– Да, это я.
– Я хотел сказать: вы тоже любовник этой дамы?
– Просто друг... и почтительный друг. А в ответ на ваше «тоже» прибавлю, что вы еще и хам!
Адальбер тотчас придвинулся к Альдо и положил ладонь на его руку.
– Для ссоры место выбрано неудачно, – тихо заметил он. – Магарадже это может не понравиться. Если вы собираетесь драться, идите лучше в парк!..
Но, несмотря на полученное оскорбление, перспектива дуэли испанца вроде бы нисколько не прельщала. Он только плечами пожал, сказав при этом:
– Никто не дерется ради чего попало или кого попало. Если эта женщина вам нравится, я вам охотно ее уступаю! К тому же я голоден, а объявили, что ужин подан...
И, нелепо взмахнув рукой, красавец маркиз круто развернулся на слишком высоких по меркам мужской элегантности каблуках и присоединился к другим людям, заинтересовавшимся было началом ссоры, но теперь спешившим к накрытым столам.
Таня, смертельно бледная, не решалась выбраться из своего цветущего укрытия и только испуганно смотрела на четверых мужчин, оставшихся рядом с ней.
– Я... я думаю, мне действительно лучше вернуться домой...
– Это вполне естественное желание, – отозвался Альдо, – Сейчас провожу вас...
Но в это самое мгновение к ним приблизился принц Карам, который расхаживал среди гостей с таким видом, будто кого-то высматривал.
– Ах, вот вы где, князь! – сказал он, обращаясь к Альдо. – А я вас искал. Отец хочет, чтобы вы сидели за его столом. И господин Видаль-Пеликорн тоже.
Альдо хотел было ответить, что прежде всего надо позаботиться о графине Абросимовой, которая внезапно почувствовала недомогание, но оба молодых человека, временно низведенные до уровня мыслящих статистов, поспешили снова выйти на передний план:
– Князь, не беспокойтесь, идите скорее к магарадже! А мы с д'Обре позаботимся о графине, – сказал один из них. – И будьте уверены, что мы сделаем все как нельзя лучше.
Внезапно обнаружив, что этот молодой француз может быть на редкость милым парнем, Альдо поблагодарил его и протянул Таниным воздыхателям руку, прежде чем склониться перед нею самой:
– Думаю, графиня, вы можете положиться на этих господ! Завтра я к вам заеду узнать, как дела...
Искусное соединение восточной и западной цивилизаций превратило большой зал, где был накрыт ужин, в поистине сказочное место. Скатерти и салфетки были из затканной золотом оранжевой парчи; на столах возвышались подсвечники литого золота, в которых горели большие свечи янтарного оттенка; сверкали гравированные золотом хрустальные бокалы; мягко светился восхитительный фарфор сервиза, специально сделанного в Севре и выполненного в тех же теплых тонах, но главным украшением были удивительные золотые вазы с бледными орхидеями, перемешанными с пламенеющими розами и черными ирисами. По залу были расставлены столы, накрытые каждый на двенадцать персон, и, заняв свое место за тем, во главе которого сидели магараджа и принцесса Бринда, Альдо удивился тому, насколько близко оказался к хозяину дома: он действительно мог с ним поговорить, потому что между ними сидела лишь принцесса Мария де Бролье. К тому же он был знаком с экстравагантной владелицей замка Шомон на Луаре, давней подругой Джагада Джита Сингха, у которой тот часто гостил и даже подарил ей слона. Беседа с ней всегда доставляла князю удовольствие: у этой женщины была несколько резкая, откровенная манера поведения и почти неизменно хорошее настроение. Она обожала драгоценности, и потому разговор сразу же зашел о камнях, прославленных и безвестных; говорили также, разумеется, и о празднике, который магараджа собирался устроить осенью по случаю своего пятидесятилетия и который обещал быть совершенно великолепным. После этого Альдо нашел вполне естественным, что сразу после того как, следуя английскому обычаю, дамы удалились и оставили мужчин одних, Джагад Джит Сингх пригласил на свой юбилей и его, и Видаль-Пеликорна, весьма ценимого магараджей за широкую образованность и ценные труды по археологии.
– Мне хотелось бы показать вам мои сокровища: некоторые из них до сих пор неведомы Европе. Разумеется, для меня будет особой честью, если княгиня Морозини окажет мне милость и согласится вас сопровождать. Я много слышал о ней, о том, насколько это блестящая и очаровательная женщина...
Боже милостивый, от кого он мог это слышать? Впрочем, в подобной информированности не было ничего удивительного, если знать, как нравятся Джагаду Джиту Сингху красивые женщины из любой страны! Во время ужина, как раз тогда, когда подали изумительного ягненка под соусом карри, в котором мерцали серебряные блестки, Альдо забавлялся, слушая откровения госпожи де Бролье насчет неустанной охоты магараджи за красавицами.
– Он даже женился сначала на испанке, затем на итальянке, а когда я удивилась тому, что он, с его страстной любовью к Франции, не прибавил к списку одну из ее дочерей, знаете, что он мне ответил?.. «Я люблю их всех! И никогда не смогу сделать выбор!»
Чего же особенно удивляться, тому, что имя Лизы как-то впорхнуло в его уши... Разве не была она и в самом деле одной из самых обольстительных женщин на всей планете? С точки зрения самого Альдо, все остальные и в подметки ей не годились. Продолжая размышлять об этом, он автоматически поблагодарил и сказал, что он и его супруга с удовольствием посетят страну, которая давно их притягивает.
И, пока английский посол, отхлебнув изрядный глоток портвейна, снова взял нить разговора в свои руки и увел его туда, куда надо было ему, Альдо, на время предоставленный сам себе, принялся грезить о втором медовом месяце в сказочной Индии. Если только Лиза согласится на такое долгое время доверить близнецов их прабабушке, у них может получиться совершенно волшебное путешествие. Полностью уйдя в свои мысли, он рассеянно скользил взглядом по роскошному залу, где теперь оставались только мужчины, но, внезапно вернувшись в окружающую его реальность, стал внимательно оглядывать всех присутствующих. В самом деле, ему не показалось: Хосе д'Агалара нигде не видно.
Выйдя из-за стола, Морозини сразу же нашел Адальбера, развеселившегося при мысли о грядущей поездке в Индию, и мгновенно охладил его восторги:
– Ты прав, поездка будет великолепная, но пока что меня смущает одна вещь: давно ли ты видел нашего испанского гранда?
– Похоже, давно... Тем не менее он вошел в зал раньше нас и при этом уверял, будто умирает с голоду. Ну, и как же он смог испариться?
– Тем более что у него не было на то никаких причин. Но мы в любом случае можем постараться это выяснить.
Вернувшись в просторное помещение, где к тому времени уже суетились, наводя порядок, многочисленные слуги, Альдо отыскал среди них того, кто руководил их действиями.
