При этом я все же пыталась отвечать на вопросы Ника. Но то ли он время неподходящее выбирал, то ли так просто складывалось, однако нас постоянно что-то отвлекало. Однажды прямо во время разговора Ланка вдруг подавилась куском хлеба, и нам пришлось ее спасать. В следующий раз маг споткнулся на ровном месте и снова ушиб больную ногу, отчего ему надолго стало не до расспросов. Потом оно как-то само забылось, утряслось, уладилось. А меня от ненужных мыслей то и дело отвлекал невесть откуда взявшийся страх и стойкое чувство, словно еще ничего не закончилось.
Когда же до окончания практики осталось меньше двух недель, это чувство стало таким острым, что я больше не смогла ходить по лагерю в одиночку. Развалины замка Нол-Рохх меня угнетали. Сны про них стали навязчивыми и еще более реальными. Зловещие очертания этих проклятых руин будили столько тревожных воспоминаний, что вскоре даже Ланка обеспокоилась моим состоянием и посоветовала начать пить успокоительные сборы.
И я их честно пила.
Даже начала считать дни до возвращения в академию, искренне пожалев, что лето мы, считай, потеряли. Но так уж заведено: после второго курса вплоть до самого выпуска у боевого факультета ежегодно будет идти долгая и утомительная летняя практика. После которой в качестве компенсации нам позволят вернуться к учебе не сразу, а на целый месяц позже.
Но до него, как говорится, еще дожить надо. И я очень надеялась, что к тому времени я все-таки отойду от шока и избавлюсь от упорного, иррационального, совершенно непростительного для колдуньи страха перед темнотой.
* * *
В ту ночь я долго не могла уснуть и просто лежала, глядя на тлеющие за печной решеткой угли, слабенький свет которых отбрасывал на стены причудливые тени.
В последнее время ночи стали заметно прохладнее, и мы больше не задергивали штору, чтобы палатка прогревалась равномерно. Благодаря этому время от времени мой взгляд то и дело начинал гулять по сторонам. Периодически останавливался на стоящем в углу комоде. Изучал тусклые блики на прислоненных к нему ножнах. Скользил по тряпичному потолку. С неодобрением смотрел на горку небрежно брошенной прямо на пол мужской одежды. А иногда задевал фигуру Ника на соседней кровати, бездумно скользя по его обнаженной спине и регулярно останавливаясь на забинтованной ноге, которая торчала из-под одеяла.
Маг, которого мы все никак не могли отучить разбрасывать вещи, сейчас крепко спал, отвернувшись к стене и тихо сопя в подушку. Поэтому рассматривать его мне ничто не мешало, за исключением мимолетной мысли, что это вроде бы не очень прилично.
Смущения я тем не менее не испытывала. Мой интерес был сугубо академическим. Но я до сих пор не собралась с духом спросить, откуда у него вдоль позвоночника взялся кривой и довольно длинный шрам, тянущийся от левой лопатки до ягодицы. А еще мне было неудобно спрашивать, какая из подземных тварей его поранила. Раньше, помнится, этого шрама не было. А теперь был. Да еще и слабенько светился под «прозрением», как если бы магия целителей все еще потихоньку там что-то лечила.
Неожиданно мне показалось, что снаружи палатки кто-то неслышно пробежал. Просто невнятная тень мелькнула на стене и тут же исчезла. Но вскоре ощущение чужого присутствия вернулось. А еще через пару секунд эта же тень возникла на потолке. Дождалась, пока я, вооруженная «прозрением», ее замечу. А затем медленно сползла вниз и остановилась аккурат возле входа, словно непрошеный гость, при виде которого я тревожно вскинулась и резким движением села.
Когда же мой взгляд остановился на угольно-черном силуэте, тень поплыла и беззвучно выскользнула наружу. Не слишком быстро. Так, чтобы ее точно заметили. Ну а поскольку мне уже порядком надоело бояться, то я решительно встала, натянула сапоги прямо на босу ногу, накинула поверх тонкой ночнушки длинный плащ и, убедившись, что ни Ланка, ни Ник не проснулись, с решительным видом потопала на улицу.
Ну? И кто это здесь вздумал, что может безнаказанно меня пугать?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Оказавшись снаружи, я откинула за спину растрепанную косу и сердито огляделась. Но почти сразу заметила скользнувшую по стене соседней палатки тень и быстрым шагом двинулась в ту сторону.
Идти, правда, пришлось недалеко. Едва пройдя десяток шагов и свернув за угол, я остановилась, обнаружив, что тень больше не убегает. Напротив, сейчас она даже не скрывалась и смирно висела плотным облачком прямо передо мной. Как будто ждала. Или же пыталась о чем-то сказать?
Я настороженно покосилась по сторонам, но теперь, став материальной, тень больше не шевелилась. И, как ни странно, сейчас она нигде не отражалась. От нее не падала еще одна тень на траву. Ее силуэта не было видно на стене ближайшей палатки. Она словно бы обрела объем. И стала… настоящей? Собственно, сейчас мне даже «прозрение» не потребовалось, чтобы нормально ее увидеть. Вернее, я одинаково хорошо ее видела и с помощью заклинания, и так.
Странно, да?
Несколько секунд я напряженно смотрела на рослый черный силуэт определенно человеческих пропорций. Но потом поняла, что он мне хорошо знаком, и тихо выдохнула:
— Ты-ы?!
Тень быстро кивнула.
— Так это ты меня по ночам пугаешь?! И из-за тебя мне теперь снятся кошмары?!
Снова кивок.
— Зачем? — нахмурилась я. — И откуда ты вообще здесь взялся?!
Тень неуловимо быстро качнулась вперед и, остановившись совсем рядом, едва слышно шепнула:
— Ты выпустила меня из заточения.
— Что-о?! — вскинулась я. — Когда это я успела?!
— Когда забрала кольцо.
— Какое еще?!..
Я осеклась и, подняв левую руку, в недоумении воззрилась на смирно приютившееся на безымянном пальце костяное колечко. Маленькое, легкое, совсем незаметное, оно село на меня как влитое и абсолютно не привлекало внимания. До тех пор, пока о нем не напомнили.
Саан! Да что же это такое?! Я ведь снять его собиралась! Сразу после того, как Ларун сказал, что темные артефакты опасны! Но как только куратор ушел, я… снова об этом забыла?!
Да нет. Не может быть!
Я дернулась содрать с себя подозрительную вещицу, но неожиданно не смогла — кольцо мертвеца наотрез отказалось сниматься. Оказывается, за то время, что оно там сидело, кольцо успело врасти прямо под кожу, а тоненькие костяные шипы намертво закрепились в кости. Причем много шипов. Штук десять навскидку. И теперь при малейшей попытке избавиться от этой дряни они причиняли жуткую боль.
— Стой! — торопливо воскликнула тень, когда я сжала зубы и вознамерилась во что бы то ни стало вырвать эту поганую штуку из своего тела. — Не надо! Прошу, не снимай! Без него я исчезну!
Я хмуро покосилась на затрепетавшее облачко.
— По-моему, тебе вообще здесь не место. Отлетевшая душа должна уйти на новое возрождение, а не болтаться по свету неприкаянным призраком. Негоже человеку так мучиться. Ты ведь человек?
— Похоже на то. Но я не могу уйти, — прошептала тень, зависнув всего в шаге от меня. — Я проклят. Только и в заточении больше не могу оставаться. Так много лет… во тьме… в безмолвии… это сводит с ума!
Я на всякий случай отодвинулась на шажок, все еще держась пальцами правой руки за кольцо и готовясь сорвать его с себя в любой момент.
— А раньше мне казалось, что тени не способны говорить…
— Меня и сейчас видишь и слышишь только ты, — едва слышно признался призрак, тревожно глядя на мои руки. — Только пока кольцо у тебя, мы можем нормально общаться. И только ты можешь меня призвать.
— Кто же тебя туда заточил, если не секрет?
— Это было давно, — опустила плечи тень. — Теперь, наверное, даже никто не вспомнит, когда именно это случилось. Как, впрочем, и поступка, за который меня заточили.
— Наверное, было за что? — осторожно предположила я, все еще не двигаясь. — Посмертное проклятие просто так не накладывается. А обычные заключенные не закапываются после смерти глубоко в землю, да еще под охраной всевозможной нежити.
Тень неохотно кивнула.
