- Значит так, дядя…
- Саша.
- Что?
- Дядей Сашей меня зови.
- Пусть так. Так вот, дядя Саша, есть к тебе вопросики у меня…
- Обзовись, кто таков.
- Так даже? Уважаю… Чалый я, в миру Игорь Севергин. Достаточно?
- Сюда-то как попал, откуда?
- Из тех ворот, что и весь народ. Тебе-то не один хрен?
- Должен же я знать, с кем рядом завтра в бой пойду. Вперед мне смотреть, али назад оборачиваться?
- Ты еще до завтра-то доживи…
- Будь спок — доживу. Говори, коли пришел.
Вокруг нас потихоньку собирался народ. Никто не лез с вопросами, но напряженное внимание чувствовалось, наверное, даже и на улице.
- Повторю. Вопрос к тебе первый — чего ты не в свое дело лезешь?
- Это в какое же?
- А ты и не знаешь?
- Ты, Чалый, если по делу — то так и говори. А не базлай попусту. Язык-то, хоть и без костей, однако же и он устает.
- Лады. Когда позавчера умные люди по делу пошли, кто тебя за ними наладил-то? Да и чего ты в это д е л о полез? Ты-то там чего потерял?
- Там, это где же?
- Не прикидывайся девочкой, ладно? В медсанбате дорогой. В нем самом. Тебе, морда рязанская, завидно было, что народ отдохнет чуток? Казенного спирта пожалел? Нам всем под пули завтра, а тебе спирта жалко!
- Никто меня туда не налаживал. Я, считай вас всех от 'вышки' спас. Не дал там особо побуянить, да и потом от Шумилы прикрыл.
- Не влез бы вовсе, так и этого бы не произошло. Мы-то тебе, как своему, налили со всем уважением. А уж, как спас… это у Громова спросить надобно… Лады, понятно тут. А чего ты хорошего человека ротному заложил?
- Это Гогоберидзе-то? Ну, ты нашел хорошего… Жлобом быть не надобно. Коли посадили тебя обществу помогать — так тяни свою лямку и не пищи! Да и не закладывал я его. К ротному не ходил, не стучал. Сами же видели — не дернул бы меня ротный из строя, не было бы ничего.
- Он и сам жить умел, да и другим не мешал. А теперь сидит там какой-то долдон, поди подойди!
- Так, а от меня-то тебе чего надобно?
- А то, что за такие косяки, как твои, отвечать нужно. Смекаешь?
- Это ты у нас тут вместо прокурора, что ли? Значит перед тобою мне отвечать надо, так?
- А хоть бы и так, тогда что?
- Ничего. Ты спросил, я ответил. Все вроде бы разъяснилось?
- Невежливый ты, д я д я…
Я не заметил какой он подал знак, но один из сидящих справа с размаху съездил меня по голове поленом. Вернее, это он так полагал, что по голове. Полено-то я у него еще раньше срисовал и во время разговора постарался сесть так, чтобы этот товарищ не сомневался в том, что вырубит меня с одного раза. Над головой у меня висел мешок и так, что ударить параллельно стене он бы не смог. Поэтому он бил под углом, приподнявшись и нанося удар почти горизонтально. В момент удара я упал на бок и импровизированная дубинка звучно долбанулась о стену. В следующий момент я вывернул ее из рук нападающего (попутно долбанув ему сапогом по челюсти). Перекат набок — и другой сапог заехал в зубы одному из сидящих. Он в этот момент как раз вставал, так что положение его было весьма неустойчивым. Встающий рухнул на спину, и я перекатом ушел в образовавшуюся в полукольце брешь. Оказавшись, таким образом, за спинами нападающих, я 'ласково' погладил одного из них поленом по плечу. Минус три… А что, ребятки, вы всерьез полагали, что сидящий на земле человек — легкая мишень? Вынужден вас разочаровать…
Чалый и двое его товарищей стояли напротив меня. Я уже тоже был на ногах, и вертел в руке полено. У Севергина была заточка, которую он держал уверенно и крепко. Спец, значит?
- Ну, что, прокурор, еще вопросы есть? Или ты теперь хочешь м о и обвинения послушать?
Чалый не отвечал. Глаза его бегали вокруг, он что-то лихорадочно прикидывал.
- За такие вот фокусы, родной, вам всем 'вышак' свободно обломиться может. Усек? Так что, убирай свою пихалку и будем считать, что этого разговора не было. У нас у всех общий враг есть, и он не тут. До него еще несколько верст туда, — я кивнул головой в сторону линии фронта. — Ежели не понял кто, так я и пояснить могу. Болезненно, но доходчиво.
- Объясни, Леонов. А если не дойдет, так и я подскажу что-нибудь.
Бойцы раздались в стороны. В образовавшемся проходе стоял командир роты. Когда он подошел и что слышал? Увлеченные зрелищем бойцы, не смотрели по сторонам, а зря…
- Ну, что, Севергин, чего молчишь?
Чалый бросил заточку под ноги.
Попятился и уперся спиной в стоящих сзади бойцов.
Ротный наклонился и поднял заточку. Повертел в руках, хмыкнул и, неожиданно резким движением, метнул ее в сторону.
Чок!
Заточка воткнулась в столб, подпирающий крышу. Капитан удовлетворенно кивнул головой, подошел к столбу, выдернул ее и оценивающе подбросил на руке.
- Ну? — он снова посмотрел на Чалого.
Тот облизнул враз пересохшие губы и ничего не ответил.
- Понятно, — ротный обвел нас всех взором. — Значит, так. Леонов, Севергин, ну и все остальные участники этого, м-м-м… действия — со мной. Остальным — отдыхать. Утром всем быть наготове, в десять часов рота убывает на передовую. Вопросы?
Бойцы молчали.
- Нет вопросов. Значит, всем все ясно.
Он повернулся и пошел к выходу. Все, названные капитаном потянулись за ним. Идти было недалеко, штаб роты располагался метрах в ста от сарая, в обычном деревенском домике. Войдя в комнату, ротный снял полевую сумку и повесил ее на крючок. Воткнул заточку в стол и, обойдя его, уселся на лавку. Мы все выстроились вдоль стены, напротив него.
- Итак, слушаю объяснения. У кого они есть?
Я открыл рот, но капитан жестом приказал мне молчать.
- Твои слова я слышал. Все. И по этому поводу у меня вопросов к т е б е нет. Севергин! Я, в основном, вашими объяснениями интересуюсь!
Потупив голову, Чалый уткнулся взглядом в пол.
- Молчишь? Значит, в курсе, что вам всем за такие действия может быть? Пример Громова ничему не научил?
- Научил…
- Ага! Значит, не совсем безнадежно. Ну, что Чалый, как прикажешь мне поступить? Вызвать сюда особиста? Благо, он рядом, далеко ходить незачем. Что дальше будет, надеюсь, объяснять не надо?
- Не надо, гражданин начальник.
- Гражданин начальник на зоне остался! Здесь, Севергин, армия! И служат в ней не начальники и зеки, а бойцы и командиры! Так что — учти это на будущее!
- Так точно, товарищ капитан, учту.
- Уже лучше. Так вот, продолжаю. Особист — это один из возможных выходов. Есть еще и другой. Рассказать?
- Да, товарищ капитан.
- Так вот, завтра нам предстоит разведка боем. И мне нужно, чтобы, поставленная перед нами задача, была выполнена полностью. И, по возможности, малой кровью. Поэтому, Севергин, у вас есть два варианта развития событий. Первый — особист, и тебе он неинтересен. Второй — завтрашний бой. Выполните приказ, вернетесь целыми — про этот ваш залет забуду. Слово даю. Выбирай. У тебя есть пять минут.
Чалый и его соратники переглянулись. Посмотрели вокруг, на окна, на дверь. Севергин опустил голову, помолчал.
- Что мы должны сделать, товарищ капитан?
- Значит, выбрал второй вариант?
- Так точно, второй.
- Тогда, выдвигайтесь в расположение. Задачу я поставлю Леонову. А уж как и когда он ее до вас всех доведет — его дело. Ваша задача — быть с ним рядом. Постоянно. Это для вас всех проверка. Шанс искупить свою вину. Для некоторых — последний. И, смотрите у меня! Я за вами всеми смотреть буду. Так что никаких там фокусов! Леонов должен остаться живым! Я тут что-то краем уха слышал…, - капитан подошел к Чалому и посмотрел ему в глаза. — Мол не всякая пуля с п е р е д и прилететь может… Так вот, Севергин, е г о пуля с з а д и не прилетит. Понял меня?
- Так точно, понял.
- Свободны. Леонов иди сюда.
Чалый и его подельники вышли. Я подошел к столу.
- Садись, — капитан показал мне на лавку, стоявшую напротив стола. — Карту читать умеешь?
- Могу.
- Тогда — смотри. Вот высотка, — его палец указал точку на карте. Вот тут и вот тут — доты.
- Два?
- Мы засекли два. Это не значит, что их там больше нет. На вершине горки есть какое-то углубление. Мы предполагаем, что там сидят немецкие корректировщики. Ваша задача состоит в том, чтобы ворваться наверх и, по возможности, там закрепиться. Отправишь мне посыльного с докладом — что там наверху. Если вам удастся зацепиться за вершину, то батальон поддержит вас. Огнем и живой силой. Возьмем высоту — вернешься в строй. Уже не штрафником. Командование интересует все, что вы сможете там обнаружить. Есть у них сомнения насчет этой горушки. Уж больно немцы за нее вцепились. С чего бы это? Не самая высокая горка в округе, у них и повыше есть. Зачем им именно эта?
- А обойти ее или разведку послать?
