— И чего же вы хотите от меня? — промолвил нерешительно Сэм, невольно угадывая, что за всем этим скрывается четвертый объект Хаукинза. «О Боже, это стоит десяти миллионов!» Впрочем, сейчас он подумал об этом не с большим воодушевлением, чем о десятке пачек сигарет.
— Замолчи, собака! Не то вам обоим отрежем уши и выжжем раскаленным железом твой вонючий язык!
— Черт возьми, но это же грубо! Говорите вежливее, или я повешу телефонную трубку: здесь ведь женщина.
— Пожалуйста, мистер Дивероу, — произнес араб неожиданно почтительным тоном, даже с оттенком радости. — Во имя Аллаха и ради любви Аллаха, не упрямьтесь! Это мои уши окажутся Бог знает где, если вы будете упорствовать. Мы должны немедленно отправиться в Тизи-Узо.
— В Тизи... а дальше что?
— Узо, мистер Дивероу.
— Вы сказали, Узо, не так ли? Итак, Сэм попал в самую невероятную переделку, какую только мог предположить.
Мэдж протянула вдруг руку к телефонной трубке.
— Дай ее мне! — приказала она. — Я знаю, где находится Тизи-Узо. Мы с мужем однажды там останавливались. Ужасное место! Поверь мне, никогда в жизни не посоветовала бы я своему другу отправиться в этот Богом проклятый Тизи-Узо. Это же край света! Без единого приличного отеля и ресторана, не говоря уже о прочих необходимых заведениях.
Мэдж приложила к уху трубку и вслушивалась в течение трех-четырех секунд. Завывание на линии стало еще громче.
— Право, Мэдж, я постараюсь все уладить сам...
— Успокойся. Этот сукин сын даже не алжирец... Дала... — произнесла она в трубку. — Ладно, тогда мы оба спускаемся!.. Послушай, ты, вонючий комар пустыни, нравится тебе это или нет, но мы сделаем именно так... Нет, это будут твои уши, дорогуша! И еще: в ту самую минуту, когда мы прибудем туда, моего друга должен ожидать огромный кусок мяса... И никакого печенья из верблюжьего навоза, ты меня понял?.. Хорошо, через пять минут мы будем внизу.
Она положила трубку и улыбнулась Дивероу, лежавшему почти нагишом. Он был бледен.
— Это очень благородно с твоей стороны, но совсем не обязательно, чтобы ты...
— Не будь идиотом. Ты совсем не знаешь этих людей, а я знаю. Ты должен быть твердым. Они вполне безобидны, несмотря на свои проклятые ножи. Кроме того, разве могу я оставить тебя без присмотра хотя бы на минуту? Тем более после того, как я узнала, какие прекрасные мысли ты вынашиваешь? К тому же — в таком состоянии! — Она повернулась к нему и снова поцеловала его в губы. — А знаешь, это и впрямь очень трогательно.
Дивероу совсем не был готов к встрече с двумя переодетыми в арабов людьми в холле отеля «Алетти» и поэтому в первый момент подумал, что в его состоянии вполне возможны галлюцинации.
Это были Питер Лорре и Борис Карлов. Они выглядели несколько моложе, чем на старых фотографиях, но Сэм сразу же узнал их обоих.
Последующие двадцать минут прошли словно в тумане. Хотя ему необходимо было мыслить ясно. Азаз-Варак, кем бы и где бы он ни был, представлял собой последнего пайщика, так что самое время конкретизировать план противодействия замыслу Хаукинза.
Питер Лорре уселся на переднее сиденье рядом с Борисом, управлявшим машиной. Автомобиль резво понесся по улицам, опасно кренясь, когда приходилось объезжать не проспавшихся еще алжирцев.
Они преодолели уже более половины пути, поднимаясь на холм, когда Дивероу вдруг понял, что они едут в аэропорт Дар-эль-Бейда.
— Мы полетим на самолете? — спросил он с тревогой.
Ответила Мэдж:
— Конечно, милый! Тизи-Узо находится примерно в двухстах милях к востоку отсюда. И не вздумай чего-либо выкинуть. Помни, я была уже там.
Дивероу удивленно посмотрел на нее.
— Я буду помнить, — прошептал он. — Единственное, чего я не понимаю, так это почему ты здесь. Знаешь ли ты, во что вляпалась? И сознаешь ли, что делаешь?
— Я пытаюсь помочь тебе.
— Как Роз-Мари Вудз.
Внутри вертолета было чуть ли не так же просторно, как в зале ожидания на Пенсильванском вокзале. Повсюду лежали подушки, рядом с каждым сиденьем имелась отдельная, похожая на водопроводную трубка, прикрепленная к корпусу и соединенная с устройством вроде бунзеновской горелки, употребляемой для подъема воздушных шаров. В хвостовом отсеке размещалась маленькая кухонька.
Спустя три минуты, уже в воздухе, Сэм получил первую пишу — маленькую чашечку острой на вкус и черной по цвету жидкости, пахнувшей не кофе, а скорее горькой лакрицей, смешанной с протухшими сардинами.
Он осушил чашку за один глоток, сморщился и поглядел на низенького человечка, укутанного в простыню. Это он принес отвратное пойло. Недомерок покрутил какие-то маховички вокруг водопроводной трубки и сунул зажженную спичку в зев форсунки. Затем со стены была снята длинная резиновая трубка с наконечником для губ и подана Сэму.
Он взял ее и подивился. Вероятно, она не даст ему ничего хорошего, но, с другой стороны, сунув ее в рот, он сможет позабыть о муках голода.
Сэм сунул мундштук в рот, прикусил зубами и сделал вдох.
Это был не дым, а скорее пар. Сладковатый и пряный. По сути, весьма приятный. Даже восхитительный. И вдыхать его — одно удовольствие.
Сэм потянул из мундштука посильнее и почаще. Затем взглянул на Мэдж, сидевшую на подушках напротив пего.
— Чтобы это значило, дорогая? — услышал он собственный голос и сам же ответил: — Пожалуйста, разденься.
— С удовольствием, — ответила Мэдж своим зазывным, грудным шепотом. Шептала ли она? Казалось, ее голос звучит в его ушах на разные лады.
— Сначала блузку. — Сэм не был вполне уверен, что он действительно говорит то, что слышалось ему. — А теперь, когда скинешь юбку, поиграй немножко животиком, как в восточном танце. Это будет так мило!.. Снимай же это к чертям!..
— Все?
Он вдруг почуял запах ее духов. И резь в желудке. И одновременно ощутил неимоверную силу, которой наливалось его тело. Любые гигантские свершения нипочем! Он ведь был... Как это?.. Да-да, он был укротителем ветров пустыни. Повелителем грома и молний. И обладал храбростью львов Иудеи...
— Послушай, ты затягиваешься не дымком «Лаки страйк». Это же чистый гашиш.
Эта информация достигла лишь крошечной частицы его еще работавшего мозга. Но он все же сказал себе:
«Что ты делаешь, Сэм, черт тебя побери?» — и, выдернув мундштук изо рта, попытался выровнять самолет. Впрочем, наверное, это вертолет, потому что какая-то чертовщина все крутится и крутится над головой.
Лев Иудеи вдруг усох, а на его месте оказался запаршивевший ягненок.
И тут он услышал гнусавый голос Питера Лорре, который вышел из кабины пилота:
— Мы на подлете к Тизи-Узо с юго-юго-востока.
— Как, уже подлетаем? — Мэдж была встревожена и не скрывала этого. — Ты говоришь, Тизи, а под нами пусто, нет ничего! Знай, у меня друзья на проспекте Юсифа! Мой муж сделал много добрых дел для алжирского правительства!
— Тысяча нижайших извинений, леди Дивероу, но мое правительство — это Азаз-Кувейт. Мой шейх — шейх шейхов, бог всех ханов, с острым, как у сокола, зрением, и храбрый, словно...;
— Когда ты мне позвонишь... мне позвонишь... мне позвонишь!..
Сэм вдруг поймал себя на том, что напевает эти слова. Из какой-то песни.
— Заткнись, майор! — прикрикнула на него Мэдж.
— Я один... Один в ночи, а это значит...
— Да замолчи же ты! — завопила женщина.
— Ну что же, раз тебе так хочется, — пробубнил Сэм.
— Куда мы летим? — спросила Мэдж гнусавого араба, поглядывавшего на Дивероу с таким видом, словно американец нуждался в особой охране.
— В семидесяти милях к юго-востоку от Тизи-Узо расположен участок пустыни, населенный только бедуинами. Это очень глухое место, и мы используем его для тайных встреч. На шатре хана изображен орел, ибо в нем живет шейх шейхов, бог всех ханов. Азаз-Варак Великолепный прилетит со своей священной родины, чтобы встретиться с гнусным псом по имени Дивероу.
— Когда я произношу: «Ооооо... Дивероооу...» Только «ооу.......»
— Умолкни наконец!
Глава 16
Карты лежали повсюду. Покрывали кровать в номере «Уотергейта». И были навалены на кофейный столик, разбросаны по всему полу и раскиданы на трюмо и гостиничном диване.
Карты с обозначением заправочных станций на автодорогах, карты железных дорог, схемы с указанием высоты над уровнем моря, геологические карты, карты растительного мира и даже карты и схемы аэрофотосъемки, сделанные последовательно с высоты 500, 1500, 5000 и, наконец, 20 000 футов.
Карты, схемы и 363 различного формата фотоснимка каждого дюйма изучаемой местности.
Ничто не было упущено.
Пять минут назад он принял окончательное решение. И теперь с минуты на минуту ожидал приезда маклера по недвижимости из весьма авторитетной международной фирмы «Шато Сьуис де Гранд Сьекль». Естественно, встреча носила сугубо конфиденциальный характер, что гарантировалось руководством этой уважаемой компании, ставившим абсолютную секретность проведения всех операций во главу угла.
