Он корил себя за то, что его знаний не хватило с первой же секунды распознать в Полин ту самую. Возможно, он смог бы устроить все совершенно по-другому, обошел бы многие трудности, с которыми им пришлось столкнуться, но в судьбе ничего не происходит просто так. Значит, все, что с ними приключилось, было нужно. В первую очередь ему самому.
За размышлениями Фол беспрепятственно попал в галерею семейных реликвий и остановился прямо перед кусочком стекла, что приветственно блеснул ярким огоньком.
Наткнувшись на невидимое глазу препятствие, Фол усилием воли заставил его исчезнуть, и то покорно подчинилось. Его руки нырнули в мягкое плотное облако, распахнули стеклянные дверцы витрины и коснулись заветного осколка. Той вещи, которая изменит судьбы не только их рода, но и всего Мира Тьмы.
Стоило взять ему в руки артефакт, как тот возмущенно завибрировал, требуя передать его во владение истинного обладателя. Значит сила в нем, изувеченном, расколотом на трое, все же осталась.
Присутствие чужого человека неподалеку неприятно отозвалось чувством жжения в затылке. Фол сразу узнал эту энергию – Воран.
— Говорят, вас можно поздравить? — не по-доброму улыбаясь, он приближался к витрине, где еще секунду назад хранился артефакт Голубых Пауков.
— Можешь поздравить, — ответил Фол следя за взглядом Смотрителя. А он точно заметил исчезновение одного из экспонатов.
— И что дальше? Приберешь силу Полин? Сделаешь то, что не успел твой братец?
Фол решил не отвечать. Он никогда не любил скандалы, да и времени не было на бессмысленные препирания, но и Воран не был готов отпустить свою мечту вот так просто.
Он сжал плечо Фола, грубо разворачивая его к себе лицом.
— Не вежливо поворачиваться спиной к собеседнику. Бартоломео из Рода Огненного Лиса, — поучающим тоном, пытаясь демонстрировать превосходство, процедил Воран.
Но Фолу были смешны все эти нелепые выходки. Тем более, он помнил тот случай, когда поддался на провокацию и ввязался в драку. А сейчас, когда за стенами полно Смотрителей, любой скандал может повлиять на ситуацию не в пользу Фола. И хоть с Полин это его не разлучит, лишние пересуды ни к чему.
Фол передернул плечами, сбрасывая руку соперника, и четким уверенным шагом вышел прочь. Теперь пришло время освободить из темницы Полин и Лесю.
53. К Фолу!
Я проснулась от колющей боли в ноге. Первым делом подумала, что ночью меня искусали тюремные крысы, но вспомнила, что, спускаясь с лестницы, повредила ногу. И теперь, я смотрела на рану с запекшейся кровью, вокруг которой оранжевым жгучим пятном расплывалась боль.
Скривившись от дурноты, подступившей к горлу, я попыталась распрямить ноги, на сколько это было возможно в таком ограниченном пространстве, но нездоровая нога меня не слушалась.
Все произошедшее ночью: и появление Фола, и разговор с ведьмой по паутинному проводу, и надежда на скорое освобождение от всех свалившихся на меня бед, – казалось выдумкой, сном. Но теплый плащ и пара хлебных крошек от ужина, лежащих на отсыревшей скамейке, убеждали в обратном. Оставалось лишь дождаться Фола.
Мрачный каменный мешок, в котором, казалось, я провела уже вечность, так и сбивал с позитивного лада, наводя на удручающие мысли. А что, если Фол передумал меня спасать, или Лис успеет расправиться со мной прежде, чем Фол вернется? А, если я умру от заражения крови, и спасать уже будет некого? Но, как только я обнаружила спящую на каменном выступе Зайку, сразу стало немного теплее и спокойнее: я не одинока.
Суета сверху заставила насторожиться, и я с замиранием сердца ждала и гадала, чье-же лицо сейчас появится. И то, что я увидела, превзошло все мои ожидания. На меня смотрел наглый гном.
— Эй, красотка, чего расселась? — он сбросил вниз моток веревки, и на лету она закрутилась в узлы, образуя лестницу, — времени в обрез!
Он присвистнул и по-доброму подмигнул, будто мы были закадычными друзьями. Ладно, если совместные приключения в королевстве драконов дали повод считать меня приятельницей, пусть будет так. Но сейчас этот маленький человечек с озорными глазами помогал мне выбраться из тюрьмы, за что я была безмерно благодарна. А кто, если не друг?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Зайка! — завопила я, вовремя прикрывая рот ладонью, но радости было не сдержать. Паучиха тут же прыгнула мне на плечо, готовая к побегу.
Я резво вскочила на ноги, но меня будто подсекли. Нога, что распухла от царапины, подвернулась, и я упала на стену, чувствуя, как острый край камня вспарывает сквозь плащ кожу на спине. Меня обдало холодом и тут же бросило в жар.
Испуганный стон донесся сверху. Сквозь щелочки глаз, прищуренных от боли, я видела испуганное лицо гнома. Он качал головой, прикрывая рот, и метался вокруг края колодца.
— Эх! — решительно, махнул гном рукой и не раздумывая сиганул вниз.
Неуклюже плюхнувшись в грязь, он покряхтел, отряхнулся, точно пес, и держась за поясницу, вздохнул, глядя прямо в глаза.
— Приказывай! — стена в миг разукрасилась синим, зазывая ступить в образовавшийся портал.
— А дождь? Ведь порталы образуются только в грозу? — еле дыша от разрывающей боли выдохнула я.
— Между мирами да. А нам далеко не нужно. Приказывай же!
Я удивленно хлопала глазами, глядя на гнома, притопывающего ножкой по лужице, не понимая, какого конкретно указания он ждет. И стоило боли на секунду утихнуть, как пришло четкое понимание того, куда мне нужно.
— К Фолу!
Облегченно вздохнув, он сжал мою ладонь, и мы нырнули с головокружительную синеву.
54. Наше время еще не пришло
Картинки перед глазами менялись так быстро, что голова закружилась. Я почувствовала себя плюшевым зайцем в барабане стиральной машины и зажмурилась, чтобы не потерять равновесие. Все же в объятьях Фола телепортация чувствовалась не так жестко. Но сегодня, кажется, был волшебный день, потому что стоило мне представить эти теплые нежные ладони на моей талии, как они там и оказались.
— Фол! — из меня вырвалось радостное мурлыканье, и я прильнула к моему мужчине.
Но, как ни странно, он не ответил взаимностью. Наоборот, отстранился.
— Что с тобой? — зажав мое лицо в ладонях, он с тревогой смотрел на меня, а я видела, как его черты медленно расплываются. Как в первый день нашего знакомства.
— Тьма! Что с тобой?
Я не чувствовала тела, только раненую голень. Ее пекло так, будто я опустила ногу в кипящее масло. Но все это происходило как не со мной, мне было все равно. Душа пела от того, что рядом ОН.
Мир вздрогнул, и я оказалась в невесомости. Прижимая к себе крепко-крепко, Фол куда-то нес меня, проговаривая что-то себе под нос. А моих сил хватало лишь на то, чтобы прижиматься щекой к его груди, так вкусно пахнущей сандалом.
Холодные брызги, касающиеся лица, постепенно возвращали сознание. А когда Фол торопливо, через голову стащил рубашку, меня снова окатило волной жара. Плотная ткань штанов натянулась на мощных бедрах, подчеркивая их крепость. Безупречное сильное тело украшали рельефные мышцы, перекатывающиеся при каждом его движении. Темные маленькие ореолы сосков, густая поросль коротких волосков на груди, сухой пресс с немного изгибающимися линиями, делящими его на четкие шесть кубиков, вгоняли меня в краску.
— О, Господи! — вырвалось из меня вместе с глупейшей улыбкой. Я поспешила отвести глаза, но он как специально, приблизился ко мне почти вплотную, нависая, чтобы подложить рубашку под голову.
Меня так сильно тянуло коснуться этого идеального тела, что я от греха подальше попыталась отползти назад, и забыв, оперлась о больную ногу, но ее прострелила адская боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— М-м-м, — холодный пот выступил на лице.
Фол опустил взгляд на мои ноги, запутавшиеся в лохмотьях некогда свадебного платья и мужского плаща не по размеру. Без раздумья, он отбросил остатки ткани, и нахмурился. Его глаза стали наливаться гневом, даже было страшно подумать, какие причины моего ранения он успел придумать за эти секунды.
