– Ты хорошо выглядишь, – сказал он. – Поедем?
Она кивнула и позволила проводить себя к высокой коляске, которая ждала их снаружи. Пара замечательных гнедых была запряжена в нее. Он помог ей подняться, а потом запрыгнул сам.
– Я думал, не вырвусь оттуда, – проговорил он. Потом щелкнул кнутом, трогая лошадей. Вивьен никогда не каталась в таких элегантных колясках, никто раньше не вез ее так быстро, поэтому она крепко держалась, чувствуя солнечное тепло спиной.
Он правил безрассудно, лавируя между другими экипажами. Вначале она сжималась и закрывала глаза, боясь столкновения, но на третий раз поняла, что он это делает нарочно, и засмеялась. Дэвид улыбнулся. Он ехал на запад, стараясь вырваться за пределы Лондона. Он не думал о том, куда едет, – думал только о Вивьен. В платье и шляпке она нисколько не походила на воровку, скорее на божественную фею в голубом муслине с радостной улыбкой на губах, когда подставляла лицо солнцу. Он был счастлив, очарован, расстроен. Счастлив, потому что она так обрадовалась его подаркам, очарован, потому что в жизни не видел никого прекрасней, расстроен, потому что он происходил из одного из самых старинных и благородных семейств Англии. Вся его жизнь изначально была милостью, привилегией. Единственное, чего от него ждали, – это достойной женитьбы на девушке из приличной семьи. Дэвид привык жить, не считаясь с тем, чего хотят от него близкие. Но эта тема даже не обсуждалась, и сам он в этом не сомневался. Он и представить себе не мог, что влюбится не в ту девушку. Если бы Дэвид не видел, как его суровый и непреклонный брат потерял от любви голову, он готов был поклясться, что невозможно влюбиться в женщину и с ней же обрести счастье. И он уже начинал бояться, что влюбляется в Вивьен. И, черт возьми, он с ней счастлив.
– Нужно было тебя раньше вывезти из Лондона, – сказал он, когда они съехали с основной дороги на маленькую, менее оживленную.
– Угу, – пробормотала она.
– Не стоило так долго ждать, чтобы прокатиться.
Дэвид свернул с дороги и остановил лошадей возле маленького пруда. Он помолчал, а потом, стараясь подбирать слова, сказал то, о чем думал еще отъезжая от Лондона.
– Тебе не нужно возвращаться со мной, если ты этого не хочешь.
Она вжалась в сиденье, отодвинувшись от него.
– Я бы попробовала найти кольцо.
– Нет, – засмеялся Дэвид. – Его давно уже нет. Не волнуйся. Какое это теперь имеет значение?
– Мне очень жаль. Правда. Все не так-то просто.
– Вивьен! – Он взял ее руку. Он совсем забыл о перчатках для нее. Стянул свои дорожные перчатки и вновь взял ее за руку. Он даже закрыл глаза, почувствовав ее нежную кожу. – Я слышать больше не хочу про кольцо. Я о нем не думаю с прошлой ночи. А сегодня даже не вспомнил.
Она промолчала.
– Мой дворецкий верит, что я спасаю тебя от преступной жизни.
– Что ж, так оно и есть. – Голос ее дрогнул.
– Ты жалеешь? – спросил он и криво улыбнулся. Вивьен поняла, о чем он спрашивает. Жалеет ли она, что была с ним той ночью. Он этого боялся, поэтому не смотрел на нее. Все внимание он сосредоточил на ее руке, опустив голову и так лаская ее взглядом, что у Вивьен все внутри переворачивалось.
– Нет.
– В моем окружении не принято, чтобы женщина останавливалась в доме холостяка.
Ничего удивительного. Мать кое-чему учила Вивьен. На Сент-Джайлсе обычным делом было, когда мужчина и женщина жили вместе, не повенчавшись. Это были женщины легкого поведения и плохие мужчины, но не всегда.
– В нескольких милях есть гостиница, где можно сесть в дилижанс, – сказал он. – Мы сможем добраться туда за час.
– За час, – повторила она, словно эхо.
– Ты сможешь уехать оттуда, куда захочешь, – вздохнул Дэвид. – Предлагаю отвезти тебя туда. Имея пятьдесят фунтов, ты сможешь поехать в Шотландию, потом в Ирландию или в любое место в Англии.
– Пятьдесят фунтов?
– Они у меня в кармане.
– Какой же ты бестолковый! – сказала Вивьен. – С такими суммами не путешествуют. Разбойники с большой дороги отнимут их у тебя, – улыбнулась Вивьен, хотя сердце ее едва не выпрыгнуло из груди. – Отвези эти деньги домой и спрячь под половицей. Тебе ведь придется платить новым слугам.
Дэвид рассмеялся, покачивая головой:
– Вивьен, ты свободна. Если ты сама этого хочешь. Я… я был не прав, удерживая тебя.
– Я знаю. – Она теребила складки своего чудесного нового платья. – Это прощальный подарок или плата за вчерашнюю ночь?
– Нет! – воскликнул он. – Это не плата. Я думаю, прошлой ночью… мне не следовало бы…
– Все отлично. Мне не нужно платы.
Оба замолчали.
– Так куда же, мадам? – нежно спросил Дэвид.
Вивьен раздумывала. Она должна ехать. Он предложил подвезти ее до гостиницы и дать пятьдесят фунтов! Но прежняя жизнь казалась такой далекой, никогда прежде не приходилось ей вот так сидеть на солнышке рука в руке…
– Я полагаю, в Лондон, – сказала она.
Он повернулся к ней. Вивьен встретила его взгляд. Какая же она глупая! Он смешил ее, обращался с ней как с леди, занимался с ней любовью так, будто испытывает к ней серьезные чувства. На какое-то мгновение она вспомнила его руки на своем теле и вспыхнула.
Он медленно наклонился к ней, не сводя с нее глаз. Его поцелуй был нежным, долгим, страстным.
– Ты больше не моя пленница, – прошептал он, мягко касаясь ее губ, – но я тебя хочу.
– Здесь и сейчас?
Она была почти согласна, нахлынули воспоминания о прошлой ночи. Да здесь и не было никого возле пруда в стороне от дороги.
Он улыбнулся:
– Но мне не понравятся пятна от травы на твоем чудесном новом платье.
Вивьен залилась румянцем, улыбаясь ему, когда он, щелкнув кнутом, направил коляску обратно в Лондон. Она все еще чувствовала себя его пленницей. Эта поездка ничего не изменила. Просто некоторые вещи стали для них понятнее, а другие – наоборот. Единственное, что Вивьен знала наверняка, так это то, что она пока не готова покинуть его.
Глава 15
Следующие несколько дней Дэвид провел самым замечательным образом. Он был счастлив. Он не мог вспомнить, когда еще все шло так гладко. Наконец-то он, казалось, справился со всеми делами Маркуса. Ему немного помогло то, что закончились слушания в парламенте, сезон завершался. Работы стало меньше, а та, которая оставалась, была Дэвиду по плечу. Управление домом наладилось. Еду подавали вовремя. Все было чисто, а главное – слуги больше не попадались на каждом шагу.
После того как Хоббс высказал свои опасения, никто не возмущался присутствием Вивьен. Дом начинал выглядеть пристойно. И Дэвиду это очень нравилось. Он вдруг понял, что собственный дом намного уютнее, чем ему прежде казалось.
