пешком, свободного же вьючного животного не было, чтобы его посадить; сказали ему товарищи: “Оставайся здесь, пока мы пойдем сбросим груз, приведем тебе животное и отвезем /
193б/ в село; быть может, там вылечат тебя”. Перевязали ему ногу ниже колена веревкой и положили под ногу камень, вытянул он на нем ногу, чтобы опухоль не поднялась по ноге и не распространилась по телу, лег на спину, закрыл лицо платком и заснул.
И вот налетели на его ногу осы и так ее покусали, что высосали весь змеиный яд; опухоль спала, и поправился человек. А те осы, что кусали, издохли. Собрал он их в платок, две пригоршни, обул башмаки, вскочил и побежал за караваном так, как будто /194а/ и не был укушен. Когда прошел он полдороги, встретился с одним из товарищей своих, который возвращался верхом на лошади. Рассказал ему человек, укушенный змеей, о чуде, и, вернувшись к каравану, показал он им завернутых в платок ос. И, услышав это, воздали они Богу славу, ибо ничтожными тварями уврачевал он болезнь. Подобно этому яд змеи служит лекарством от змеиного укуса, свинцовая желчь лечит лошадей, а лисье мясо изгоняет боль из ушей.
Да устыдятся те, кто говорит: “Для чего созданы столь гнусные твари?”
Глава XXXIII
О ДЬЯВОЛЕ, ПРИНЯВШЕМ ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ
Написано в истории, что после потопа родились у Ноя сын /194б/ по имени Манитор и дочь по имени Астхик. Говорят, что она блудила со злыми дивами и родила русалок. Некоторые считают это басней и ложью, но мне кажется, что истинно и верно это, ибо во многих книгах написано об их блуде с людьми. В житиях отцов написано, что злые дивы, приняв образ отшельников, спускались с гор в город, блудили с женщинами и возвращались в горы. И в истории вардапета Киракоса написано, что в области Гохтн принял злой див образ женщины и блудил с одним мужем. Так случилось и в /195а/ наши дни.
Некий мусульманин из племени байят, из рода Элигамарлу, по имени Апаг, не такой бессовестный и богохульник, как другие мусульмане, но воздержанный на язык и хороший, отправился однажды верхом в долину Вагаршапата. Достигнув истоков реки Мецамор[174], которую ныне называют Сев-Джур[175], увидел он женщину, сидящую у родника, одетую в нарядные одежды и украшения, но Апаг не заговорил с нею и проехал мимо. Отъехав немного далее, почувствовал он, что кто-то сидит за его спиной на лошади. Спрашивает Апаг: “Кто ты?” Отвечает злой див: “Я та женщина, которая сидела у родника. Ты увидел меня, но не заговорил со мной”. Спрашивает Апаг: “Чего же ты хочешь от меня?” Говорит злой див: /195б/ “Я хочу быть твоею женою”. Отвечает Апаг: “У меня есть жена. Если моя жена увидит тебя, она убьет и тебя и меня”. Говорит злой див: “Я не буду виден ни твоей жене и никому другому, но только тебе. Будут слышать мой голос, но меня не увидят. Куда бы ты ни послал меня, я отправлюсь и привезу тебе весть. Я буду хранить в безопасности твои стада рогатого скота, табуны кобыл твоих, чтобы ни вор, ни зверь не смог приблизиться к ним и причинить вред. Буду сообщать тебе обо всем, что творится на свете”.
Всеми этими и другими подобными речами совратил он этого человека. Согласился он со злым дивом и взял его к себе домой. И всегда был злой див при нем и постоянно блудил /196а/ с ним и охранял табуны кобыл.
Однажды, когда кобылы паслись, одна из них отделилась от табуна. И вот напали на нее два волка и хотели ее разорвать. Заржала кобыла, и примчались злые дивы, схватили волков и притащили их в середину табуна. Напали на волков кобылы и, кусая зубами и лягая ногами, убили волков.
В другой раз, когда Апаг ушел куда-то, украли воры из табуна часть кобыл. Сообщили об этом [настоящей] жене Апага, а она сказала: “Не смогут они причинить вред нашим кобылам, ибо если узнает об этом жена Апага, отправится и приведет их”. Через два дня пришли /196б/ все кобылы и с ними один горделивый конь. Так жил он в дружбе со злым дивом.
Случилось, что взяли Апага под стражу и отправили связанным в Персию. И все время, пока он был там, посещал его злой див и рассказывал ему о доме его, а от него приносил вести домой. И когда вернулся он из Персии домой, заболела его жена, и привезли ее в Святую обитель Ованнаванка. Поправилась она милостью Божьей и, вернувшись, рассказала мужу своему о чуде Святого Карапета. Таким образом познакомился Апаг с монастырем и, наезжая туда, подружился с нами. От него мы и узнали /197а/ это, расспросив [обо всем], а он рассказал нам все правдиво.
Глава XXXIV
О ПРАВЛЕНИИ НАЧАФ-ХАНА
Как написали мы, Махмет-хан, сын Лала-бека, был схвачен и в оковах отправлен в Исфахан. Вместо него прислал шах в Ереван одного из своих верных слуг по имени Начаф. Прибыв, стал он править нашей страной Араратской, [обладая] большой силой, ибо любил его царь шах Аббас. Он был очень жесток и горделив [в отношении] своих войск.
Написал он жалобу на всех знатных людей и отправил ее шаху. А шах написал ему [в ответ]: “Кого подозреваешь, /197б/ того схвати и посади под стражу”. Как только получил он это повеление, тотчас послал воинов, и схватили они из числа знатных людей семнадцать мужей и, одев им на шеи колодки, посадили в тюрьму. Я не знаю имен всех, но только семерых. Это — три брата: Далу-Наби, Далу-Зохраб и Далу-Сулейман, вышеупомянутый Апаг, Телгах, Эдил, Мурад и еще десять других. Спустя несколько дней отправил он их в Персию, в город Мовр. И оставались они там, пока Начаф был в Ереване.
Сей Начаф стал другом вардапета Закария, так как /198а/ этот умел говорить по-персидски. В это время в Эчмиадзине католикосом был наш достопочтенный владыка Акоп Джугаеци. Они вдвоем посещали хана. Вардапет Закарий умер в 1108 (1659) году. Тогда хан отправил людей в Ованнаванк и Эчмиадзин, дабы опечатали они двери всех кладовых помещений до тех пор, пока вернется католикос, который уехал в Гохтн. Но сообщили ему, что еще при жизни назначил он на свое место настоятеля и монастырь не остался без надзора. Тогда повелел хан открыть двери помещений, которые
