На этот раз Эллис воздержалась от колких комментариев.
— Я сейчас говорю не о книжном знании, — ровным голосом продолжал он, — а о внутреннем инстинкте, подсказывающем, чего можно ждать от того или иного человека. Я говорю о знании того, на какие его внутренние рычаги можно и нужно жать, а на какие не стоит ни за что на свете.
— Так значит, все это время ты умело жал на мои рычаги?!
Эллис чувствовала, как в ней закипает ярость. Все это начинало нравиться ей меньше и меньше.
— Нет. Я никогда не манипулирую людьми, которых отношу к своим друзьям. Я только хочу сказать еще раз, что твоя самооценка занижена на все сто процентов.
— Почему это ты так уверен в этом? — сердито вскинулась Эллис.
Сейчас посторонний вторгся на запретную территорию, и она не могла так оставить этого.
— Потому, что я могу посмотреть на тебя со стороны, — просто ответил он. — И потому, что я вижу те твои прекрасные качества, о которых ты даже не подозреваешь. Леди, у вас много несомненных достоинств. Вы просто недооцениваете себя. Все. Вопрос исчерпан.
«Несомненные достоинства» звучало в голове Эллис, пока она послушно плелась вслед за Нейлом. Так мог бы сказать ее отец… У нее много несомненных достоинств, не так ли? А как насчет сомнительных? Что насчет немного подпорченных и даже полностью порочных? А раз есть и такие, то какое имеет значение количество «несомненных достоинств»?
Несомненные достоинства! Так, наверное, говорят невзрачным девочкам, которых никто не торопится пригласить на свидание. Когда бедняжки заливаются слезами, уверенные, что их никто никогда не полюбит, добрым родителям не остается ничего другого, как только прибегнуть к подобным аргументам… Несомненные достоинства… Таких слов мужчина никогда не скажет женщине, которая всерьез интересует его. Что и говорить — это всего-навсего утешительный приз.
Эта мысль и огорчила и успокоила Эллис. С одной стороны, она познала сладость соблазна и хотела испытать его снова. А с другой… с другой стороны, она очень серьезно опасалась того, что если все будет развиваться по вчерашнему сценарию, то в конце концов, когда Нейлу придет время уходить, он небрежно унесет в кармане ее глупое сердечко.
А ведь он уйдет все равно. Пусть он очень добр к ней, пусть способен увидеть и оценить все ее «несомненные достоинства», но для длительных серьезных отношений он найдет полноценную женщину. И кто посмеет осудить его за это?
А потому, подбодрила себя Эллис, тебе очень повезло, что Нейл Морфи думает о твоих несомненных достоинствах, а не о кое-чем другом.
— Эллис?
Она подняла глаза от заснеженной тропинки и обнаружила, что ушла далеко вперед.
— Ты в порядке? — быстро обернулась она к Нейлу.
— Когда ты волнуешься, ты всегда несешься сломя голову, — криво улыбнулся он. — Да вот беда, с тех пор как я сломал позвоночник, я не могу выдерживать подобного темпа.
— У тебя сломан позвоночник?! — забыв все свои огорчения, она бросилась к нему. — Это после взрыва?
Он молча кивнул.
— Обопрись на меня, если так будет легче, — предложила Эллис, пристраиваясь рядом с ним. — Чудо уже то, что ты вообще можешь ходить!
— Возможно.
Он не собирался ни на кого опираться, он вообще не мог смириться с мыслью, что в его адской жизни есть место чуду.
— Что вызывает боль?
— Ущемление нервных окончаний, повреждение мышц. Как говорится, старые раны.
Он сказал это с долей горькой иронии, но Эллис решительно не видела, над чем тут можно иронизировать. Когда Нейл отказался от ее помощи, она просто медленно пошла рядом с ним.
Интересно, кисло подумала она, тете Саре тоже говорили комплименты о ее несомненных достоинствах? Вполне возможно…
Эллис стояла перед елкой, глядя на неукрашенные пушистые ветви, залитые теплым медовым светом утреннего солнышка. Она уже полностью оделась для работы, но до выхода оставалось еще несколько минут. Нейл ушел на весь день, и ей казалось, что она предвидела это. Морфи не из тех людей, которые нуждаются в чьей-то постоянной близости. Так пусть же его желание сохранить дистанцию пойдет на пользу им обоим.
Но дистанция, даже жизненно необходимая, не дает ответов на вопросы. Как раз пару таких вопросов Эллис собиралась задать ему сегодня утром.
С какой трагедией связано у него Рождество? Почему он потратил столько сил, чтобы раздобыть для нее елку, а потом сел под ней и под мерцание гирлянд лил ужасные безмолвные слезы — самые страшные, какие только может исторгнуть мужчина из глубин своей души… А затем, как только сейчас заметила Эллис, после того как вчера она ушла на работу, заставил себя вернуться и зажечь гирлянды.
Когда боль начинает точить тебя изнутри, то чертовски трудно загнать ее обратно. Так он сказал ей когда-то. Возможно, эти слова объясняют его отношение к елке и гирляндам. Он пытался не позволить боли выйти наружу… Или хотел вновь обрести то, что потерял.
Некоторое время Эллис всерьез обдумывала, не вышвырнуть ли елку вообще из дому. Но в конце концов поступила по-другому — просто перетащила кресло-качалку в кабинет и убрала оттуда коробку с гирляндами и лентами, которыми собиралась украсить камин. Пусть эта комната станет убежищем Нейла до конца рождественских праздников.
Повернувшись к двери, Эллис зацепилась взглядом за черный кожаный диван. О Боже! Бренди, естественно, притупило ее волю, но, к великому сожалению, не отшибло память. Очень живо, мучительно детально, она вспомнила все, что делала вчера. И все, что делал Нейл. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое ощущение… Боже!
Но тело ее, совершенно не считаясь с сомнениями души, взволнованно трепетало и томилось при каждом новом воспоминании. А раз так, резко сказала себе Эллис, то Нейл глубоко прав в своем желании держаться от нее подальше.
Похоже, она уже почти готова уступить соблазну. Даже слишком готова. Конечно, это вполне естественная реакция организма на годы одиночества, успокоила себя Эллис. Примитивнейшая ответная реакция на… на сексуальный голод. Да, именно так. Только и всего.
Ах, Эллис, Эллис, уныло подумала она через несколько секунд, к чему обманывать себя? То, что случилось между тобой и Нейлом, произошло лишь потому, что он разбудил тебя ото сна. Разве ты не помнишь, как жадно сверлила глазами его узкие бедра, ладно обтянутые черными джинсами? Никогда в жизни ты не проявляла такого интереса к мужским достоинствам. Никогда. Так что же случилось теперь?
Все еще качая головой, недоумевая о причинах собственного странного поведения, Эллис застегнула парку и взяла сумочку. Может быть, вместо очередного триллера на уик-энд ей стоит взять любовный роман? Раз она ровным счетом ничего не смыслит в этих делах, ей пойдет на пользу небольшой курс самообразования.
