— Значит, тебе нравятся блондины?! — мне не понравилась его интонация, я повернулась к нему. На Дирка было страшно смотреть, я еще не успела перейти на обычное зрение, и если внешне он представлял собой застывшее изваяние, то аура полыхала алым. Я инстинктивно стала отодвигаться от него подальше, не хочу быть рядом, когда эта волна ярости обрушится. Он заметил мой маневр, и протянул руку ко мне, не знаю, что он хотел сделать, может удержать, а может ударить, но вряд ли что-то хорошее, от него так и веяло опасностью. Резко всплыло воспоминание о несостоявшемся насильнике, доля секунды и я переместилась за кровать, оставляя её между собой и оборотнем в качестве препятствия, попутно размышляя, а не стоило ли забиться под неё.
— Только тронь меня, и я тебя убью, — меня трясло, страх смешивался с адреналином, тугая воронка неведомо чего раскручивалась надо мной. В голове билась только одна мысль, не позволю себя бить и унижать.
— Марта, успокойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — на его лице калейдоскопом менялись эмоции, ярость исчезла без следа, сменившись недоумением и, почему-то обидой. — Не бойся меня.
Он обошел постель, протянул мне руку ладонью вверх.
— Дай мне руку, — я нехотя вложила свою руку в его ладонь. Меня еще трясло, и рука заметно подрагивала, он осторожно сжал её и потянул меня к себе. Я сделала один шаг навстречу, остальное расстояние преодолел он, обнял меня за плечи и стал гладить по голове, как маленького ребенка. Я недовольно завозилась, раздражение сменило страх.
— Шшш, все хорошо, не сопротивляйся. Тебе надо успокоиться, ты же не хочешь действительно кого-нибудь убить, — он приподнял за подбородок мое лицо и чмокнул в нос. — Ты у меня оказывается светло-темненькая.
Как-то резко накатила усталость и осознание того, что теперь он точно меня не отпустит.
— Пойдем, поедим, и жизнь снова будет прекрасной, — мы вернулись к столу. Он усадил меня рядом с собой и стал, чуть ли не с рук кормить, то один кусочек предложит, то другой в рот запихнет. В кувшине было легкое вино, по вкусу больше напоминало морс, но я не сопротивлялась, мне сейчас было нужно расслабиться.
— Ну как, тебе лучше? Может, расскажешь, чем я тебя так напугал? — у него в глазах было море не понимания.
— Ты на меня чуть не кинулся, а еще спрашиваешь.
— Я злился, но не на тебя. Точнее не совсем на тебя, скорее на всех женщин, которые изменяю, предают, хотя клянутся в обратном. Сегодня же отправлю Зура на дальнюю заставу, — он помрачнел, наверно опять вспомнил о чем-то своем.
— Ты знаешь, что Зур использует чары? — спросила я, мне не давало покоя то, что Дирк тоже немного маг и должен был заметить, как блондин целенаправленно применял любовные чары на меня.
— Ну… я заметил, — он все еще не смотрел в мою сторону.
— Зная об этом, ты все равно злился на меня, а не на него. И где тут логика, получается, я виновата в том, что не умею противостоять эльфийской магии, — размышляла я вслух. Виноватой я себя не чувствовала, это Дирк считает меня своей невестой, а я свое согласие не давала, так что могу смотреть на кого захочу. — Странно, что он вообще стал её применять в твоем присутствии, я бы, например, побоялась, ведь нормальный мужчина, если заметит, что его девушку кто-то пытается приворожить в лучшем случае набьет сопернику морду, в худшем просто убьет. Вывод, либо ты знал, что он так будет делать, либо он исполнял твое распоряжение, есть и третий вариант, ты не совсем нормальный мужчина. Или ты хочешь предложить свой вариант?
Он промолчал, но было видно, ему не нравились мои рассуждения, наверняка в них есть часть правды. Но раз он не хочет об этом говорить, то не буду настаивать, кто я ему, чтобы требовать объяснений. После еды и всей нервотрепки, а так же ночной скачке на оборотне, очень хотелось спать, его перевешивало только желание помыться. От меня ощутимо пахло псиной, а пыль покрывала не только платье, казалось, она проникла везде и въелась в кожу.
— Как думаешь, вода уже нагрелась? — спросила я у Дирка.
— Должна была, пойдем, я провожу тебя в ванну, — он встал, протянул мне руку.
— У тебя нет какой-нибудь чистой рубашки, а то мне не во что переодеться, — мне было неловко его об этом просить, но одеть на себя пропыленную и вонючую одежду было выше моих сил. — И полотенце.
— Полотенце, наверно, там положили, а рубашку можешь выбрать тут, — он подвел меня к шкафу, из которого недавно доставал одежду себе. Все вещи были аккуратно сложены, я выбрала самую простую белую рубашку без кружев и другой отделки, и хотела закрыть шкаф, когда Дирк, стоящий за моей спиной, протянул руку в сторону одной из полок, взял какую-то вещь и сунул мне в руки.
— Тебе это тоже пригодиться, — слегка улыбнувшись, сказал он и пошел к двери. Я развернула вещь, и с недоумением уставилась на белые свободные штаны на веревочке, приложила к себе, странно, они и мне коротки, и тут до меня дошло, это нижнее белье Рыжика. Лицо залило краской смущения, но я была благодарна Дирку за проявление заботы, я не смогла бы чувствовать себя уверенно, зная, что под рубахой у меня ничего нет. Мы вышли из комнаты, прошли мимо двух дверей по коридору, третью Дирк открыл передо мной. Посередине просторной комнаты стояла большая деревянная лохань, над ней клубился пар, рядом находился столик, с баночками разных цветом, кувшин и полотенца, еще у лохани стояло большое ведро с чистой водой, чтобы можно было ополоснуться после мытья.
— Тебе помочь родная? — с мурлыкающими нотками в голосе произнес рыжий. Я представила себе его помощь, покраснела, и категорически замотала головой.
— Как хочешь, но надеюсь, мне ты не откажешься потереть спинку? — насмешливо заявил он, снимая рубашку.
— Ты что делаешь? — не выдержала я такой наглости.
— Как что, раздеваюсь. Ты тоже давай не стой, а то вода остынет, — как ни в чем не бывало сказал это мерзавец.
— Что значит раздеваюсь?! Ты что собираешься мыться вместе со мной?
— Милая, привыкай, мы теперь все будем делать вместе, — усмехнулся он. — И вообще, что ты переживаешь, лохань большая, ты маленькая, так что мы вполне поместимся вдвоем. Но если ты хочешь, можешь помыться после меня, если тебя устроит остывшая, грязная вода.
Конечно, меня такая постановка не устраивала, а этот наглец, продолжая нахально улыбаться, скинул штаны, и ничуть не стесняясь своей наготы, потянулся демонстрируя себя во всей красе. Хоть я и видела его голым, но при свете дня это зрелище ненадолго ввело меня в ступор, рельефное загорелое тело, грудь покрывали густые, курчавые, рыжие волосы, спускаясь дорожкой до пупка и ниже. А вот то, что было ниже, вызвало у меня не поддельное изумление, оно висело в густых зарослях, и было не очень похоже на то, какой был у Рамиэля и если размер примерно совпадал, то форма нет, да и вообще у Рамиэля он стоял, а не висел. Наверно, некоторые из этих мыслей отразились у меня на лице, потому что Дирк смутился и быстро залез в ванну. Я же не знала, как поступить, горячая вода манила, звала, а залезть в одну ванну к голому мужчине было страшно и любопытно одновременно. Тем более это я ему говорила, что он мне совсем не нравиться, на самом деле меня к нему почему-то тянуло, хотя и раздражал он меня изрядно. Решившись, я стянула с себя платье, чулки, корсаж, оставила нижнюю рубаху и белье, прикрывающее самое сокровенное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
