А подмосковные Мытищи
Не бог весть что, но – в самый раз.
Юрий ГРИНЬКО
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 2,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Хрюшки «Клуба ДС»
Клуб 12 стульев
Хрюшки «Клуба ДС»
Виктор БОГОРАД
Юрий КОСОБУКИН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Бог любит троицу
Клуб 12 стульев
Бог любит троицу
ВЫШЛИ...
В аннотации к новому сборнику Анны Лео «Одарённые натуры» (М.: ИПО «У Никитских ворот», 2011) сказано: «Ничего не поделаешь, не ведая, мы сами творим истории, которые и составляют суть нашей обыденной жизни». Мы, возможно, творим. Однако писатели сплошь и рядом истории придумывают. Особенно сатирики. Анна Лео не называет свои произведения юмористическими, на 16-й полосе «ЛГ» они обычно печатались под рубрикой «Ироническая проза». Против такого определения возразить нечего – её рассказы действительно пронизаны иронией. Что касается сюжетов, они по большей части придуманы. Например, в рассказе, давшем название сборнику (видимо, программному), фабула заключается в том, что некий сквалыга подарил приятелю на день рождения один лотерейный билет, а тот выиграл квартиру. Сколько таких крупных выигрышей кочевало по страницам книг и киноэкранам! Куда как больше, чем в «обыденной жизни». Или возьмём повесть «Катализатор». Тут фантазия автора переходит все границы. Некий химик изобрёл жидкость, которая бесследно растворяет любые предметы, а также людей. Для начала растворил несколько автомобилей. Милиция с ног сбилась, разыскивая их. Затем растворил скандалистку соседку, следом – себя. Такой вот смех сквозь слёзы.
Мы остановились на огрехах сборника Анны Лео, потому что их мало. Если перечислять плюсы книги, места на полосе не хватит. Особенной похвалы достоин язык – сочный, яркий, наполненный выразительными метафорами. В том, что Анна Лео – отличный стилист, ничего удивительного нет – недавно она с отличием окончила высшие литературные курсы Литературного института им. Горького. «Одарённые натуры» её третья книга.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Кривизна дивана
Клуб 12 стульев
Кривизна дивана
АКАДЕМГОРОДОК «КЛУБА ДС»
У знаменитого физика Альберта Эйнштейна было нелёгкое детство. Он поздно научился говорить, а в школе отставал по некоторым предметам, особенно по рисованию и черчению. Однажды его даже освободили от занятий из-за нервного истощения. Причиной истощения была страшная бессонница. Эйнштейну плохо спалось на старом диване, у которого в самой середине матраца была большая вмятина. В результате средняя часть тела проваливалась глубоко вниз, а голова и ноги задирались кверху, словно в гамаке.
Родная сестра Эйнштейна, Майя, постоянно плюхалась на диван, когда заходила к брату поболтать. Эйнштейна это очень раздражало, ведь Майя норовила несколько раз подпрыгнуть на пружинящем матраце. Когда девочка слишком увлекалась прыжками, Эйнштейн хватал какой-нибудь тяжёлый предмет (например, табуретку) и бросал его в сестру. Майя уходила в слезах, а по её следам тут же являлась нянька. Нянька весила в два раза больше, и, когда она садилась на тот же диван, матрац прогибался гораздо сильнее, чем под сестрой. Зная этот факт, Эйнштейн старался поскорее попросить прощения и выпроводить няньку из комнаты. Но иногда, сильно разозлившись, он не мог сразу успокоиться и кидался тяжёлыми предметами в няньку. Тогда ей на смену приходил отец Эйнштейна, Эйнштейн-старший, и тоже первым делом усаживался на диван. И проваливался гораздо глубже, потому что он весил в полтора раза больше, чем нянька.
В отца Эйнштейн не посмел бы ничего бросить. Он просто начинал рыдать в голос, надеясь, что отец не выдержит и покинет помещение. Отец и правда быстро уходил, но за ним всегда являлась мать, госпожа Полина, которая весила, как отец и нянька, вместе взятые. Естественно, когда она садилась на диван, то проваливалась до самого пола. Эйнштейн к этому моменту обычно уже понимал, что не стоило выгонять сестру, масса тела которой была наименьшей из возможных, однако вскоре вся история повторялась. Но это происходило вовсе не из-за тупости Альберта. Наоборот, в нём уже просыпался истинный учёный, и Эйнштейн во вред себе и своему здоровью снова прогонял всех родственников через старый диван, чтобы подтвердить обнаруженную закономерность: чем массивнее сидящее на нём тело, тем сильнее изгибается поверхность.
Казалось бы, этот факт всего лишь подтверждал давно известный закон всемирного тяготения, открытый Ньютоном. Но у Эйнштейна голова работала совсем иначе, чем у Ньютона, и простейший опыт с пружинным матрацем оказался первым шагом к современной теории гравитации.
Сергей Ив. ИВАНОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Эпоха по имени Диор
Клуб 12 стульев
Эпоха по имени Диор
МОСКОВСКИЙ
ВЕСТНИК
Знаменитый модельер верил в магию чисел, почитая восьмёрку за особо счастливую цифру. По любопытному совпадению выставка «Dior: под знаком искусства», проходящая в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, состоялась ровно через восемьдесят лет после приезда маэстро модных дел в Москву.
Начинающий тогда архитектор и подозревать не мог о предстоящем ему взлёте к вершинам изысканного стиля дамских одеяний. С Россией он был знаком в основном по роману Жюля Верна и русским сезонам Дягилева. СССР начала 30-х годов оказался очень уж непохожим на идеализированный образ страны, сложившийся к тому времени в воображении Диора. Но разочарование в реалиях победившего социализма не повлияло на восторженное преклонение, с которым будущий кумир принцесс, кинозвёзд и всех, кому небезразличны изящные наряды, продолжал относиться к стране Чайковского и Стравинского, называя свои модели и в честь этих композиторов, и в честь Мусорского, и даже в честь… каспийской чёрной икры.
Бывали и другие пересечения, которые трудно отнести к случайным. В одном из залов выставки можно увидеть эскизы известной художницы-авангардистки Варвары Степановой, проектировавшей весьма экстравагантные модели спортивной одежды лет за десять до московского вояжа Диора. А рядом с ними диоровская модель, весьма напоминающая фантазии его русской предшественницы. Умел маэстро выхватывать из реальности и творчески преображать обречённые на успех мотивы. Сходным образом поступил он и со знаменитой волной японского классика гравюры Хокусаи. Неистовый порыв морской стихии он превратил в орнамент для белого женского платья. Тревожный морской мотив придал даме, облачённой в эту модель, настроение хрупкости и беззащитности.
Нынешнее явление коллекций Диора в Москве имеет свою предысторию. Первый показ его знаменитых во всём мире моделей пришёлся на далёкий уже 1959 год, когда в спорткомплексе «Крылья Советов» двенадцать манекенщиц по три раза в день демонстрировали наряды, буквально сводившие нашу столицу с ума. Сам творец высокого стиля до этого триумфа, увы, не дожил и не смог порадоваться успеху в стране, которую он любил, несмотря на скептицизм, с которым воспринял советскую современность. Восторги москвичей, кстати сказать, оказались ещё и ароматны. Устроители того показа привезли полтонны духов, которые разлетались по рукам стремительнее, чем мороженое в жаркий день… Сейчас диоровским духам отведён целый зал, хотя воспринимать их приходится по принципу – видит око, да нос неймёт – зато повосторгаться дизайном флаконов отсутствие ароматов не помешает…
От дизайнера выставки Натали Криньер я услышал, что творчество Диора и продолжателей его стиля основано на скрещении традиций собственно моды и мировой живописи, перед которой преклонялся революционер того, что прозвали «новым взглядом» на мир моды. Он не просто ценил Ренуара и его современников, но и в чём-то отталкивался от них, а достигнув мировой известности, смог стать владельцем многих шедевров. Некоторые из вдохновлявших его полотен тоже прибыли на Волхонку. Вместе с картинами Ван Гога, Климта, Боннара из диоровского собрания рядом с его модельными работами выставлены полотна Гойи, Модильяни, Пикассо и многих других художников первого ряда, которыми по такому случаю с ГМИИ имени А. Пушкина на время экспозиции поделились Лувр, музей Орсэ, Третьяковка и частные коллекционеры. Это однако же не выставка в выставке, а гармоничный видеоряд, перекликающийся с феерическим разнообразием созданий великого кутюрье.
