Вытянув руки вперед, он встал с колен и понес меня на вытянутых руках, крича во весь голос от боли.
— Макс, брось меня! — истерично рыдала я. — Максимушка, родненький, брось меня, пожалуйста. Тебе же больно!
Но Макс не бросал. Он по-прежнему шел, а когда понял, что силы его оставляют, ускорил шаг и почти побежал.
— Макс, брось меня! Брось!
Я глотала слезы, перемешанные с кровью, которая все еще капала из носа, и смотрела на Макса глазами, полными восхищения. Когда он устал, он встал на колени и осторожно опустил руки к земле. Я закрыла глаза и перенесла свое тело на землю. И как я ни старалась, все же коснулась его обгорелых рук. Он вновь закричал, а затем лег рядом, тяжело дыша.
— Ну и чего мы добились? — не переставая плакать, спросила я.
— В смысле?
— В смысле того, что мы ничего не добились. Кругом лес. И ни души. Ни воды, ни помощи. Сейчас ты потратишь последние силы, а затем они просто тебя покинут.
— Никогда не сдавайся. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
— Обстоятельства бывают разными. Сдаюсь не я. Сдается мой организм.
— Организм — это ерунда. Главное, чтобы не сдавалась воля. У тебя она есть. Я знаю. У тебя она есть, просто ты не хочешь к ней прислушаться.
А затем нас обоих потянуло в сон. Мы прислонились друг к другу головами и закрыли глаза. Мы просто выбились из сил и устали от боли.
— Макс, ты кого-нибудь любил? — тихо спросила я, облизывая пересохшие губы.
— Почему любил? Я и сейчас люблю.
— Кого?
— Одну девушку.
— А где она сейчас?
— Она умерла.
— Как?
— Разбилась на машине.
— Ты ее любишь и сейчас?
— Да.
— Но ведь она умерла!
— Ты считаешь, что любят только живых? Я люблю ее ничуть не меньше, чем тогда, когда она была живой. Просто я от нее отвыкаю… Ведь в любви есть и привычка.
— А что, по-твоему, любовь?
— Любовь — это вечность.
— Почему?
— Потому что если чувства умирают, то эти чувства не являются любовью. Истинные чувства бессмертны.
— Странно.
— Что странно?
— Странны такие рассуждения для мужчины.
Мы замолчали и скоро заснули беспокойным сном. Мне снилась вода, которую я все пила и пила.
Откуда-то из глубины леса слышались странные звуки, которые даже во сне вызывали тревогу и довольно неприятные ощущения. Я все время расчесывала свое тело и скидывала насекомых, которые зудели над моим ухом и норовили побольнее меня укусить. Макс что-то бормотал во сне и громко постанывал.
Как только я открыла глаза, сразу же почувствовала боль во всем теле. Но длинная тяжелая ночь прошла, и мне было приятно, что я провела ее не в одиночестве. Я посмотрела на Макса, на его обожженные руки. Это было ужасно. Сразу же закружилась голова и помутнело сознание. Нет!
Мы не должны сдаваться. Я сжала зубы и, стараясь не обращать внимания на боль, поздоровалась с только что проснувшимся Максом.
— Привет, — моментально поднял голову тот.
— Ты живой?
— Конечно! А почему я должен быть мертвым?
— Просто мы уже столько времени без воды…
— Сейчас попробуем ее найти. Может, тут есть река или какое-нибудь водохранилище. Как ты себя чувствуешь? — прошептал Макс и нежно поцеловал меня в лоб.
— Паршиво.
— Кровь из носа уже не идет.
— Нос очень сильно болит.
— Очень жаль, что я не могу до тебя дотронуться, но мне кажется, что твой нос сломан. Но это ничего. Он обязательно срастется.
— Ты хочешь сказать, что теперь он будет кривой?
— Это зависит оттого, как он срастется. Когда я увлекался боксом, у меня был перелом переносицы. Все срослось. Не осталось даже следа. Его немного повело в сторону, и все. А как нога?
— Я думаю, что тоже сломана.
— Только бы ты смогла встать и хотя бы потихоньку идти. Перелом нужно зафиксировать какими-нибудь дощечками. Главное при переломе, чтобы нога оставалась неподвижной. Ты потерпишь боль?
Я не знала, как мне ответить на заданный вопрос. Способна ли я терпеть боль… Возможно — да, а возможно — уже и нет.
— Знаешь, я проснулась от собственных слез. Я плакала даже во сне.
— А я вырубился как убитый. Мне даже ничего не снилось.
— Ты разговаривал во сне и громко стонал.
Почувствовав, что я больше не могу терпеть назойливых насекомых, ползающих по моему телу и лицу, я сильно дернула плечами и с ужасом посмотрела на красные пятна, образовавшиеся от укусов различных тварей. Я понимала, что должна встать. Я обязана встать и пойти, потому что Макс слишком слаб и не сможет меня нести. Чем больше я буду лежать, тем меньше у меня будет шансов встать и отправиться на поиски воды.
Макс сел рядом со мной, тяжело вздохнул и погладил мои свалявшиеся волосы.
— Давай я тебя понесу.
— Я должна встать сама.
— Ты сможешь?
— Попробую.
На минуту мне показалось, что я не способна двигаться, но я знала, что это не так, что я должна встать, не обращая внимания ни на усталость, ни на адскую боль. Собрав все силы, я напряглась, как струна, и попробовала сесть. Как только мне это удалось и я смогла посидеть несколько секунд, не теряя равновесия, я оперлась на могучее плечо Макса и встала, перевалив тяжесть тела на здоровую ногу.
— Умничка. Господи, какая же ты умничка! — подбодрил меня обрадовавшийся Макс. — Я знал, что ты очень сильная. Я вообще никогда не видел женщины сильнее, чем ты.
— Ты же сказал, что я размазня, — напомнила я и буквально повисла на его плече.
— Я был не прав. Я просто хотел тебя разозлить, чтобы ты пришла в себя и стала активной. Опирайся на мое плечо и попробуй идти. Только не вздумай наступать на вторую ногу, тащи ее волоком.
Я послушалась Макса и сделала несколько довольно трудных шагов.
— Ну вот видишь, у тебя все получается. Ты молодец.
— Нога болит. Ее словно разрывает на части.
— Сейчас мы найдем подходящие доски и зафиксируем перелом.
— Нужно найти не только доски. Нужно найти воду.
— Найдем. Главное, не сидеть на месте. Главное, двигаться.
Мне казалось, что мы идем уже очень долго. Вернее, Макс шел и тащил следом за собой меня.
Справа виднелась лесополоса, а слева по-прежнему простирался довольно большой луг.
— Если мы найдем реку, — говорил Макс, — мы обязательно придем к людям. Только бы понять, в каком районе мы находимся…
— С чего ты взял, что на реке могут быть люди?
— С того! На реке могут стоять палатки с отдыхающими или какие-нибудь домики. На то она и река.
Неожиданно полил дождь, он усиливался прямо на глазах. Мы подняли головы и жадно разинули рты. Если бы кто-то раньше сказал мне, что я так сильно обрадуюсь дождевой воде, я бы никогда не поверила. А я обрадовалась. Господи, как же сильно я ей обрадовалась! Капли дождя падали мне прямо в рот, смачивали мои пересохшие губы. Дождь лил как из ведра. Он смыл с нас ночную грязь и закончился только через пару часов. Я почувствовала себя значительно лучше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
