуинн – это то, что церковь теперь называет кануном Дня всех святых, Днем всех святых и Днем всех душ,[7] – ответила Кили. – Это три волшебных дня, когда исчезает завеса между нашим миром и миром предков. Посвященные в это время могут совершить путешествие в потусторонний мир.
Генри недоверчиво фыркнул.
– Неужели ты действительно веришь, что люди могут покидать этот мир и совершать путешествия в…
– …прошлое и будущее, – закончила за него Кили. – В эти изумительные три дня воцаряется хаос. Неужели англичане не отмечают этот праздник?
– А как он проходит в Уэльсе? – не ответив, с любопытством спросил Генри, прищурив глаза.
– Там устраивают пиры, переодеваются, шутят и веселятся от души.
– Устраивают маскарады и веселятся? – заинтересовался Генри.
– Да, а еще разжигают огонь в очагах и костры на улицах, – продолжала Кили. – Двери в домах оставляют раскрытыми настежь, а сами садятся за уставленные яствами столы.
– А во что переодеваются валлийцы и как они веселятся?
– Одежду необходимо вывернуть наизнанку, а лицо вымазать сажей, чтобы злые духи не узнали тебя и не причинили вреда, – ответила Кили. – В течение трех дней ты можешь разыгрывать кого и как хочешь, и тебе за это ничего не будет.
– Я с нетерпением жду наступления этого праздника, – сказал Генри, потирая руки, и в его голубых глазах зажегся озорной огонек. – А у нас в Англии, к сожалению, существует только один обычай, связанный с кануном Дня всех святых, – показывать фигу.
– Как это?
Генри сложил пальцы правой руки в кукиш.
– Вот смотри, – сказал он, демонстрируя Кили комбинацию из трех пальцев. – Это и есть фига. Обязательно покажи ее родственникам, друзьям и жениху в канун Дня всех святых. Это будет означать, что ты очень любишь их.
– Но почему нужно показывать фигу только в определенный день? – спросила Кили. – Я могла бы сделать это когда угодно.
– Это древний английский обычай, – ответил Генри, стараясь убедить сестру. – Ты же не станешь дарить другу новогодний подарок в разгар лета?
– Конечно, нет.
– Новогодние подарки мы дарим под Новый год, а фигу показываем в канун Дня всех святых. Таков обычай, понимаешь?
Кили очаровательно улыбнулась брату и кивнула.
– Было бы очень забавно разыграть графиню Чеширскую, – продолжал Генри, представив, как будет в страхе высоко вздыматься пышная грудь леди Дон. – Что ты на это скажешь? – И когда Кили кивнула, он продолжил: – Придвинься поближе ко мне, я не хочу, чтобы нас кто-нибудь подслушал.
Кили и Генри, склонив головы, начали тихо перешептываться, придумывая озорные выходки, с помощью которых можно будет разыграть обитателей дома Толбота. Они так увлеклись, что не заметили, как к ним подошел граф.
– Добрый день, красавица моя, – промолвил он.
При звуке любимого голоса Кили подняла голову, и прежде чем успела подумать о том, что надо бы скрыть свои чувства, на ее лице появилась счастливая улыбка. Как всегда в присутствии графа, ее охватило радостное волнение.
– Вы скучали без меня, дорогая моя? – спросил Ричард.
– Возможно, я скучала бы, но графиня постоянно отвлекала меня разными делами.
– Вы раните мое сердце своими словами, любимая, – промолвил Ричард. – Каждая минута, проведенная при дворе без вас, казалась мне целой вечностью. Я боялся, что зачахну от тоски в разлуке с вами.
Кили изогнула черную как смоль бровь.
– А как поживают леди Capa и леди Джейн?
– Кто? – спросил граф с выражением кроткой невинности на лице.
Кили рассмеялась, обаяние графа обезоруживало ее.
– Мы с Генри придумывали розыгрыши для Сэмуи… то есть я хотела сказать – для Дня всех святых, – сообщила она.
Генри встал, уступая графу место на скамье рядом с Кили.
– Примите мои поздравления, милорд, – сказал он, подмигивая Ричарду. – Я слышал, у вас скоро свадьба. А как вы поохотились при дворе?
– Я больше не играю в эти игры, – ответил Ричард, в свою очередь весело подмигивая мальчику, но когда он перевел взгляд на Кили, у него сразу же испортилось настроение. – Что у вас с лицом? – спросил Деверо. – У вас опухшие глаза. Вы плакали?
– Я упала, – солгала Кили. – И от боли заплакала.
Ричард неожиданно обнял ее за плечи и прижал к себе.
– Теперь вы видите, что я вам нужен, чтобы всегда защищать и оберегать вас, дорогая? – нежно спросил он.
– Никто не успел защитить Кили от гнева этой бесноватой сучки, – заметил Генри. – Моргана ударила ее по лицу.
– Генри! – воскликнула Кили, бросая на брата осуждающий взгляд.
– Позвольте нам поговорить наедине, – обратился Ричард к Генри раздраженным тоном. Это был скорее приказ, чем просьба.
– Пожалуйста, – промолвил Генри и, повернувшись к Кили, сказал: – Мне жаль, что ты моя сестра и я не могу заняться с тобой тем, что в последнее время меня так увлекает.
– Ну почему же? Я могла бы помочь тебе заняться любимым делом, – предложила Кили.
– Но только не в этом случае.
– Почему?
Подмигнув графу, Генри направился в сторону дома и, обернувшись, на ходу бросил сестре:
– Потому что речь идет о занятиях любовью.
Кили покраснела до корней волос, она боялась поднять глаза на графа.
– Впредь никогда не лгите мне, – прошептал Ричард ей на ухо. – Я презираю лгунов.
– Однако вы забыли сообщить, что собирались жениться на Моргане. Вы умолчали об этом, а это тоже ложь.
– Это Моргана намеревалась выйти за меня замуж, но, проведя неделю в замке Ладлоу, самую длинную и скучную в моей жизни, я решил, что этому не бывать, – сказал Ричард. – К такой девице может посвататься только нищий, у которого нет другого выхода.
После этих слов Кили немного успокоилась.
– Злые люди, как правило, бывают несчастными, – сказала она. – Надо проявлять сочувствие к окружающим.
– Вас мучает ревность? – спросил Ричард.
– Нет, никогда, – слишком поспешно ответила Кили. Ричард изогнул бровь. Теперь эта привычка графа с каждым днем казалась Кили все очаровательнее.
