носа лилась вода.
– Меня схватил крокодил? – отдышавшись, спросил Элиль.
– Нет, – усмехнулся Рамзес. – Если бы крокодил, ты бы уже был похож на кусок отбитого мяса. Тебя в водоворот затянуло. Чего ты туда сунулся? Не видел, что воду крутит?
– Нет. Не заметил. Спасибо, что спас.
– Ерунда, – отмахнулся Рамзес. – Это ты меня прости: забыл предупредить. Меня тоже однажды туда затянуло. Там камень большой. Течение через него перекатывает и закручивается воронкой.
– А как ты тогда выбрался?
– Уметь надо, – довольно хмыкнул он. – Главное: не паниковать и руками не махать. Вытягиваешься в струнку, а когда тебя до дна затянет, там водоворот слабеет, ныряешь в сторону. Понял? Научу.
Немного отдохнув на отмели, они поплыли обратно, уже огибая опасное место. Рамзес сел на горячий камень, подставляя мокрую спину солнцу. Элиль опустился рядом. Поблизости послышался детский смех. Рамзес насторожился, вытянул шею и внимательно поглядел в ту сторону.
– Хетты! – сквозь зубы прорычал он.
Элиль привстал вслед за ним. Шагах в десяти от них, на песке резвились пятеро мальчишек, на вид – чуть постарше. Их отделяла небольшая поросль камышей.
– Уже здесь от гиксосов покоя нет. – Рамзес обернулся к Элилю. – Поколотим?
– Пятерых? – с сомнением прикинул силы Элиль.
– Боишься, что зубы выбьют или синяк под глазом поставят? – он презрительно скривился.
– Пошли! – Элиль решительно шагнул вперед.
– Эй! Это наш берег. Убирайтесь отсюда! – грозно крикнул Рамзес.
Мальчишки примолкли. Самый сильный окинул Рамзеса наглым взглядом и спросил:
– Чего тебе нужно, навоз шакала? Проваливай, пока ребра не переломали.
– Ах ты, сын вонючего кочевника!
Рамзес налетел на мальчишку и первым же ударом сшиб его на землю. Элиль кинулся следом. Драка продолжалась недолго. Мальчишки-хетты убежали. Рамзес и Элиль с разбитыми лицами и содранными в кровь кулаками радостно подпрыгивали на месте и воинственно орали обидные слова вслед драпавшим.
Они попытались тихо перелезть обратно через забор и юркнуть в свою спальню. Но бдительный опытный привратник Птарисут караулили у лаза. Своими большими лапищами он схватил обоих и отвел к старшему жрецу. Первый жрец Дома Наследников встретил беглецов гневным взглядом.
– Я вынужден сообщить о твоих проделках правителю, Рамзес – грозно надвинулся он. – На этот раз конюшней не отделаешься!
– Я ничего плохого не совершил, – оправдывался Рамзес.– Мы, всего лишь, искупались. Жаркий день стоял…
– А почему лицо у тебя разноцветное? Споткнулся и упал глазом на камень? И так несколько раз?
– Мы с Элилем занимались на боевой площадке. Можете спросить у наставника.
– Занимались они! – недовольно сдвинул брови старший жрец. – Кто же тогда избил детей хеттских посланников? Твой отец, божественный Сети, да живет он вечно, вековечно, заботится о мире, ведет переговоры, а его сын в это время разжигает войну! Идите спать! Останетесь без ужина. А завтра я все доложу правителю.
Ужин они не получили. Но товарищи тайком принесли Рамзесу и Элилю несколько лепешек и горсть фиников. Бунтари устроились на узких ложах в маленькой комнатке и в темноте поедали финики. Элиль спросил у Рамзеса:
– Твой отец часто сердится на тебя?
Рамзес поправил деревянный подголовник в виде полумесяца и с усмешкой ответил:
– Смотря, сколько раз в день жалуются наставники.
– Тебя всегда наказывают?
– Я изучил все углы в конюшнях. Навозную лопату в руках держу чаще, чем кисточку для письма. Я один в семье такой взбалмошный. Остальные братья и сестры воспитанные, скромные… Учителя неустанно хвалят их, вечно ставят мне в пример…
– А кого изберут правителем после Сети? Тебя?
– Правителем? – усмехнулся Рамзес. – Нет. У меня старших братьев – двое. В лучшем случае получу должность наместника какой-нибудь земли или пост посланника в чужеземные страны. Я хотел стать воином. – Он вздохнул. – Отец не разрешил. Заставляет учиться на строителя. – Рамзес приподнялся на локтях. – А ты – настоящий друг. Я еще не встречал таких смелых мальчишек. Надо же: не побоялся на пятерых кинуться.
– Спасибо! – улыбнулся Элиль. – Я никого не боюсь. – Он тяжело вздохнул. – Разучился бояться.
– Скучаешь по семье? – осторожно спросил Рамзес.
– Очень! – хрипло ответил Элиль.
– Когда вырастишь, что будешь делать?
– Попробую пробраться в Алалах и убить дядьку. Пусть потом меня изрубят в куски.
– Если позовешь, – я с тобой! – серьезно предложил Рамзес. – Вместе нас не изрубят.
Рамзес
Два высоких мускулистых, словно вытесанные из черного базальта, маджая, вооруженные короткими пиками с бронзовыми наконеч-никами, вели Элиля и Рамзеса сквозь нескончаемую колоннаду. Жесткие сандалии стражников хлопали по гладкому каменному полу. Начищенные до блеска медные пластины на кожаных нагрудниках чуть слышно позвякивали. Следом за стражниками и мальчиками смиренно следовал наставник. Наконец пестрый лес расписных колонн окончился. У высоких резных дверей их встретили бородатые шерданы в рогатых шлемах, с длинными кинжалами за широкими кожаными поясами.
– Кто посмел тревожить того, кого любит Амун? – грозно спросил один из шерданов.
– К правителю, да живет он вечно, вековечно, сын его, Рамзес, – объявил наставник, выйдя вперед.
Резные створки дверей распахнулись. Нос защекотало от благовониий. В полумраке обширного круглого зала мерцали звездочками масляные светильники. Лучи солнца яркими полосками пробивались сквозь дымку откуда-то сверху. По кругу шли массивные колонны, напоминающие связки папируса. Основания колонн походили на пузатые вазы. Высоко вверху колонны заканчивались пышными соцветиями. С потолка, через круглое оконце столб света падал вертикально вниз, расширяясь к полу, и напоминал обелиск. В этом столбе света восседал правитель на небольшом резном троне. Создавалось впечатление, будто он спустился с неба в луче огня. Венец обеих земель, состоящий из красной цилиндрической тиары и белого высокого колпака внутри, венчал голову. Смуглое волевое лицо тонко расписано. Внимательные строгие глаза подведены черной тушью. На веках серебряные тени. Скулы выделялись, подкрашенные розовыми румянами. Полные губы плотно сжаты. На квадратном подбородке плетенная накладная бородка. Великолепное наплечье из золотых пластинок, покрытых разноцветной глазурью, теснилось в несколько рядов на груди. Правая рука с плетью нехех прижата к сердцу. Левая покоилась на коленях. Колени укрывала белая набедренная повязка. На ногах золотые сандалии.
Вокруг толпились сановники. Только что правитель закончили слушать доклады высоких должностных лиц. Вельможи аккуратно сворачивали свитки папируса. Укладывали свернутые свитки в деревянные цилиндрические чехлы. Писцы, сидевшие на полу перед правителем, заканчивали шуршать кисточками по светло-зеленым листам и посыпали свежие надписи мелким песком, чтобы быстрее высохли чернила.
Наставник поклонился правителю, протягивая вперед руки с открытыми ладонями.
– Живи вечно, вековечно.
Мальчики встали на колени. Чиновники затихли, обратив взоры на наставника и его учеников.
– Что на этот раз сотворил проказник – Рамзес? – спросил Сети. Голос его прозвучал под сводом зала твердо, но спокойно.
– Он побил
