особенно интересного.
– О, так ты выполняла сайд-квесты! – обрадовался я, не понимая до конца сам, чему так радуюсь.
– Надо ведь было чем-то заняться, – Кэт снова пожала плечами. – К тому же, я никогда в такие игры не играла. Решила, что надо воспользоваться возможностью, пока могу.
Я улыбнулся, а в голове одновременно пронеслась мысль о том, что теперь делать с Леей. Она явно не будет делать вид, что сегодня ничего не произошло – и Кэт явно не будет этим довольна.
Что и говорить, довольная Кэт мне нравилась куда больше недовольной.
– А еще… – начала она и вдруг замолчала – как тот, кто решил сказать о чем-то важном, а потом передумал.
– Да?
– Еще я кое-что тут научилась делать, – тихо сказала она и прикрыла глаза, как будто пытаясь представить себе что-то.
Но ничего не происходило. Я даже подумал, не могла ли она уснуть. Я ждал и ждал, раздумывая, когда будет пора разбудить Кэт – и тут в воздухе возникли звуки фортепьяно и гитары. Они появились ниоткуда и поплыли по комнате, а несколько тактов спустя я услышал голос Васильева – этот неповторимый, мягкий как карамель и острый как лезвие бритвы голос.
В одном из домов,
Там, где кофе
и сигареты
Те, что придут
Узнать, что нас нет
Простят нас за это…
– Как ты это сделала? – прошептал я, боясь спугнуть музыку.
– Я ее помню, – улыбнулась Кэт, взглянув на меня. – И я подумала, что раз это место подключено к моей голове, можно попробовать научить его вынимать из нее музыку.
Я улыбнулся в ответ и прикрыл глаза, как Кэт до того.
Быть может, сейчас у меня тоже накапливался опыт или улучшались еще какие-нибудь показатели. А может, слушать музыку было совершенно бессмысленно с точки зрения этой игры.
И именно поэтому – особенно ценно.
Глава 17
Строка «Среднее повреждение» исчезла на следующее утро – когда рана, наконец, превратилась в толстый красный шрам.
– Тебе идет, – заметила Кэт за завтраком, наблюдая, как я рассматриваю себя в зеркале.
– А, так это было улучшение моей внешности! – усмехнулся я и глянул на ее отражение. Оно улыбнулось.
– Мы готовы идти? – спросила она.
– А мы готовы? – обернулся я и пристально посмотрел на нее. – Я не думаю, что нашей с тобой харизмы хватит, чтобы пройти в тюрьму без боя.
– Ты сейчас имел в виду буквально или иносказательно?
– И так, и так.
– Я готова, – спокойно сказала Кэт, и почему-то я не сомневался. Она и впрямь сильно изменилась за последние дни. Даже одежда стала другой – рубашка, которая была на ней сейчас, была зашнурована почти доверху, с вполне невинным вырезом чуть ниже ключиц.
– Как тебе это удалось? – спросил я, указав взглядом на то место, куда раньше по разным причинам смотреть воздерживался. Кэт усмехнулась краем губ.
– Мне кажется, я стала понимать, как это работает.
– Твоя одежда?
– Все это, – Кэт сделала широкий жест рукой. – Игра с нейросетью. Мне кажется… здесь можно не только следовать правилам – их можно задавать. Самому.
Признаюсь, в то утро я не придал значения ее словам. Не то, чтобы я не поверил Кэт – просто на самом деле не очень понял, что она имела в виду.
Понял я это значительно, значительно позднее. Когда, в общем-то, было уже поздно что-нибудь понимать.
⁂
У нас был план тюрьмы, двуручный меч, глефа, два кинжала, ученый гном, истеричная фэйри и сто девяносто восемь очков удачи на двоих. Не то чтобы это было так уж необходимо – но, когда начал проходить игру по всем правилам, бывает сложно остановиться. Единственное, что меня беспокоило – это Кэт.
Ибо нет ничего более беспомощного, безответственного и безнравственного, чем девушка, которая решила, что готова к серьезному бою.
Тем более, если она настаивает на его необходимости.
– Это дурацкая идея, Базз, – уверенно сказала Кэт, когда я рассказал ей свой план. Мы сидели все за тем же столом над разложенными картами и схемами, а Гугл и Сири стояли несколько в стороне. – Идея, которая, к тому же, сожрет кучу времени. Мы и так уже проторчали здесь вечность, пока ты лечился.
– Напомнить, по чьей вине? – прищурился я.
– Я не виновата, что ты такой медленный, – пожала плечами Кэт.
Я был готов поспорить, что она не ожидала. Во всяком случае, когда моя рука сомкнулась на ее шее, откидывая Кэт назад, к стене, ее глаза расширились от удивления.
И… страха?
Сири испуганно дзынькнула у меня за спиной. Гугл, разумеется, никак не отреагировал.
– Давай не будем обсуждать, кто из нас быстрее, – сказал я очень тихо, глядя в бездонные темные глаза Кэт. – А также, кто сильнее или опытнее. Ты можешь сколько угодно бегать, выполняя квесты, но тебе все равно меня не догнать. И это всегда будет так, пока мы здесь вместе. Ты поняла меня?
Кэт молчала. Я разжал пальцы, отпуская ее, и она тут же отпрянула, отодвигаясь из зоны досягаемости моих рук. Провела пальцами по шее.
– Молодец, – пробормотала она, расфокусировав на мгновение взгляд. – У меня теперь «легкое» висит.
– Оно за сегодня пройдет, – заметил я равнодушно.
В этот момент в комнату вошла Лея. Мы не виделись с прошлой ночи (завтрак принес ее сын), и все утро я раздумывал, как вести себя при встрече – тогда мне еще не было все равно, что почувствует или подумает Кэт.
Но сейчас я улыбнулся, подошел к Лее, наклонился и поцеловал ее – не слишком бурно, а ровно так, как мне этого хотелось. Она усмехнулась в ответ, совершенно игнорируя Кэт.
– Мы уходим завтра, – сказал я с легким сожалением в голосе. Вполне искренним – мне совершенно не хотелось сейчас никуда уходить, тем более в компании Кэт.
– Я знаю, Бэзил, – кивнула Лея, вывернулась из моих рук и начала собирать посуду, которую мы составили на край стола. Кэт слегка подвинулась, когда Лея подошла к ней – то ли чтобы не мешать, то ли от неприязни. Я тоже вернулся за стол и пристально посмотрел на Кэт, дожидаясь, когда Лея уйдет.
– Мой план такой, – с нажимом произнес я, давая понять, что это больше не обсуждается. – Мы возвращаемся в город, переодевшись так, чтобы нас там не узнали. Я нанимаюсь в тюрьму палачом, а ты подаешь на нашего земляка в суд за убийство супруга. В Итарии это карается смертной казнью. И мы тихо и аккуратно избавляемся от одного из шестерых, без лишнего шума и лишней крови.
– Я вижу в этом плане столько дыр, что, кажется, не вижу самого плана, – заметила Кэт
