- Залп!
Убедившись, что торпеды пошли хорошо, приказываю нырять на глубину. Чувствую ни с чем не сравнимое облегчение. Будто гора с плеч. Но каков результат атаки? Этот вопрос волнует всех на лодке.
Согласно инструкции, через 30 минут всплываем на поверхность. Отряд боевых надводных кораблей на горизонте, вспомогательные суда ближе, и в бинокли хорошо видны флажные сигналы на мачте "Иртыша". Сигнальщик читает:
- С нашими позывными сигнал "Добро".
Известие мгновенно распространяется по кораблю. Все моряки очень довольны: сигнал означает, что наша торпеда прошла точно под целью и, следовательно, атака оказалась успешной!..
До конца года продолжалась интенсивная боевая учеба. Подводные лодки принимали участие во всех учениях флота. Росло наше боевое мастерство. Не знал я тогда, что этот заполненный интенсивным плаванием год будет для меня последним годом пребывания на столь полюбившейся сердцу Балтике.
На вахте океанской
Крутой вал надвинулся на подводную лодку. Она поднялась на его гребень и затем по склону, как в пропасть, ринулась вниз. Нас, находившихся на ходовом мостике, в который уже раз, окатило соленой водой.
- Справа 10 открылся остров Атласова с вулканом Алаида, - звонко доложил сигнальщик, отряхиваясь, словно утка, от брызг.
Я вскинул бинокль к глазам и увидел на горизонте острую темно-фиолетовую вершину вулкана Алаида.
Да, это не Балтика. Это был Великий, или Тихий, океан, точнее, одно из его морей - Охотское. По нему шла подводная лодка, которой я теперь командовал. Мое назначение на Тихоокеанский флот, как это сплошь и рядом случается в жизни военного человека, произошло неожиданно.
На Балтике мои дела шли хорошо. Кампания 1949 года экипажем трофейной лодки была завершена успешно. Мы завоевали приз за торпедные стрельбы, личный состав был награжден подарками, а я получил серебряный портсигар.
На корабле сложился хороший офицерский коллектив, с которым у меня был тесный контакт и полное взаимопонимание, особенно с заместителем по политической части капитаном 3 ранга Петром Филимоновичем Никитюком, сменившим А. А. Терентьева.
За два года интенсивного плавания, отработки различных задач боевой подготовки полностью была освоена материальная часть корабля, оружие, техника. Отшлифованы действия по корабельным расписаниям и инструкциям на всех боевых постах и командных пунктах. Каждый матрос и старшина имел книжку - "Боевой номер", где в лаконичной форме перечислялись обязанности по боевой тревоге, по готовностям, обязанности по авральным и повседневным расписаниям.
Наши умельцы ввели в строй и наладили эксплуатацию таких новых для нас в то время средств, как радиолокация и радиотрансляция. Отработали также маневры корабля в подводном положении под дизелями и уход из-под РДП (работа дизеля под водой) - так мы назвали немецкий шнорхель.
Весной 1946 года нормализовалась и семейная жизнь: жена возвратилась с Карельского фронта, родилась дочь Нина. В общем, шли нормальные мирные будни. Казалось бы, жить да поживать после всех перипетий военного лихолетья.
Но в начале пятидесятого года - вызов к командиру соединения капитану 1 ранга П. А. Сидоренко.
- Поступил приказ, - сказал он, поднимая указательный палец кверху, что означало: приказ самого высокого начальства. - Вы назначаетесь на Тихоокеанский флот командиром "щуки".
Не скрою, назначение командиром "щуки" задело мое самолюбие. На Балтике я командовал большой лодкой, а эта - средняя. Кроме того, как мне было известно, этот корабль, построенный в начале тридцатых годов, не шел ни в какое сравнение с теми, на которых я служил в войну и после войны. К тому же он имел устаревшую, изношенную технику. А кому хочется служить на дряхлом корабле!
- За что понижение? - спросил я после недолгого раздумья.
- Не знаю, - пожал плечами Сидоренко. - Аттестованы вы самым положительным образом. Будете проезжать через Москву, зайдите в Управление кадров Военно-Морского Флота, - посоветовал он.
Приказ есть приказ. Его выполняют, а не обсуждают. И все же, для интереса, решил зайти в Управление кадров. Объяснение с кадровиком осталось в памяти на всю жизнь. Не дослушав вопроса, он резко и бестактно оборвал меня. Хотя мы с ним были в равном звании - оба капитана 3 ранга, с той лишь разницей, что, судя но орденским планкам на кителе, он не служил на действующем флоте. Кадровик, видимо, привык в какой-то мере распоряжаться судьбами офицеров и почувствовал вседозволенность во взаимоотношениях с людьми, поэтому и мне читал мораль менторским тоном.
Не знаю, чем бы закончился разговор (я чувствовал, что моему терпению приходит конец), если бы в кабинет не вошел капитан 2 ранга Маленкин, начальник офицера-кадровика. Строго взглянув на подчиненного, он разъяснил мне, что я назначаюсь на "щуку" временно и что при появлении вакансий на большой лодке буду немедленно переведен туда. Замечу, кстати, что впоследствии слова Маленкина не разошлись с делом, все сложилось именно так, как он говорил...
Долго добирался я с семьей до нового места службы. Это сейчас в считанные часы можно долететь из Москвы до Дальнего Востока. А тогда наше путешествие длилось целый месяц. Последний его этап мы провели на теплоходе.
Уже во время этого первого пассажирского плавания я невольно ощутил всю грандиозность театра, на котором предстояло служить. Поражали не только его масштабы, поражала и щедрость природы и ее необычность. Морская граница здесь протянулась более чем на 15 тысяч километров. Можно ли мысленно охватить подобное расстояние!
А сколько славных страниц вписано здесь в отечественную историю при защите наших дальневосточных рубежей от японских, американских, английских, французских интервентов! Мужественно боролись тихоокеанцы в годы установления Советской власти на Дальнем Востоке. Проявили массовый героизм во время Великой Отечественной войны, а также защищая на сухопутье Москву и Сталинград, храбро сражаясь в составе бригад морских пехотинцев на других фронтах. А ряд подводных лодок, как было сказано раньше, совершив поход через два океана, принимали активное участив в боях на Северном флоте. Когда же в 1945 году развернулись бои на Дальнем Востоке, моряки-тихоокеанцы внесли достойный вклад в разгром милитаристской Японии.
И не случайно Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая складывавшуюся международную обстановку, в пятидесятых годах сочли необходимым укрепить Тихоокеанский флот не только кораблями, но и прошедшими через войну флотскими кадрами. В их числе оказался и, я.
Теплоход "Сибирь" вошел в Авачинскую губу глубокой ночью. Уже тогда, в довольно густой тьме, почувствовалась ее просторность, к которой я не привык на Балтийском театре. Поражало в море огней. По всему берегу, насколько хватало взгляда, они сверкали жемчужными россыпями. Какой, должно быть, большой город Петропавловск-Камчатский, подумалось в тот момент.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
