Все вокруг взрывалось, поднимались тепловые волны, пламя ползло по земле и взвивалось ввысь.
Нужно было убить его лично. Но Колдо предоставили выбор. Уничтожить Нокса лицом к лицу... или уничтожить все, над чем тот работал, одним махом. Колдо выбрал последнее.
Когда огонь наконец потух, он перерыл завалы и обнаружил слишком много костей.
Если Нокс выжил, то почему дал знать об этом сейчас? Как он отследил Колдо у дома Николы?
– Итак, что ты планируешь делать с рыженькой? – Спросил Аксель.
– Почему ты живешь в таком месте? – парировал Колдо. – Ты сам утверждаешь, как тебя обожают цыпочки вокруг и в то же время так ограничиваешь себя.
Пауза.
– В общем, договорились не допрашивать друг друга, – наконец ответил воин.
– Да. – У обоих были свои секреты. Колдо доел фрукт. – А теперь я должен идти.
– Хорошо, но постой, – позвал Аксель, вставая. – Наверное, ты и сам все узнаешь и поговоришь с ней лично. Обычно я бы не стал сплетничать, даже по поводу смертного, но если я промолчу сейчас, это может мне аукнуться. Возможно, потом ты захочешь разукрасить мое прекрасное лицо.
Сплетничать? Сейчас?
– Просто скажи мне.
– Она собирается пойти на свидание с другим парнем.
***
Дымящийся от гнева Колдо переместился к дому Николы. Он был не уверен, что сделает, когда они окажутся лицом к лицу. Знал только, что должен увидеть ее.
Но ее там не было. Еще одна телепортация: в офисе тоже нет. Джамила и другая девушка, блондинка таинственного происхождения были в ее кабинете и бросались друг в друга проклятиями. Посланница прижимала неизвестного мужчину к столу Николы, держа его за шею. Штаны и нижнее белье болталось на лодыжках пленника.
– Переспать с каждым парнем? – выплюнула Джамила. – Это твой гениальный план?
– Часть его, – ухмыльнулась блондинка. По крайней мере, ее одежда была на месте. – Так почему бы тебе не развернуться и потеряться? И в следующий раз стучи, прежде чем входишь в кабинет.
– Конечно, я уйду. Кстати, твой план глуп.
– Ага, это твои волосы глупые.
Женщины.
Джамила обнажила зубы в оскале.
– Чего ты добиваешься? – спросила она, махнув рукой в направлении мужчины. – Я имею ввиду, на самом деле.
– Когда его подружка узнает, что он сделал, ей будет больно, и захочется плакать.
– У него нет девушки.
– Прекрасно. У него есть любовное увлечение.
– И ты хочешь, причинить ей боль, но почему?
Блондинка злобно усмехнулась.
Щеки мужчины были ярко-красными, когда он попытался сесть, но девушка была явно сильнее и сумела удержать его без усилий.
Колдо шагнул на свет.
– Где Никола? – спросил он.
Все три взгляда повернулись к нему.
Блондинка остановилась на мгновение и потеряла дар речи. Потом она тряхнула головой, моргнула и провокационно улыбнулась.
– Ну, здравствуй, красавец. Чем я могу помочь?
Мужчина стал сопротивляться сильнее. Он попытался заговорить, но мешал галстук во рту.
Джамила хмуро глянула на Колдо, будто тот был повинен в ее затруднительном положении.
– Ты! Даже не смотря на то, что Маленькая Мисс Смертная теперь твоя ответственность, Захариил приказал оставаться здесь.
Мужчину не интересовали подробности.
– Спрошу еще раз. Где она?
– Пришла ее сестра и они отправились на обед. Говорили о парке.
– Забудь о ней, – сказала блондинка. – Тебе будет лучше со мной. Я позабочусь о тебе так, как она никогда не сможет. Просто дайте мне шанс.
Парк. Очень хорошо, он будет осматривать каждый находящийся поблизости.
Не говоря ни слова, воин умчался из кабинета. Человек был слишком отвлечен во время его прибытия, чтобы заметить его внезапное появление, но он, конечно, не пропустит исчезновения Колдо.
Блондинка протестующе крикнула, звуча довольно сердито. Но это его волновало.
Проверив приемную, мужчина убедился, что посторонние глаза не следят за ним и переместился в ближайший парк.
Проверка. Никаких признаков Николы. Он мелькнул в парк возле ее дома. Поиск. И...
Нашел её.
Обе девушки гуляли по мощеной дорожке, разговаривали, смеялись и ели шоколад. Пара демонов, сидевших на плечах у Лайлы, заметили воина, спрыгнули на землю и бросились прочь.
Часть напряжения свалилась с плеч Колдо. Такое взаимодействие было хорошим для обоих девушек.
Они отдыхали, веселились, очищались от яда. Колдо принял решение оставить все так. Не стоит кричать на Николу за ее свидание с другим мужчиной.
Мужчина перенёсся в её дом и начал паковать ее вещи. Он хотел, чтобы девушка уже к вечеру переехала в один из его домов.
Не будет никаких обсуждений, никаких дебатов. И это никак не связано с ее решением обратиться к другому человеку, чтобы получить радость.
Вообще никак.
Никола, возможно, заплачет из-за действий Колдо. Это он должен будет успокоить ее, сделать что-то, что осчастливит девушку, – но ему стоит укрепить свое сердце. Это все к лучшему. Так он сможет защищать ее эффективнее.
Но ему нужно будет привезти ее на свидание, не так ли? Потому что... вдруг тот мужчина действительно приносит ей радость?
Что тогда? Он станет нужен ей. Тот, другой еще лучше поможет ей очиститься от демонского яда.
Вспышки ярости плясали в Колдо, и он обнаружил, что тяжело дышит, борясь с желанием ударить стену.
Если он поддастся своему темпераменту, дом Николы развалится.
Он был немного груб с коробками, стоящими в глубине шкафа, вещи внутри зазвенели друг об друга. Колдо проверил, что не сломал ничего, и нашел коробку с фотографиями.
Чем больше снимков он просматривал, тем мягче становились его движения. Там были фото Николы и ее сестры вместе с родителями и еще рыжеволосого мальчика.
Он выглядел так же, как и они, должно быть, родственник, но... кто он? Брат? Никола никогда не упоминала его, и он никогда не приходил. В информации, собранной Колдо, о нем ничего не было упомянуто.
Заинтригованный, Колдо решил посмотреть, что еще в коробке. Он нашел статьи о смерти ее родителей, что узнал пьяный водитель врезался в их машину, убив пару, а также их малолетнего сына, Робби, и что водитель был выпущен из тюрьмы в прошлом году.
Никола испытала больше потрясений, чем представлял Колдо. Она потеряла здорового шестилетнего брата с блестящим будущим, мальчика, который, скорее всего, занимал большую часть в ее сердце.
Девушка должна презирать человека, который разрушил ее жизнь. Наверняка она мечтает о его болезненной смерти, о мести.
