Рейчел чувствовала, как тепло и влага ее рта обволакивают его плоть — такого она никогда бы не испытала, будучи простой смертной. Ее зубы слегка царапнули нежную кожицу — у обоих вырвался стон, а Рейчел крепко стиснула бедра, когда у нее как-то необычно заныло внизу живота. Эта ноющая боль была настолько сладкой, что она несколько раз проделала то же самое, пока не поняла: еще чуть-чуть — и им не устоять перед взрывом сладострастия.
Догадываясь, что эти мысли навеяны состоянием Этьена, и желая растянуть удовольствие, Рейчел сменила ритм движений. Разочарование Этьена проникло в ее душу наравне с удовольствием, но она все равно улыбнулась.
— Рейчел! — взмолился он о пощаде, но в ее сердце не было ни капли жалости. Ею двигали острый голод и не менее острое желание. Хотелось подарить Этьену такое наслаждение, которое он не забудет до конца жизни, а поскольку его наслаждение она воспринимала как свое собственное, пропуская через себя все его ощущения, когда ее ласки достигали цели, сделать это было нетрудно.
«Вот бы всем женщинам иметь такую способность проникать в чувства мужчин», — подумалось ей. Тогда больше не пришлось бы сомневаться в своей способности доставить удовольствие партнеру, не пришлось бы действовать наугад, рассчитывая, что он сам скажет, как ему нравится. А так ты уже знаешь наверняка и делаешь, как приятнее. И, радуя друг друга, можно делиться ощущениями, недоступными простым смертным.
— Господи, Рейчел!
Она пропустила мольбу Этьена мимо ушей. Чувствуя то же, что и он, она сознавала, что окончательный взрыв уже недалек. Рейчел сама была на грани, поэтому на этот раз она не стала менять ни тактики, ни ритма. Ее возбуждение требовало немедленного выхода.
С криком он пролился к ней в рот, и в следующую же секунду ее тело сотрясла мощная разрядка. Их блаженство, слившись в общий поток, переполнило ее до краев, отключив сознание, и тут инстинкт взял свое: Рейчел вонзила клыки в набухшую вену, которую недавно ласкала языком. Этьен вздрогнул от боли и неожиданности, но в следующий миг, когда кровь заструилась по ее зубам, она почувствовала, как ему передалось ее наслаждение. Чувственное удовлетворение и удовлетворение от утоленного голода смешались, перетекая от нее к Этьену, а потом обратно, и усиливаясь с каждым таким витком, пока не снесли все преграды.
Только когда Этьен закачался из стороны в сторону, Рейчел отпустила его плоть, выдернув клыки, и обессилено осела на землю. В ту же секунду он повалился перед ней на колени. Пока ее существо силилось вместить в себя хлещущее через край блаженство, на нее неизвестно откуда накатила страшная слабость.
Этьен заключил Рейчел в объятия, однако кольцо его рук было совсем неощутимым, словно невесомым. Он заговорил, но его язык заплетался, а голос был настолько слаб, что она не могла разобрать слова. И вдруг он начал заваливаться назад. Гаррет ухватилась за него, чтобы не дать упасть, но силы ее подвели. Она снова начала проваливаться в вязкую, черную пучину, которая поглощала ее после каждого занятия любовью.
Однако на этот раз все было по-другому. Если раньше силы оставляли только ее, а Этьен, как более выносливый и за триста лет привыкший к подобным ощущениям, был для нее спасительным якорем, то теперь его засасывало в темноту вместе с ней. Внезапно Рейчел пронзил страх. Чей это страх — ее или Этьена, — она не знала, но ее меркнущее сознание подсказало, что это не к добру.
Сознание по крупицам возвращалось. Рейчел немного полежала с закрытыми глазами. Щеку холодило что-то твердое. В теле ощущалась дикая слабость, словно высосали все силы, и Рейчел не могла взять в толк почему. В мозгу пронеслись воспоминания о недавней сцене в саду, и лицо расплылось в улыбке, на смену которой тут же пришла озадаченная гримаса. Откуда такая слабость? Она же отпила крови у Этьена и в результате, должна была бы взбодриться, разве не так?
— Этьен!
Далекий оклик вырвал ее из вялой неподвижности. Рейчел открыла глаза: перед ней вырисовывались темные очертания сада. Она лежала щекой на груди Этьена посреди распустившихся ночных цветов. Еле-еле приподнявшись на локте, Рейчел выглянула из-за кустов, обрамлявших дорожку, и посмотрела на дом. Ничего нового она не увидела: в доме все так же царило безмолвие, а вокруг не было ни души.
Вздохнув, Рейчел упала навзничь на холодную землю. Ее пугала эта непонятная слабость, охватившая тело. Повернув голову, Рейчел с трудом разглядела в темноте бледную фигуру Этьена. Он лежал в росистой траве позади нее, и его тело отсвечивало в лунном свете серебром. Рейчел вяло похлопала его по груди — ноль реакции.
В душе зашевелилось беспокойство.
— Этьен! — Рейчел толкнула его посильнее. — Этьен!
— Этьен! — эхом прозвучал мужской голос — на этот раз уже ближе, но все так же приглушенно, словно ее уши были забиты ватой или человек находился далеко-далеко. — Рейчел! Да ответьте же! Я чувствую, вы здесь, но сигнал слишком слабый. Никак не пойму, где вы!
Несмотря на это утверждение, голос приближался. Рейчел едва успела оглядеть себя и убедиться, что с одеждой все более-менее в порядке, когда хлопнула задняя дверь. Рейчел с трудом приняла сидячее положение, и в ту же секунду перед ней возник Бастьен.
— Вот вы где! — Он бросился к ним. — У меня чуть сердце не разорвалось, когда Том сказал, что дом заперт и на звонки никто не отвечает. Я сразу помчался за запасными ключами Этьена и… Что, черт возьми, с вами произошло? — с тревогой спросил он, подойдя поближе и увидев распростертого на земле Этьена. Взгляд Бастьена упал на тело брата, и его брови моментально взметнулись вверх. — Ого!
Рейчел перевела взгляд на Этьена и покраснела до корней волос: его штаны были спущены, и на обмякшем пенисе, свисавшем в сторону, недвусмысленно красовались две отметины от зубов.
— Бог ты мой! Ты его укусила?
Унижение отняло у Рейчел последние силы, и она шлепнулась на спину, стыдливо закрыв лицо рукой.
— Томас, неси кровь!
Мало того что Бастьен стал свидетелем ее позора, так еще и Томас сейчас увидит… Но Рейчел немного полегчало, когда Бастьен опустился на колени и привел одежду брата в относительный порядок.
— Как самочувствие? Отвратительное, да?
Рейчел взглянула на Бастьена, удивленная его заботливым тоном.
— Да. Только не понимаю почему.
— Ты перепила крови, — объяснил Бастьен, недовольно покосившись на брата. — Этьен не должен был тебе потакать. Он же прекрасно знает, чем это грозит.
— Э-э… он был немного занят. Не успел меня предупредить, — зардевшись, созналась Гаррет. Она откашлялась. — А почему мне нельзя…
