Передо мной стояла Дэни, жадно запивающая апельсиновым соком что-то вроде печенья.
— Нам хана, Мак. Ро у автобуса, с ней половина аббатства. Жопа полная. Мы должны идти, — пробурчала она с набитым ртом. Потом понюхала воздух и помрачнела. — Чувиха, они оба были здесь? Почему ты мне не сказала?
Если Ро и половина аббатства у автобуса, «хана» означала проблемы. А я вымоталась. Я устала. Но я была готова действовать настолько, насколько вообще могла быть готовой. Я встала и сунула мобильник в карман.
— У тебя суперслух. Почему ты их не услышала?
— Не настолько супер.
Я прищурилась.
— Ты правда чувствуешь по запаху, что они здесь были?
Чего бы я не отдала за ее органы чувств!
Дэни кивнула.
— Однажды я подарю одному из них свою девственность.
Я онемела. По сравнению с такой перспективой бледнело неисчислимое количество событий.
— Нам предстоит долгий разговор, — наконец выдавила я из себя. И добавила: — Даниэлла.
Ее мальчишеская улыбка поблекла, и мне было так больно это видеть, что я добавила:
— Не знаю, почему тебе не нравится твое имя. Оно такое красивое.
Я знала почему. «Крутизна» — вот и все, что было у Дэни.
— Ой. Прости за «чувиху», Мак. — Она протянула мне руку.
— Нет, спасибо, я пройдусь.
Она хихикнула, схватила меня за руку, и мы исчезли.
14
Царил полный хаос, и не было даже намека на то, что Ровене удастся взять ситуацию в свои руки. Когда Дэни остановилась, я направилась прямо к кабине автобуса. С трудом сдерживая тошноту, я взобралась на капот, используя бампер как подножку, и встала на него, глядя вниз.
Сотни ши-видящих уставились на меня в ответ, и выражение их лиц было самым разным: от удивления из-за того, что мы осмелились вернуться, любопытства и восхищения до страха и очевидного недоверия.
Если бы я была адвокатом, как мой папа, этот автобус стал бы началом моего выступления и — переполненный и перегруженный мертвыми Невидимыми и автоматами — наверняка убедил бы присяжных. Ши-видящие открыли дверцы и начали разгружать его. На лужайке, между телами Фейри, появились горы оружия. Я сомневалась, что эти женщины видели стольких врагов так близко, учитывая изоляцию, в которой держала их Ровена. Они не могли отвести глаз от тел, трогали их носками ботинок, поворачивали то так, то этак, исследовали.
Сначала я собиралась набить «рендж ровер» головами мертвых Невидимых, чтобы показать ши-видящим результат, которого всего две из нас могут добиться в городе за ночь. Но потом мы узнали о железе, отправились в тайник Бэрронса, и нам пришлось поменять средство передвижения.
Дэни нажала на гудок, чтобы утихомирить толпу. Несколько коротких гудков не сработали, и тогда она налегла на руль, чтобы игнорировать звук было невозможно. Наконец стало тихо.
Ровена протолкалась через небольшую группку ши-видящих, подошла к автобусу и уставилась на меня.
— Слезай оттуда немедленно, — потребовала она.
— Не раньше, чем скажу то, что собиралась.
— У тебя нет права голоса. Ты украла копье и меч, и прошлой ночью аббатство осталось полностью незащищенным!
— Ой, не надо, — сухо ответила я. — Как будто оно защищено, когда ты держишь обе реликвии у себя и выдаешь их только изредка. Что ты сможешь сделать, если за ними придут Фейри? К тому же мы не крали. Я забрала то, что принадлежало мне с самого начала, и отдала Дэни то, что должно было давным-давно принадлежать ей. А затем мы использовали оружие по назначению — мы убивали Фейри. — Я указала назад. — На случай если ты не заметила, мы убили многих Фей.
— Немедленно верните мне оружие! — потребовала Ровена.
Я покачала головой.
— Ни за что. Мы с Дэни прошлой ночью нанесли нашим врагам удар, который был сильнее всего, что смогли сделать твои подчиненные. И не потому, что это было им не под силу, а потому, что ты этого не разрешала. Предполагается, что мы должны видеть, служить и защищать. Ты сказала мне, что мы рождены для этого. Что в давние времена, когда мы появлялись в деревне, все радовались и предлагали нам самое лучшее, потому что мы были благородными, уважаемыми защитницами. Мы защищали их. Мы жили для них и умирали за них. Ты не позволяешь этим женщинам быть защитницами. Ты заставила их бояться собственной тени.
— Я о них куда лучшего мнения, чем ты. Так что спускайся оттуда немедленно. Ты не будешь управлять этими женщинами. Никогда.
— Я и не пытаюсь ими управлять. Я показываю им их возможности. — Это была ложь, но ложь во благо, и в моем сердце жила уверенность: я буду ими управлять. Так или иначе. Я отвела взгляд от Ровены и обратилась к толпе: — Ваша Грандмистрис помогает вам узнать о вашем наследии? Развивает ваши способности? Рассказывает вам о том, что происходит? Или она предпочитает шептаться только со своим тайным советом? — Я выдержала паузу, чтобы подчеркнуть следующие слова. — Вы знаете, что железо может ранить Фейри? Что есть группы людей — самых обычных людей в Дублине, — которые активно охотятся за Невидимыми, выполняют нашу работу, защищают тех, что выжил, стреляют в Фей железными пулями? Вчера ночью мы с Дэни наткнулись на батальон из пятидесяти человек. Они стреляли в Охотников, выгоняли их из города, пока вы спали за стенами этого аббатства. Пока вы прятались в безопасности, бросив их на произвол судьбы. Это ваша сущность? Такими вы хотите остаться?
Минута тишины, а затем оглушающая какофония голосов. Дэни снова налегла на гудок. На этот раз потребовалась целая минута, чтобы они утихомирились.
Кэт вышла вперед.
— Как люди охотятся на них? Они же не могут их видеть.
— Большинство Фейри больше не прячутся под чарами, Кэт. Ты бы знала это, если бы Ровена позволила тебе выйти в город. Фейри чувствуют себя неуязвимыми, и почему бы им этого не чувствовать? Ведь у них на пути нет ши-видящих, способных их остановить. Но мы можем все изменить.
— Но если мы начнем нападать, Фейри снова будут прятаться за магией?
Я кивнула.
— Конечно. И поэтому станут намного опаснее. Поэтому нам и нужен особый талант каждой ши-видящей.
— Но тогда люди больше не смогут с ними сражаться, — взволнованно продолжала Кэт. — Они не смогут нам помочь.
В ее словах звучал страх, и я ее понимала. Как могут несколько сотен ши-видящих, у которых всего два оружия, надеяться победить целую армию Невидимых?
Я хотела знать, что известно Ровене, поэтому внимательно следила за ней, отвечая Кэт:
